Коварная искусительница - Дебра Дайер

– Я все основательно просчитала, – произнесла она. – Насколько я помню, ты говорила то же самое о плане, как заставить маркиза Эндовера признаться в похищении Шарлотты. А этот план совершенно другой. В нем гораздо меньше риска.

– Я хочу надеяться, что ты права, мне тебя не остановить, – тетя Марджори сжала руку Эммы. – Только будь осторожна, деточка. Очень осторожна.

– Я постараюсь, тетя, – Эмма поцеловала ее в щеку и пошла к двери.

«Мой план безопасен», – уверяла она себя. Конечно, в нем есть некая доля риска, но на это приходится закрыть глаза. Шарлотта вполне могла оказаться пленницей Рэдберна. Возможно, он держит ее у себя дома. Эмма была уверена, что ее план – единственный способ узнать правду. Девушка собрала волю в кулак и отправилась на поиски логова чудовища.

Половица скрипнула под ногами. Мурашки побежали по спине. Эмма остановилась в прихожей возле дверей в спальню в доме Бернарда Рэдберна. Ведя наблюдение Эмма несколько часов назад выследила, что Рэдберн ушел из дома. Прислуга отправилась спать. Половицу заставили скрипеть ее собственные ноги. Но причин для паники не было. Мурашки предательски ползли по ее спине. Внутреннее чувство подсказывало ей: кто-то находится рядом.

Изабель не испугалась бы. Эмма надеялась, что Рэдберн не вернется до рассвета. Она должна завершить поиски сегодня.

Все шло по плану. У Рэдберна был большой дом. Никто не заметил, как в здание вошла женщина, одетая как служанка. Эмма пробралась внутрь и спряталась в одном из шкафов в передней. Девушка сидела там до тех пор, пока она не удостоверилась, что хозяин дома отсутствует, а слуги ушли спать. Все шло по плану, но Шарлотты не было нигде. Ни в подвале, ни на втором этаже – нигде.

Противный сладковатый запах окружил Эмму, когда она вошла в спальню. Это была смесь запахов гвоздики и меда. Свет свечи упал на морды двух резных драконов, стоявших как охрана с обеих сторон двери. Тусклый лунный свет лился в окно, смешиваясь со светом свечи. Внимание Эммы привлекла кровать. Это было большое ложе, покрытое блестящим черным лаком. На каждом столбике изголовья и в ногах были вырезаны золотые головы драконов. Темно-красный балдахин был тоже расшит золотыми драконами. Свет Свечи падал на золотых чудищ, охотившихся за узорами на темно-красных обоях. Несомненно, это была спальня Рэдберна.

Девушка застыла возле блестящего туалетного столика. Золото и драгоценные камни сверкали на брелоках, печатях и булавках для галстука, лежавших на подносе. Эмма не была уверена, что это было ей нужно. Но, возможно, такие улики помогут ей найти кузину.

– Я вижу, что вы решились залезть в чужой дом.

При звуках этого тихого голоса сердце Эммы бешено забилось. Она повернулась и увидела Себастьяна Эндовера, стоявшего рядом с ней. Свет свечи выхватывал его из тени. Маркиз был одет в черное, что делало его похожим на призрак. Волнение зажгло воображение Эммы. Себастьян Эндовер выглядел как мрачная романтическая фигура; отблеск свечи словно охотился за ним вором, проникавшим в спальни знатных дам и похищавшим нечто большее, чем их драгоценности. Такой бы персонаж – да в новый роман Остин. Маркиз улыбался, но свет свечи освещал гневный блеск в его глазах.

– Вы что тут делаете?

– Ищу ответы, – сказала ему девушка.

– Вопрос остается прежним: что вы, черт возьми, тут делаете? – Эндовер двигался к Эмме словно лев, охотящийся за жертвой.

Маркиз стоял так близко, что девушка могла ощутить исходившее от него тепло. Запах мужчины наполнил ее дыхание. Эмма захотела прижаться к шее Себастьяна и вдохнуть этот аромат. Подобные мысли поразили ее, словно удар молнии. Она шагнула назад и наткнулась на туалетный столик.

– Как и вы, я имею такое же право быть здесь, – прошипела Эмма.

– Возможно, вас это удивит, мисс Уэйкфилд, но ни один из нас не имеет такого права, – маркиз в недоумении приподнял одну бровь.

– Я должна была выяснить, здесь ли Шарлотта.

– Но я же сказал вам, что во всем разберусь сам.

– Я не могла сидеть сложа руки и позволить, чтобы…

Себастьян прижал палец к губам Эммы, заставив ее замолчать. Это нежное прикосновение зажгло пламя в ее душе. Девушка хотела было потребовать от маркиза объяснить свой поступок, как вдруг услышала голоса в прихожей. Она посмотрела на дверь. Путей для отступления, кроме окна, не было. Эндовер выхватил свечу из ее руки и потушил двумя пальцами. Маркиз схватил Эмму за руку и потащил к кровати.

– Что вы делаете? – прошептала девушка.

– Забирайтесь под кровать!

– Мне кажется, нам лучше… – Эмма указала на высокий шкаф.

– Под кровать, черт возьми!

И хотя Себастьян говорил шепотом, сам тон его голоса заставил Эмму подпрыгнуть.

– Представить не могу, почему же я вас раньше не заметил, – голос Рэдберна звучал так, как будто он был рядом со спальней.

Эндовер встал на колени и толкнул Эмму перед собой.

– Спорить будете потом, – прошипел он. Девушка еще раз посмотрела на него, прежде чем забраться под покрывало. Она приподняла ткань, расшитую золотыми драконами, и быстро заползла под кровать, вслед за ней заполз Эндовер. Когда Эмма остановилась, он толкнул ее кулаком, заставляя двигаться вглубь. Эмма проползла несколько дюймов и застыла. Звук открывающейся двери заставил ее окаменеть. То же произошло и с маркизом, который неподвижно лежал в нескольких дюймах от Эммы.

– Предпочитаю свою собственную постель. В чистоте постельного белья у Гаэтана нельзя быть уверенным, – сказал Рэдберн.

Покрывало не пропускало большую часть лунного света, наполнявшего комнату. Под кроватью была абсолютная темнота, поэтому Эмме пришлось пользоваться иными органами чувств, нежели зрение, для исследования обстановки. Она прекрасно знала, что рядом лежит маркиз. И хотя он не прикасался к ней, девушка чувствовала, как тепло его тела охватывало ее с головы до пят.

– Вам нравится это платье? – спрашивал Рэдберн женщину. – Я думаю, что оно смотрится на вас гораздо лучше, чем то, темно-красное, что было на вас прежде.

Он привел в спальню женщину. Этого предположения было бы достаточно для того, чтобы Эмма в ужасе выбежала из комнаты.

– Оно милое.

Раздался глухой звук стекла, ударяющегося о металл.

– Мне нужно было принять более активное участие в выборе костюмов для девушек. У Вулгрова такой ужасный вкус, – произнес Рэдберн.

Запах серы ударил Эмме в ноздри. Через мгновение свет блеснул под кроватью. Желтый отблеск свечи упал на черный блестящий ботинок Рэдберна. Эмма попыталась отползти подальше от этого света и ботинка. Но движение заставило ее покраснеть, так как рядом был Эндовер. Через плотный серый хлопок своего платья она могла ощущать, как длинные ноги маркиза прижимаются к ее ногам. Эмма поняла, что должна отодвинуться от него. Но он был таким крепким, горячим и сильным, что ей не хотелось прерывать контакт тел. Пусть он соблюдает приличия, если ему это нужно.