Неизвестный Хейнкель. Предтеча реактивной эры - Леонид Анцелиович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через год, 21 июня 1929 года, на Ленинградском гребном канале взлетит летающая лодка LU-1 молодого инженера Вадима Шаврова, построенная на квартире его друга на втором этаже. Она будет очень похожа на лодку Хейнкеля.
Катапульта для «Бремена»Перед новым, 1929 годом Хейнкель получает контракт на проектирование и постройку новой катапульты и почтового самолета для немецкого океанского лайнера «Бремен». Этот самый большой и скоростной корабль Германии покинул верфь только полгода тому назад и летом должен отправиться в свой первый круиз в Нью-Йорк. Для придания этому плаванию особой уникальности, владельцы судовой компании решили удивить пассажиров лайнера, а заодно и весь мир, такой услугой. Их письма и почтовые открытки с борта корабля будут доставлены в Нью-Йорк за сутки до его прибытия почтовым самолетом. Наличие на борту океанского лайнера двухместного самолета, который в любое время может взлететь с катапульты, существенно повышало престиж нового немецкого корабля.
Катапульта К.2 уже представляла собой внушительное сооружение весом 24 тонны. Ферма ее платформы длиной 27 метров закреплялась на двойном рельсе поворотного круга, благодаря чему ее можно было повернуть точно против ветра. Огромный пневмоцилиндр имел ход штока более трех метров и под давлением в 85 атмосфер тащил самолет на протяжении 20 метров.
Катапульту решили установить на верхней палубе «Бремена» между двумя его трубами.
Для почтового самолета Хейнкель выбрал схему моноплана с подкосами, замыкающимися через горизонтальные стяжки поплавков. Мощный и надежный американский мотор Pratt & Whitney «Hornet А» — звезда воздушного охлаждения мощностью 450 л.с. — легко отрывал от воды самолет весом чуть больше двух с половиной тонн. Но при взлете с борта «Бремена» этот мотор только помогал. Основная сила, выбрасывающая самолет с короткой разгонной платформы, таилась в большом пневмоцилиндре.
Времени на отработку систем катапульты и летные испытания нового самолета совсем не было. В конце июня все упаковали и повезли на запад в порт Бремерхафен на Северном море, где стоял «Бремен». До его отплытия в Америку оставалось две недели. Конструкторы Хейнкеля так четко заранее на своих чертежных досках провели увязку с конструкцией корабля, что монтаж катапульты не вызвал особых проблем. К отплытию «Бремена» она и самолет уже красовались на верхней палубе, придавая океанскому лайнеру еще более значительный вид.
Оставалось десять дней до отплытия, когда на борт «Бремена» поднялись Хейнкель, Шварцлер и их летчик-испытатель Штарке. После осмотра катапульты и самолета было решено завтра произвести испытательный старт. Судовладелец и капитан корабля приветствовали такое решение. Это была отличная реклама. Оповестили прессу, гостей и пассажиров.
К девяти утра взгляды огромного числа людей на корабле и на берегу и многочисленные объективы фотоаппаратов были устремлены в одну точку — белый красавец самолет с государственным регистрационным номером D-1717 на фюзеляже и крыльях приготовился к прыжку в небо. Эрнст опять очень нервничал. Слишком много причин могут привести к аварии или катастрофе. Просто первый вылет любого нового самолета, как проверка на отсутствие явных огрехов, всегда очень волнителен. А тут такой трюк — одновременно должны безотказно работать все системы катапульты и самолета.
Общий вид гидросамолета Не-12 для «Бремена»Летчик Штарке в кабине, мотор самолета прогрет и работает на малых оборотах, Шварцлер подает сигнал — все в порядке, можно взлетать. И Эрнст дает отмашку. Мотор взвыл и запел на самой высокой ноте, еле слышный хлопок, самолет срывается с места и выстреливается, как из рогатки, в сторону открытого моря. Вот он плавно набирает высоту и под аплодисменты тысяч людей совершает круг над бухтой. Первое испытание катапульты К.2 и самолета Не-12 прошло блестяще. Эрнст был собой доволен. Его все поздравляли и жали руки. А Эрнст поздравил всех членов экипажа катапульты и самолета, особо отметив мужество и стойкость к перегрузкам летчика-испытателя Штарке, жал им руки и объявил, что все получат премию.
Гордость Германии «Бремен» отчалил в точно назначенное время 16 июля, когда его провожали тысячи восторженных людей. В каютах 1-го класса разместились знатные пассажиры компании «Хейнкель»: Эрнст, его заместитель Шварцлер и главный такелажник Хюнемюдер. В салоне за большим столом они встретились со всеми руководителями круиза. Здесь же сидели летчик фон Штудниц и радист Кирхов, которые должны были взлететь с борта «Бремена» с почтой и доставить ее в Нью-Йорк на самолете Хейнкеля.
Морское путешествие протекало отлично. Прошли Английский канал и вышли в Атлантику. Когда Эрнст прогуливался по открытой палубе, ветер пытался сорвать его шляпу. Чувственный Эрнст заметил про себя: «Кажется, «Бремен» плывет слишком быстро, но как бы из последних сил, он весь дрожит». Теперь только Эрнст понял, что его так незаметно раздражало — эта вибрация. Все четыре турбины корабля работали на полную мощность, вращая огромные четырехлопастные винты. Вырвавшись на океанский простор, «Бремен» летел, как будто за ним гнались. По оценке Эрнста, его скорость была не меньше 50 км/ч.
Все прояснилось за ужином. Низкорослый и толстый Шиллер, начальник управления трансокеанских перевозок авиакомпании «Люфтганза», рассказал, что «Бремен» борется за международный приз «Голубая лента», который присуждается самому быстроходному кораблю, пересекшему Атлантический океан. Сегодня «Голубая лента» у английской «Мавритании», но у «Бремена» есть шанс отнять ее.
Эрнсту сразу стало ясно, что, пока «Бремен» гонится за международным призом, ни о каком взлете его самолета не может быть и речи. Он был искренне убежден, что «Голубая лента» для Германии куда важнее катапультирования почтового самолета с борта корабля в открытом океане. Оставалось ждать.
Под вечер, когда Эрнст с красивой дамой выписывал замысловатые пируэты под звуки бразильского танго, в танцевальный зал вбежал запыхавшийся Шварцлер, который должен был провести полную проверку катапульты. Наклонившись над ухом шефа, он прошептал: «Господин доктор, она не работает. Нет давления воздуха». К явному недовольству партнерши танец пришлось прервать. Эрнст галантно поцеловал ей ручку, усадил в большое мягкое кресло и обещал вернуться.
Сжатый воздух к пневмоцилиндру катапульты подавался по длинному шлангу из машинного отделения, где он подсоединялся к пневмосистеме корабля. Когда монтировали катапульту, то шланг проложили самым коротким путем — через дымовую трубу. Шварцлер сообщил Эрнсту, что связался с главным механиком корабля, тот проверил и утверждает, что в их пневмосистеме давление нормальное. Тогда Шварцлер попросил проверить шланг, и корабельные инженеры сообщили — он в порядке. Ситуация накалялась. Эрнст уже подумал, что кому-то надо сорвать катапультирование самолета в открытом океане. В дело вмешался толстый Шиллер из «Люфтганзы». Он выполнял роль посредника между Хейнкелем и судовладельцем, отстаивая интересы первого. После его переговоров с капитаном корабля и представителем судовладельца он с грустью объявил Хейнкелю, что проверить шланг должны его люди.
Шварцлер решительно настоял на том, что эту работу он должен сделать сам. Облачившись в комбинезон, в сопровождении корабельного инженера он смело шагнул в дымовую трубу и начал спускаться по железной лестнице. Он попал в настоящий ад, но добрался до переходного мостика над паровыми котлами. Он оказался таким горячим, что Шварцлер вернулся за асбестовым костюмом. Уже прошло целых 20 минут, как вдруг стрелка манометра на пульте катапульты ожила и начала показывать нормальное давление воздуха. Когда Шварцлер и корабельный механик вернулись, у них был такой живописный и помятый вид, что на них было смешно и жалко смотреть. Эрнст кинулся к своему любимому заместителю:
— Что же это было?
— Шланг слетел с соединительного штуцера в самом труднодоступном месте.
— А почему он слетел?
— Болт хомута был не затянут.
На все дальнейшие многочисленные вопросы Шварцлер уже не мог дать членораздельный ответ. Но Эрнст был уверен — это запланированная диверсия. Это сделал кто-то из экипажа корабля по чьему-то приказу. Просто открутили болт хомута и отсоединили шланг. Тогда катапультирование самолета задерживается из-за технической неисправности, и можно спокойно продолжать гонку в надежде получить «Голубую ленту». А то, не дай бог, произойдет авария, самолет надо будет спасать из воды, корабль останавливать, и прощай, международный приз.
По мере приближения к Нью-Йорку стало ясно, что «Бремен» заберет «Голубую ленту» у англичан. И катапультирование самолета разрешили. Старт назначили на час дня 22 июля 1929 года, когда лайнер будет в 330 км от Нью-Йорка. Об этом объявили по громкоговорящей сети корабля, и у почтового отделения выстроилась длинная очередь, преимущественно женщин, желающих отправить письмо таким необычным способом. На конверты ставился специальный штемпель с изображением самолета, взлетающего с корабля.