Хочу тебя, девочка (СИ) - Борн Амелия

— Собственно, столь сомнительные приобретения, как эта квартира, — обвел Ежов жестом помещение, — тоже не слишком выгодные финансовые вложения.

Сжав челюсти, я встала со своего стула. Сухо отчеканила:

— Мне кажется, Камиль взрослый человек и сам разберется со своими вложениями и прочими тратами. Так что, будьте добры…

Я красноречиво кивнула на дверь.

Ежов поднялся. Произнес уже мягче:

— Не обижайтесь, Марина. Но вы и сами сознаете, что это ненадолго. Скоро Камиль наиграется — также, как это бывает у него всегда — и уйдет. А вы можете прекратить все куда раньше. Если он вам дорог, не тащите его за собой на дно.

С этими словами он вышел, а я осталась стоять, со стучащими в висках последними произнесенными Ежовым словами.

Конечно, этот человек был прав… в каком-то смысле. Я действительно находилась на дне жизни, и Камиль, что стоял на верхней ступеньке, был вынужден мараться, опускаясь до моего уровня. И все же…

Вспомнился наш утренний разговор. В такие моменты я забывала обо всем, что нас разделяло. Все казалось таким неважным, таким незначительным… И хотя я не знала, куда ведут эти отношения, мне просто было… хорошо. Да, рядом с Камилем мне было хорошо.

Чтобы прогнать неприятное послевкусие от визита Ежова, я решила заняться делом и взялась разбирать привезенные со съемной квартиры коробки.

Подойдя к старому комоду — наверно, он достался отцу еще от бабушки и дедушки — я попыталась выдвинуть нижний ящик, чтобы сложить туда вещи. Но ничего не получилось — ящик не выдвигался до конца. Похоже, внутри что-то застряло.

Нырнув в глубину комода рукой, я убедилась в своем предположении. Немного повозившись, извлекла наружу тетрадь — судя по выцветшей обложке и пожелтевшим листам, очень старую.

Безо всякой задней мысли я распахнула ее, ожидая увидеть там что-то вроде сборника семейных рецептов или адресов и телефонов родственников и знакомых. Но в итоге наткнулась на слова, написанные хорошо знакомым почерком, от которых перед глазами все резко поплыло.

«Сегодня утром привезли девочку…»

Часть 26. Камиль

Я сразу понял, что что-то не так, стоило мне оказаться на пороге Марининой квартиры. Она открыла дверь, и пробормотала что-то вроде:

— Сейчас… пять минут.    

И я был готов ждать, когда она соберется, хоть до второго Пришествия. Ждать спокойно и не дергаясь, если бы не видел, что Марина чем-то обеспокоена.     

Причин этому могло быть много. Начиная с того, что ее матери стало хуже, заканчивая желанием держаться от меня как можно дальше, которое появилось у Марины. И что тогда удерживало ее рядом со мной в данный момент? Зависимость? Благодарность за то, что я сделал? Черт бы все побрал! Совсем не этого я желал. Совсем не этого жаждал.       

— Едем? — уточнил я, когда Марина была готова.      

Я словно давал ей возможность передумать, но искренно надеялся, что этого не случится.    

— Да. Конечно, — неуверенно ответила девочка, после чего мы с ней направились к припаркованной возле подъезда машине.

— У тебя что-то случилось, но говорить об этом ты не желаешь, — сказал я, когда мы заказали ужин и официант удалился.      

— Можно сказать и так, — уклончиво ответила Марина и сделала вид, что продолжает изучать меню, которому и без того уже успела уделить множество внимания.      

— Хорошо, требовать ответа не стану, — пообещал я, пристально глядя на девочку. — Но если вдруг тебе нужна моя помощь, говори.     

Она вскинула на меня взгляд и посмотрела так, словно решала, может ли мне довериться или нет. И я уже готов был прибавить что-то еще, попытаться убедить ее, что совсем не нужно бояться быть рядом со мной той, кто нуждается в заботе, как Марина помотала головой и твердо сказала:   

— Мне ничего не нужно. Ты и так очень много для меня сделал.    

И опять опустила взгляд на чертово меню.

Совсем не так я представлял себе этот ужин. Нет, особых ожиданий не имел, просто хотел приятно провести время наедине с Мариной и рассчитывал на то, что и она получит удовольствие от вечера. Но когда мы ехали обратно, перемолвившись за пару часов от силы парой слов, понял, что испытываю… чувство странной пустоты. Будто у меня украли нечто важное, к чему уже успел привыкнуть.    

— Я провожу тебя до двери, — приглушенно сказал я, открыв для Марины дверцу машины.    

Девочка просто кивнула, и мы направились в ее квартиру. Я думал о том, что мне, пожалуй, стоит влезть туда, куда не просили. А именно — попытаться выяснить, что именно расстроило Марину. Однако все мысли исчезли, стоило только ей повернуться ко мне и сказать тихо:    

— Камиль…      

Мы уже достигли лестничной площадки и девочка успела отпереть замок. Взялась за ручку двери и выдохнула мое имя. И столько много было в этом ее выдохе, что у меня мгновенно снесло тормоза.   

Скажи она что-то другое… или произнеси все иначе, я бы и мысли не допустил о том, чтобы сделать то, что сделал следом. Просто шагнул к ней и притянул к себе, после чего с жадностью, граничащей с жизненной потребностью, впился в губы Марины поцелуем.    

Мы буквально ввалились в квартиру, жадно целуясь и срывая друг с друга одежду. Именно так — друг с друга, ибо Марина то цеплялась за меня, словно сейчас я был якорем, который только и мог спасти ее от чего-то смертельного, то хаотично избавляла меня от рубашки и брюк. И каждое мгновение я ощущал все ту же потребность, которую Марина рождала и во мне самом.     

Я приподнял ее, прислонив спиной к стене прихожей, и вошел одним резким движением, в этот момент не задумываясь о нашем прошлом. О том, как все было впервые. И о своих обещаниях. Марина вскрикнула, впиваясь в мои плечи до острой боли, и я запоздало сообразил.     

— Прости… я, — выдавил из себя, на что моя девочка лишь шепнула:     

— Продолжай.    

То чувство, что родила во мне эта просьба, было трудно объяснить словами. Да и я был неспособен думать сейчас о нем, желая лишь идти следом за тем неистовым желанием, что пробудилось и во мне, и в Марине. Начал трахать ее быстро, сбивчиво, жадно… глубоко. Целуя властно, прикусывая губы. Когда отстранялся — слышал стоны, от которых кровь бежала по венам с такой скоростью, что в висках шумело.     

Когда подхватил Марину под попу и понес в спальню, девочка протестующе застонала. Ей была совсем не по нраву эта пауза, что вызвало у меня лишь улыбку.     

— Подожди… сейчас, — пообещал ей, укладывая на спину на постель.    

Пришлось на мгновение выйти из желанного тела, но вид того, как Марина лежит передо мной с раздвинутыми ногами и желает продолжения, заставил меня мысленно застонать. Чем я заслужил эту девочку? Такую зовущую, откровенную… открытую. Несмотря на то, что я сделал. Как же она хваталась за меня, словно я был единственным, в чем Марина нуждалась.     

Вновь заполнив ее собой, я продолжил двигаться. Положил ладонь на гладко выбритый лобок, заскользил большим пальцем по напряженному клитору. Марина закрыла глаза и заметалась. С ее губ вновь срывались стоны, что становились громче с каждым моим движением.    

— Кончай… кончай, маленькая, — хрипло приказал я, и в следующее мгновение она забилась подо мной.    

Выгнулась дугой, подставляя моему взору аккуратную грудь с торчащими сосками. Запульсировала вокруг моего члена, сжимая его и снося мне крышу.     

Я кончил следом после нескольких рваных движений, после чего скатился с Марины и буквально упал рядом. Пытался выровнять дыхание, но это удавалось сделать с трудом. Моя девочка же повернулась ко мне. Подтянула колени к груди, обхватила ноги руками и… заснула. Словно бы сейчас обрела что-то мимолетное и внезапное, в чем так нуждалась. Покой.     

И я, не сдержавшись, шепнул то, что крутилось в голове:    

— Я люблю тебя, Марина.     

Впрочем, знал, что она вряд ли меня услышала.

Часть 27. Марина

Это было именно то, в чем я нуждалась.