Инструктаж - Артём Оноприенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Говорите по одному. С права на лево. — Мои слова дошли до авантюристов, и они сразу заткнулись. — Начинайте, а я послушаю. — На вид парень только перешагнувший двадцатилетний рубеж, начал говорить заикаясь, но после пинка под дых, его речь наладилась.
— Аристократ, это сын баронета, баронет, сын барона. Рыцари не относятся к дворянскому сословию, а значит статусы ниже не знать. Оруженосец, низшее духовенство, рабочие, это те кто ниже рыцаря. Дальше Виконт, Граф, Маркиз, Герцог, Верховное духовенство, Князь, Король, и Император. — Я сразу понял, что иерархия средневековой Европы здесь в ходу, когда увидел на аристократе колготки.
— Молодец, теперь следующий мне расскажет об устройстве гильдий. Начинай. — Волосатый мужик, сначала зыркнул на меня злым взглядом, но потом перевёл взор на скелетов, стоящих по макушку в крови рядом с куском мяса.
— Кх-м, для каждой роли в группе, идёт отдельная статистика. За задания дают очки авантюриста. Начинаешь с нуля, к примеру если ты лекарь, то за один порез вылеченный после боя, тебе дают одно очко. Если ты воин, то за убийство гоблина тебе также начисляется балл. Достигнув ста балов, ты становишься авантюристом второго уровня, потом тысяча, затем десять. Но система гильдии не точная, ты можешь выйти против армии гремлинов, убить одного, а тебя разорвут другие. С оставшимися классами так-же.
— Ты забыл про специализации, репутацию и социализацию. — Перебил этого мужика ещё один молодой парнишка. — Очки специализации, вам могут дать работу в зависимости от их количества, а так-же редкости и отрасли.
— Да, простите, Римар правильно сказал, но там совершенно другие значения. Очки репутации и социализации, от них зависит приём в обществе, ну и сама жизнь. Они есть у каждого, и это не совсем относится к гильдии. — От количества информации, у меня кипел мозг. С первого раза, я это точно не смогу запомнить. — Если репутация, или социализация опустятся ниже нуля, то ты раб. Но чтобы им не стать, просто нужно выполнять минимальную норму заданий за месяц. Часто больные люди, просто не могут их выполнить. У нашего господина была парочка таких рабов. — Заявление мужика меня просто убило.
— «Если хорошенько подумать, то это СССР, не работаешь на каторгу, а работаешь честь, почёт и хвала, вот только к больным там относились по проще».
— Так, с этим понятно. — «Нихрена не понял, да и ладно, мне не работать, а убивать». — Что по поводу системы?
— Теперь я? — Последний парнишка был чутка напуган, тоже заикался по началу, но быстро взял себя в руки. — Система дарована людям, во время первого пришествия Тёмного. Существовали секты поклоняющиеся вам, но их окончательно вырезали пару веков назад. «Мировой поход Света», так назывались те ужасные времена. Сектанты не успевали набрать сил, раз в день проверялся каждый дом в королевстве. Да что там, такое происходило везде. Парой доходило до абсурда, казнили за косой взгляд. Существовала легенда, что тёмный приходит собирать жатву. Но поскольку он не пришёл, правители устроили зачистку. Это было пару веков назад.
— «Боги отлынивают от работы? Или не нашли подходящих кандидатов?». — Задался вопросом, но меня перебил крик ещё ранее говорившего пленного.
— Богохульник! За такие слова, твой род будет гореть до седьмого колена! — Мужик неожиданно начал вопить про веру, словно не он посвящал меня в устройство их мира, пару минут назад.
— «Получается, если бы я помер в первый день, то мою задачу выполнили другие? Ну прелесть, что ещё можно сказать. Об этом подумаю в тишине, а пока». — Я повернулся к скелетам. — Увести его, а ты продолжай. Мне интересны правила прохода в город.
— «Познай врага своего, как самого себя. Фраза вычитана из сборника цитат для социальных сетей, автор Сунь сухим и вынь мокрым». — Пока скелеты выполняли мой приказ, я пристально разглядывал свой опыт. Было странным, что они не боялись смерти. Вспомнил своих первых авантюристов, те вопили, кричали, молились как обычные люди, а эти.
— У меня появился ещё один вопрос. Почему вы не боитесь смерти?
— Боимся, как её не бояться, но мы из духовенства, так что удостоены перерождения.
— Ты понимаешь, с кем ты говоришь?
— Да, вы тьма, Тёмный властелин, бич этого мира. Но наши законы, не запрещают делиться мыслями.
— Понятно, давай про вход в город.
— Платите на входе пошлину, предоставляете карточку, и заходите. — С недоумением смотрю на него, ожидая продолжения. Но кажется, он не понял моего немого вопроса.
— Что за карточка?
— Карточка статистики, она пропадает после смерти, и если становишься рабом переносится в канцелярию, где её можно будет забрать при выходе из минуса.
Глава 20
— Этот мир не так прост, или же люди любят всё усложнять. Ограничивают себя рамками, и сами вешают на себя ярлыки называя это божьей волей. Если всё так, то можно будет сыграть на их слабостях. — Перед глазами сидел я, точнее мой воображаемый собеседник.
— Ты жил пользуясь правилами, обходя и призирая их прикасался к системе. Если будем размышлять о нашем месте, то мы тёмная сторона медали. Но даже это, является частью системы. Предусмотренная погрешность, обязательна. — Горел камин, в руках моего Эго, находилась такая же бутылка красного полусладкого. — Помнишь детдом? Хотя ты и есть я.
— Ой, давай без этих плаксивых воспоминаний.
— Плаксивых? Тебя мать отдала туда за плохое поведение, но через неделю воспитатели захотели перевести в колонию!
— Ты точно Эго? Попахивает совестью, и скажу честно, от этого труппа уже сильно смердит. Как от того паренька, который шесть раз упал на кухонный нож. До сих пор удивляюсь, что менты в это поверили.
— Если брать в учёт репутацию заведения, и время, когда всё это происходило, то всё становится ясным.
— Ага, а ещё характеристики на детей. Как там в моей было написано, вспышки агрессии из которых ребёнок не может выйти самостоятельно.
— Вернёмся к авантюристам, из трёх вариантов, ты выбрал поклонение, но когда они молятся за еду, тебе капает по одному очку веры. Не проще их просто убить?
— Так, ты мой внутренний голос, или левый собеседник? Такое чувство, словно ты не понимаешь моего великого замысла.
— Я думаю, что так невозможно подселить веру.
— Вот и думай, а мне пора проведать рабов.
Выйдя из дома, я направился в местный бордель, другого сравнения придумать не смог. По пути прошёл яму
