Сказки дядюшки Римуса (сборник) - Йозеф Лада

Охотник засмеялся:

— Нет, мой мальчик, одной колбаской тут не отделаешься. За такую находку вознаграждение должно быть тысяча крон, не меньше. А за тысячу крон честный человек сможет купить себе десяток самых лучших окороков…

Дальше кума Лиса больше не слушала. Она помчалась домой самой короткой дорогой. Схватив кожаную сумку, она перенесла её из кладовки в свою парадную гостиную. Здесь, среди ярких тряпочек, зеркалец, блестящих стекляшек и прочих безделушек, которые дачники каждый год теряют в лесу, она разыскала старые очки и тут же нацепила их себе на нос. Так она поступала всегда, когда ей предстояло сделать какое-нибудь важное дело или съесть что-нибудь вкусное: однажды она надела очки перед завтраком, и ей показалось, что это не завтрак, а целый обед — ведь очки всё увеличивают. К тому же эта пара стёклышек явно прибавляла солидности; кума много раз видела, как старший бухгалтер, утверждая лесникам счёт за дрова, непременно надевал очки.

Итак, кума раскрыла кожаную сумку. От голубых и зелёных бумажек определённо пахло колбасой. Но значит ли это, что они принадлежат колбаснику? Может быть, все деньги так пахнут?

Но сомнения рассеялись, когда на самом дне сумки она увидела маленькую твёрдую карточку с надписью:

АНТОНИН ШПЕЙЛИК

колбасник

г. Ногавицы, № 54

Запрятав сумку в самое безопасное место, лиса уселась поудобнее и стала думать.

«Ну вот что! — сказала она себе наконец. — То, что Шпейлик поплатился двумя колбасами, меня ничуть не огорчает: я их честно выиграла, а он их честно проиграл. Но мне немножко совестно, что тот первый окорок достался мне не совсем по праву; к тому же я замешала в это дело лесничего Бржезину — назвалась его именем, воспользовалась его телефоном. Но теперь — ха-ха! — теперь я возмещу пану Шпейлику все убытки. Расквитаюсь с ним, отдам ему все десять тысяч крон… Конечно, я сначала подразню его. Самую малость…»

На другой день с утра кума направилась к дому лесничего. Выждав, когда хозяин ушёл в обход, она вскочила через окно в канцелярию — и к телефону.

— Город Ногавицы? Будьте любезны, соедините с номером пятьдесят четыре… Пан Шпейлик? Моё почтение! С вами говорит кума Лиса. Да, да, ваша старинная знакомая. Хочу вам сообщить, что колбаса была превосходная. Теперь я с чистой совестью могу рекомендовать вашу лавку всем моим друзьям и сородичам… Но, но, пан Шпейлик, не ругаться! Верно, я ещё не заплатила за первый окорок, но это вовсе не даёт вам права называть меня воровкой. Ведь вы не прислали счёта… Что, что? Вы говорите, что я за всё поплачусь? Конечно, расплачусь, пан Шпейлик. У меня теперь денег — что у дерева листьев. Как раз вчера я нашла на дороге чёрную сумку, полную голубых и зелёных бумажек… Что с вами, пан Шпейлик? Вам дурно? Вы смеётесь или плачете?.. Куда я дела сумку? Отнесла к себе домой, разумеется… Успокойтесь, пан колбасник. Деньги я вам верну, они меня совершенно не интересуют… Нет, от вознаграждения я не отказываюсь — не смею вас обидеть… Что? Пять больших окороков? По одному через день? Этого вполне достаточно… За деньгами можете приехать когда угодно. Сейчас? Пожалуйста! Я положу их на то же место, в дупло. Да, туда же положите товар. Жду вас. Моё почтение!

Кума повесила трубку и поспешила домой, а оттуда с сумкой — к знакомому дереву. Вложив сумку в дупло, она залегла в своём обычном укрытии.

Не прошло и четверти часа, как примчалась повозка. Пан Шпейлик выскочил прямо на ходу и затрусил к дереву. Увидев свою сумку, он сказал только одно слово:

— Ух!

А убедившись, что все деньги на месте, он добавил:

— Уф!..

Потом вернулся к телеге и вынул оттуда нечто завёрнутое в промасленную бумагу. Увидев, как колбасник суёт это нечто в дупло, лиса ухмыльнулась в усы: она уже чувствовала несравненный аромат копчёного мяса.

К куме Лисе приходит слава

В тот день кума еле дождалась вечера. Ей не терпелось поскорее узнать, что говорят в городе о её честном поступке. И действительно, вечером в доме лесника только и разговору было, что о последнем подвиге лисы из Доланского округа. Едва вернувшись из обхода, лесник Бржезина созвал всю свою семью и стал рассказывать:

— Ну, дорогие мои, теперь слушайте и удивляйтесь! Пану Шпейлику вернули его десять тысяч! Впрочем, об этом вы уже слышали по центральному радио. И самое удивительное не в этом. Слава богу, не перевелись ещё на свете честные люди, которые всегда вернут законному владельцу любую находку. На то они и люди, самые сознательные существа. Но ведь денежки нашего колбасника подобрал не человек, а зверь! И у этого зверя хватило честности и благородства вернуть деньги хозяину. А кто бы, вы думали, оказался этим зверем? Не кто иной, как наша кумушка Лиса. Та самая, что живёт возле кривого дуба. Давно известно, что она хитра и умна, но всё-таки — как она сразу узнала, что деньги принадлежат Шпейлику? Звонила она, вне всякого сомнения, из нашей канцелярии, как и в тот раз, когда, сославшись на меня, выманила у Шпейлика свиной окорок. Тогда я на неё за это очень сердился, а сейчас и не думаю, даже горжусь тем, что такая хитрая лиса живёт в моём округе, и мне только обидно, что я до сих пор не знаком с нею лично. Видел только раз, да и то через замочную скважину. В Ногавицах тоже все сменили гнев на милость. Помните, с какой злобой её травили в прошлую субботу? А теперь её готовы принять с распростёртыми объятиями. Интересно, что будет завтра говорить о нашей лисе пражское радио? Как хорошо, что мы уже купили новый, приличный приёмник. Теперь сможем послушать новости все вместе, не то что прежде, когда слушал кто-нибудь один через наушники.

— Кстати, куда делись старые наушники? — спросил Веноушек.

— Я отнёс их в сарай. Может, когда-нибудь ещё пригодятся.

— А почему новый приёмник говорит гораздо громче, чем прежний? Какая между ними разница? — пожелал узнать Веноушек.

Отец с удовольствием стал разъяснять устройство радио. Сын внимательно слушал, но ещё внимательнее слушала лиса под окном. Она уже замыслила новое дело. Когда лесничий, разъяснив всё про наушники, перешёл к ламповым приёмникам, лиса сказала себе:

«Это для меня пока лишнее. Пока мне вполне хватит наушников. Попользуюсь ими денёк-другой, а потом положу на место».

Кума подкралась к сараю, который, как всегда, не был заперт. (Всё-таки странно, что хозяева так вот беспечно оставляют столько добра. Вспомнить хотя бы трагически погибший волшебный столик!..)

Лиса прежде ни разу не видела радиоприёмника. Но по описанию она узнала наушники. Схватила их вместе с ящичком, к которому они были прикреплены, и пустилась бегом домой. Ей не терпелось поскорее послушать, как её будет превозносить пражское радио.

Не удивляйтесь, дети: собаки бывают счастливы, когда их похвалят, вы тоже, да и я, пожалуй; вот и лисе хотелось услышать, как её назовут самой хитрой, но честной, самой проказливой, но благородной лисой в мире и на свете!

Придя домой, кума, дрожа от волнения, стала настраивать радио.

Ящик она поставила на плоский камень, служивший ей столом, повертела все ручки, приладила наушники.

Вот только она не знала, что делать с длиннющей проволокой, торчавшей из ящика. У кумы хватило ума не отрывать и не выбрасывать эту проволоку: «Раз её сюда привязали, значит, нужно! Хотя и непонятно зачем…»

В конце концов кума вытянула проволоку за свободный конец из норы и закинула его повыше на дерево, чтобы не мешала! Потом вернулась в нору и надела наушники.

Сначала она ничего не слышала, и, как ни вертела, какой стороной ни прикладывала чёрные кружочки к ушам, они упорно молчали.

«Испорчены!» — огорчилась лиса.

Но тут она задела лапой какую-то круглую кнопку на ящике, и наушники ожили! Сначала раздался треск, потом тихая музыка. Кума покрутила ручки, мелодия зазвучала так отчётливо, будто оркестр играл у неё в норе.

«Эта музыка в мою честь, — блаженно улыбнулась кума. — Когда славят какого-нибудь героя, всегда сперва играет музыка, а потом начинаются речи, здравицы. Жаль, что я не принарядилась для такого случая».

Музыка смолкла, кума навострила уши, и действительно, радио заговорило о ней:

— Внимание, внимание! Как мы уже сообщали, пан Антонин Шпейлик, колбасник из Ногавиц, дом номер пятьдесят четыре, утерял кожаную сумку, в которой было десять тысяч крон. Мы воззвали к совести и чести того, кто найдёт деньги, и наш призыв услышан. Сегодня утром вся сумма полностью была возвращена законному владельцу. Это событие со всей ясностью демонстрирует, во-первых, значение нашего радио и, во-вторых, подтверждает тот факт, что есть ещё честные люди на свете! Хотя следует оговориться, что в данном случае речь идёт не о человеческой честности, поскольку деньги были найдены и возвращены не человеком, а лисицей. Мы уже сообщали в одной из предыдущих передач о редком случае лисьей хитрости и разума: никому прежде не известная лиса из Доланского лесничества собственноручным письмом известила колбасника пана Шпейлика, что такого-то числа, в такое-то время лично явится в его лавку и заберёт лучший окорок. И, хотя весь город принял участие в охране лавки, лисе, неизвестно каким образом, удалось в неё проникнуть и похитить две большие колбасы. А вчера эта же самая лиса сообщила пану Шпейлику, что готова за самое скромное вознаграждение — несколько окороков — вернуть ему найденные ею деньги. Обнаружив в указанном месте потерянную им сумку, пан Шпейлик тут же любезно известил об этом нас, а мы с удовольствием сообщаем нашим уважаемым радиослушателям об этом новом примере лисьего ума, а также беспримерной честности. Кроме того, судя по всему, лиса из Доланского округа, несомненно, принадлежит к числу наших постоянных радиослушателей, иначе, вероятно, она не смогла бы узнать о потере денег. Можно предположить, что интеллект упомянутой лисы развился именно под воздействием наших передач, — это опять-таки подтверждает их важность и пользу для слушателей…