Глаз павлина - Уильям Гордон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да, проклятый колдун,— подумал киммериец.— Ты поработал на славу. Но не учел лишь одного. Меня. И не будь я Конаном из Киммерии, если допущу, чтобы какой-то злобный жрец мерзкого демона пришел к власти за счет жизни женщины. Тем более моей!»
Чтобы не привлекать внимания соседей, Тумелар и Конан тоже начали бормотать под нос какую-то чушь, стараясь попадать в такт зловещему песнопению.
Зебуб воздел руки, и адепты Золотого Павлина мгновенно затихли.
— Братья, вы знаете, для чего мы здесь собрались,— Зебуб говорил вроде негромко, но его исполненный торжества и уверенности в себе голос отчетливо был слышен во всех концах зала.— Сегодня общими усилиями мы наконец откроем путь Золотому Павлину!
— Слава Огненной Птице! — взорвалась в приветственном реве толпа.
— Когда тысячи лет назад Повелитель Боли смог переправить свой третий глаз великому магу Улхашу, он предвидел, что наступит мгновение, когда он своим сиянием заставит содрогнуться этот мир. И вот близится миг нашего торжества! Завтра я вступлю в брак с отродьем Фараха, а через седмицу Шем падет к нашим ногам, словно перезрелая смоква! — Голос Зебуба зазвенел от напряжения.— А еще через одну луну легионы наших бойцов, которым Огненная Птица предаст демоническую силу и неуязвимость, прокатятся по всей Хайбории. И из пепла этого никчемного мирка, удобренного кровью поклоняющихся ничтожному Птеору людишек, родится истинно великая культура Золотого Павлина! И мы, его верные слуги, поведем избранных по пути высшей истины!
Колдуны, потрясая кулаками, разразились многоголосым воем, в котором уже не слышалось ничего человеческого.
Не успели друзья обсудить, что делать дальше, как события начали стремительно развиваться.
— Случилось так,— продолжил Зебуб,— что сегодня Глаз Павлина был похищен.
Внезапно наступила полная тишина.
— Но ничего страшного не произошло.— Голос гхазца источал ненависть и дикую злобу.— Более того, и этот поступок пока безвестного воришки послужит к вящей славе Грядущего! Почувствуйте силу Огненной Птицы, братья! Глаз Павлина сам найдет путь ко мне!
С этими словами Зебуб повернулся к алтарю.
— Внемли мне, Господин! Повелитель Огненной Боли, что в вечном сумраке изнанки мира озаряет мироздание, наполни мои слова силой,— нараспев произнес он.— Я чувствую, что Глаз Павлина где-то рядом! Повелитель, опусти край своей тени на богохульника, дерзнувшего бросить тебе вызов!
Словно по волшебству, в одной его руке появился пучок длинных тонких металлических клиньев, а в другой — изогнутый нож. Зал вновь наполнил гул тысяч голосов, и, прежде чем Конан успел что-либо предпринять, жрец темного божества, выкрикивая слова какого-то заклинания, с ужасающей силой стал вонзать острые металлические шипы в тело девушки, что находилась справа.
Черноволосая шемитка зашлась в страшном крике. Конан даже не думал, что живое существо может так кричать. Словно огненный шар взорвался в голове киммерийца. Он вскочил на ноги, желая лишь одного — убить этого демона. Но не успел Конан обнажить свой меч, как почувствовал, что его ноги наливаются непреодолимой тяжестью.
На груди киммерийца, где в кожаном мешочке висела добыча Ишмаэля, начало разгораться красное сияние. Будто алые волны, прокатывались по могучему телу северянина языки пламени. И странное это было пламя. Холодное, как поцелуй смерти, оно наполняло неописуемой болью каждую клеточку его тела.
Недюжинной силы северянина хватило лишь на то, чтобы выдохнуть в сторону Тумелара: — Время… Жди сколько можешь… Чужая враждебная воля сжимала мозг киммерийца раскаленными щипцами. Руки Конана бессильно опустились, из разжатых пальцев выпал тяжелый меч. В тишине, нарушаемой лишь выкриками Зебуба, стальной лязг прозвучал особенно громко. Жрецы, находившиеся между киммерийцем и алтарем, поднимались с колен, освобождая проход Конану.
На варвара обрушился град насмешек, ударов, плевков. Словно стая гиен, наткнувшихся на умирающего льва, сабатейские выкормыши глумились над околдованной жертвой.
Лишь Зебуб не разделял всеобщего ликования. Гхазец даже не замечал того, что происходило за его спиной. Он продолжал кромсать нежное девичье тело, заставляя несчастную корчиться в страшных судорогах. Вот уже первые ручейки потекли по алтарю. И с каждым криком боли истязаемой жертвы, с каждой новой каплей ее крови усиливалось злобное давление на разум киммерийца.
Конан вел страшный поединок с собственным телом, которое отказывалось ему повиноваться, отчаянно сопротивлялся враждебной воле, сражаясь за каждый шаг, но силы киммерийца убывали. Судорожно подергиваясь, шатаясь, то замирая на месте, то пригибаясь к земле, он неумолимо приближался к алтарю.
Он не мог сказать, сколько прошло времени, но настал миг, когда Конан обнаружил себя стоящим лицом к лицу с проклятым Зебубом. Колдун был ростом по грудь рослому киммерийцу. Гхазцу пришлось привстать на цыпочки, когда он рванул накидку с плеч Конана и, оставляя на груди северянина кровавые следы, сорвал с него мешочек с Глазом Павлина.
Как только варвар расстался со страшным украшением, к нему вернулась способность ясно мыслить. Но не двигаться. Киммериец не заметил, когда это произошло, но теперь он оказался крепко привязан к каменному столбу. Кроме того, каждый мускул его тела болел так, как будто по нему прокатилась горная лавина.
Вывернув до предела голову вправо или влево, он мог видеть распятых девушек, но Руфия находилась точно за его спиной. Не в состоянии ободрить ее взглядом, он смог лишь сказать:
— Держись, милая. Я с тобой, теперь все будет в порядке!
— Я так и знала, мой герой, что ты меня не оставишь,— слабо усмехнулась Руфия.
Конан позавидовал невероятным самообладанию и мужеству девушки.
— Братья, Огненная Птица скоро снизойдет к нам! — Потрясая камнем, кричал Зебуб.
— Кровь и души для нашего Господина! — ревела обезумевшая толпа.— Кровь и души!!!
Конан, едва сдерживая тошноту, отвернулся от Зебуба, но до его слуха доносились отвратительные хлюпающие звуки, страшные хрипы девушки, которая уже не могла кричать, и сладострастное сопение палача. Воздух был наполнен сладковатым запахом крови. И сейчас киммерийца совершенно не волновала его собственная судьба. Он был готов заложить душу, лишь бы избавить невинных девушек от запредельных страданий.
— Кровь и души!!! — Казалось, от дикого крика содрогались основы мироздания.
Конан услышал шаги и повернул голову. Прямо перед ним стоял Зебуб. Золотое одеяние жреца было заляпано кровью, кровавые потеки покрывали даже золотую маску. Варвар вздрогнул. Нет, стоявшее перед ним существо никак не могло быть рождено женщиной!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});