Несмотря на достигнутые успехи - Александр Конторович

Но повезло, уцелел. А вот надолго ли?

Счастье мое, что я плюхнулся почти в ту же самую ямку, откуда набирал воду. Правда, не в саму воду, что тоже радует. Но с глаз долой от стрелка я пропал. Слава богу, что за моей спиной нет настолько высоких отдельно стоящих деревьев, откуда можно было бы просмотреть это убежище. Нет, высоких-то деревьев здесь до фига. Но толку с этого не много, потому что все эти деревья расположены так, что их с моего места не видно совсем: соседи закрывают обзор. Аналогично, надо думать, не просматривается и моя лежка. Вот когда я стоял или сидел, меня было видно. Стрелок успел меня заметить, приложился и шарахнул.

Это если он на дереве сидит. А если просто по лесу идет следом за мной?

Осторожно приподняв голову над краем ложбинки, пытаюсь обнаружить след от попадания пули. Еще ныряя вперед мордой в ямку, краем глаза успел засечь какое-то движение чуть впереди. Очень может быть, что это именно то, что я и ищу. Не факт, конечно, но в моем положении особо выбирать не приходится.

К моему безмерному удивлению, таковой след действительно обнаружился. И не так уж и далеко. Именно поэтому я его и заметил. Пуля снесла верхушку небольшой кочки, благодаря чему это и стало заметно.

Теперь посчитаем.

В момент выстрела я стоял.

Сшибленная пулей кочка находится метрах в пятнадцати от меня.

И что это мне дает?

Для непосвященного человека — ровным счетом ни хрена. Но я таковым не являюсь. Прикинем. Мне лупили если и не точно в голову, то уж в грудь, по меньшей мере. И после промаха пуля взрыла землю совсем недалеко от точки прицеливания. Стало быть, стрелок находится… Прикидываю угол стрельбы и направление выстрела.

Нет, стрелок сидит на дереве. И я даже приблизительно представляю, на каком. Ну, в смысле, не на конкретном дереве, а на группе деревьев. Они стоят чуть-чуть наособицу, слегка возвышаясь над лесом.

Так, местоположение стрелка определено, пусть и приблизительно. И что?

В смысле, что это мне дает?

Удаление от полянки? Метров триста. С этой дистанции он полянку видит всю, и если я хоть как-то обозначу свое существование, оттуда тотчас же прилетит свинцовый подарок. То есть, башку поднимать нельзя и до леса добраться тоже не выйдет. Крайне фигово, если он там не один. В этом случае стрелок будет контролировать непокидание мною простреливаемого места, а его сотоварищи подойдут к поляночке и проконтролируют результаты первого выстрела. Если он оказался неудачным (и меня недострелили до конца), то они исправят данную ошибочку.

Веселое положение, нечего сказать. Добежать до леса, даже в том случае, если я покажу выдающиеся спортивные достижения, попросту не дадут. Раз уж этот стрелок с трехсот метров чуть-чуть не прострелил мне башку, то как бы быстро я ни бегал, а за то время, пока буду пробегать оставшиеся две сотни метров, он так или иначе меня достанет. Даже если сразу не пристрелит, то навряд ли от этого будет намного лучше. Передернет затвор — и добьет вторым выстрелом. Или его сотоварищи постараются.

Что же делать?

Стрелять по невидимому стрелку из пистолетов?

Щас…

Он там может вообще открыто сидеть, чаек из термоса попивать, с интересом наблюдая за моими попытками попасть в человека с трехсот метров из пистолета. А когда ему надоест подобное времяпровождение, он очень быстро поставит точку. Свинцовую.

Нет, ребята, этот фокус у вас не выйдет. Не стану высаживать патроны в неизвестность. Максимум, чего этим можно достичь, так это показать всем желающим, что я жив, относительно здоров и до сих пор опасен. Так что обойдемся без стрельбы.

Что сейчас может думать стрелок? Целился он по спокойно стоящему человеку. Время между тем, как я упал, и свистнувшей над головой пулей было ничтожным. Навряд ли он успел сообразить, что тот, по кому он стрелял, упал раньше, нежели пуля вынесла ему мозги. Видел ли он попадание пули в кочку?

Сомневаюсь… любой снайпер в момент выстрела видит прежде всего цель. А в момент нажатия на спуск — только ее и ничего больше. Есть, конечно, и среди них особо выдающиеся товарищи, которые вообще видят, пожалуй, все на свете. Но я сильно сомневаюсь в том, что именно такой стрелок сейчас сидит на дереве. Отчего?

Да просто все.

Этот неведомый дядя очень ловко и грамотно сумел вычислить путь, которым я буду отходить. Грамотно просчитал предполагаемый маршрут передвижения цели. Нашел наивыгоднейшую для себя позицию. То есть, этот человек великолепно ориентируется в лесу. И вероятность того, что он же окажется таким вот суперснайпером, исчезающе мала. Ну, не встречаются в жизни такие вот уникумы. Во всяком случае, я за всю свою долгую службу таких не видел и даже не слышал ничего про подобных людей.

А впрочем… Это я что-то вру. Есть такие люди.

Таежники это. В смысле — таежные охотники.

Те, кто постоянно живет в лесу. Или, во всяком случае, жил там достаточно долго. Вот его-то и не надо учить, как и каким именно образом поймать в лесу человека. Подобный спец на раз-два мог просчитать все вероятные пути моего отхода и устроить грамотную засаду. А уж стрелять-то таких охотников учить не надобно. Сами кого хошь научат.

К слову, этим можно объяснить и странный звук выстрела. Подобные охотники не носят с собой штатного армейского вооружения, им его никто попросту не даст. А работают они (именно что работают, для них охота — это работа, а не развлечение) своими собственными винтовками, у кого какая есть. И вот здесь можно встретить самые экзотические агрегаты. Я сам, например, был немало поражен тем, что встретил где-то под Мурманском как раз у вот такого вот охотника американский «Гаранд». И в достаточно неплохом состоянии. Уж где этот дядя его добыл и как доставал для него патроны — Бог весть… Но управлялся он с ним так, что любой наш войсковой снайпер попросту удавился бы с тоски.

Да, вот такой-то дядя вполне может на дереве и сидеть.

Хорошо, допустим, что это так. И какой из этого можно сделать вывод? Как мне дальше жить? Вообще-то хотелось бы подольше. И не самым хреновым образом.

Раскинем пасьянс.

В лесу мой оппонент, скорее всего, чувствует себя гораздо лучше и свободнее, чем я. Что и не удивительно: для него это дом родной. Это первая неприятность.

Стреляет он из своего агрегата весьма неплохо. Я бы даже сказал, что великолепно стреляет. Особенно на такую дистанцию, как сейчас.

Вывод?

Убежать и спрятаться от него в лесу — затея совершенно безнадежная и напрасная. Обмануть подобного спеца я абсолютно точно не смогу.

Далее.

Он спокойно может пойти за мной, не взирая на то, как быстро и как далеко я бы ни постарался убежать. Выждет нужный момент и пристрелит с дальней дистанции. Здесь он имеет все преимущества и безусловно ими воспользуется. Среди таких людей круглых дураков что-то не водится. Здесь его поле деятельности, и он на нем король.

Что ему можно противопоставить?

Он силен в лесу. Значит, это преимущество надо как-то убрать.

Как?

Да хрен его знает…

Он безусловно превосходит меня в меткости стрельбы, особенно на длинных дистанциях — свыше двухсот метров. Откровенно говоря, сильно сомневаюсь в том, что где-то здесь отыщется второе такое место, где бы он мог палить по цели с расстояния, превышающего сотню метров. Может быть, где-то и есть такие полянки, только я туда больше не полезу, хватило одного раза.

Значит, надо исключить и это преимущество: сократить дистанцию боя. А вот тут преимущество будет на моей стороне. Два пистолета существенно превосходят винтовку по скорострельности. А на расстоянии в полсотни метров никакого преимущества в меткости у него уже не будет. Здесь мы с ним будем абсолютно равны. Была бы винтовка, я бы и на триста метров с ним поспорил — кто кого. Но её у меня нет. Нет даже автомата, хотя это ни разу не снайперское оружие.

Так, задачи ясны. Осталось только придумать, как их воплотить в жизнь…

А тем временем…

Скрипнула дверь.

— Павел Андреевич?

Погонин оторвал взгляд от экрана ноутбука.

— Ну?!

— Все собрались… ждут только вас.

— Ага! — он бодро вскочил на ноги и выдвинув ящик стола, достал и сунул за пояс сзади наган. — Пошли!

— А зарядить? Не надо?

— Зачем это? Ещё стрельнет ненароком… на фиг!

Выйдя на крыльцо дома «властитель дум молодежи» огляделся по сторонам. Небольшая площадь перед домом сейчас была заполнена народом. Преимущественно — молодыми парнями, но изредка мелькали там и девичьи лица. Чуть в сторонке выстроились в аккуратную линейку мотоциклы — штук пятьдесят.

Приосанившись, Погонин быстро взбежал на небольшую трибуну. С неё, каждую неделю он толкал своей пастве различные нравоучения, поддерживая в их головах священную ненависть ко всему, что лежало за пределами их маленького мирка.