Плоский мир: краткая история ХХI века - Томас Фридман

Здесь нам нужно остановиться и оглядеться, потому что в этой точке — в середине 1990–х — мы впервые фиксируем возникновение единой платформы для выравнивания мира. Сначала падение Стены, открытие «окон», дигитализация и распространение интернет–браузера связали людей по всему миру как никогда прежде. Затем программы автоматизации бизнес–процессов связали воедино все многообразие приложений, и их пользователи, имея компьютеры и Интернет, смогли манипулировать цифровой информацией с невиданной ранее легкостью и свободой.

Если сложить достигнутый беспрецедентный уровень межличностного общения и достигнутый эффект от интернет–ориентированной межпрограммной автоматизации, в сумме получится совершенно новый феномен — глобальная платформа для разнообразных типов сотрудничества. Это стартовая точка глобального выравнивания, именно отсюда начался отсчет его истории. Для полной конвергенции, настоящего выравнивания понадобится еще много времени, но именно в тот момент люди ощутили, что что–то уже изменилось. Внезапно множество разных людей из множества разных мест обнаружили, что они могут сотрудничать с множеством других людей во множестве различных областей и обмениваться множеством новых типов информации. «Создание этой платформы с ее уникальными атрибутами является подлинным прорывом, обеспечившим дальнейшее развитие того, что вы называете выравниванием мира», — сказал мне КрейгМанди.

В самом деле, благодаря этой платформе, возникшей в результате действия трех первых выравнивателей, мы получили возможность не только больше разговаривать друг с другом, но и заниматься большим количеством совместных дел. И это ключевой момент, утверждает Джоэл Коули: «Теперь мы не только общались друг с другом больше, чем когда–либо, — мы стали больше способны сотрудничать: организовывать коалиции, выстраивать проекты, производить товары».

Следующие шесть выравнивателей представляют собой новые формы сотрудничества, которые обязаны своим существованием новой платформе. Я продемонстрирую, как одни люди используют ее для открытого обмена информацией (опен–сорсинга), другие — для аутсорсинга, третьи — для использования оффшорных рабочих мест, четвертые — для организации поставок по каналам, пятые — для инсорсинга, шестые — для информирования. Каждая из этих разновидностей сотрудничества либо была порождена новой платформой, либо в огромной степени опирается на ее потенциал. Ив той мере, и какой жители планеты учатся сотрудничать этими разными способами, мир продолжает выравниваться.

Алан Коэн вспоминает, что в первый раз, будучи уже взрослым, услышал слово «Apache» («апачи») вовсе не во время просмотра какого–нибудь вестерна. Это было в 1990–х, в период интенсивного роста интернет–рынка, когда он заведовал развивающимся подразделением электронной коммерции компании «Ай–Би–Эм». «У меня была своя команда и примерно 8–милионный бюджет, — вспоминал Коэн. — Мы шли наравне с самыми серьезными игроками, такими как «Майкрософт», «Нетскейп», «Оракл», «Сан». Электронная коммерция была игрой с большими ставками, и «Ай–Би–Эм» содержал огромный отдел продаж, специально занимавшийся программным л–обеспечением для этого нарождающегося бизнеса. Как–то я сказал Джеффу, моему заместителю по разработкам: «Давай пройдемся по всему процессу, мне нужно знать, как конкретно создаются системы для электронной коммерции. С каким веб–сервером вы работаете?» — «Мы работаем на Apache», — ответил он. Моей первой ассоциацией, естественно, были вег етерны и Джон Уэйн, и я переспросил: «Что еще за апачи?» Он рассказал, что это условно–бесплатная программа для создания веб–серверов и что ее авторы — команда яйцеголовых, работающих в онлайне, которые общаются между собой на форуме программистов из движения открытого кода. Я был потрясен и на всякий случай задал ему вопрос: «Как ты ее купил?» — «Никак, просто скачал с их сайта, бесплатно». — «Хорошо, — сказал я, — а кто будет ее поддерживать, если вдруг возникнут проблемы?» — «Не знаю, пока проблем не было». Вот так я впервые услышал об Apache...»

Вы, конечно, домните, что в то время и «Майкрософт», и .«Ай–Би–Эм», и «Оракл», и «Нетскейп» пытались каждый создать свой коммерческий сервер. Так вели себя все крупные игроки. И вдруг мой разработчик говорит, что берет наш сервер из Интернета, причем задаром! Как будто, пока шишки корпоративного мира сидели у себя в кабинетах и сочиняли стратегии, к власти пришли ребята из курьерской службы. После этого я начал интересоваться у каждого встречного: «Кто ими руководит? То есть кто они вообще такие?»

Так и есть: яйцеголовые из курьерской службы сами решают, какими программами они будут пользоваться и, кстати, какими программами будете пользоваться вы. Их называют движением открытого кода (open source movement), и оно включает в себя тысячи людей по всему миру, которые создают сетевые объединения, чтобы совместно сочинять не только собственные приложения, но и создавать собственные операционные системы, составлять собственные словари, придумывать собственные рецепты колы — всегда творя снизу вверх, не принимая форму и содержание, навязанные сверху корпоративными иерархиями. Слово open–source (открытый источник) появилось для обозначения особого явления: некоторые компании или специально объединившиеся группы программистов выставляли в Сети в открытом доступе исходный код (source code — базовый алгоритм, который заставляет работать ту или иную программу), и разрешали всякому, желающему улучшить его, улучшать, а всякому желающему его скачать — бесплатно скачивать и пользоваться им. Коммерческое программное обеспечение подпадает под действие закона об авторском праве и продается за деньги, поэтому, как правило, компании–разработчики стерегут исходный код как зеницу ока, чтобы и дальше иметь возможность получать за него деньги и использовать полученную прибыль для разработки новых версий. Программы с открытым кодом — всеобщая собственность, они постоянно совершенствуются их пользователями и бесплатно доступны каждому. В ответ от любого пользователя, способного внести какое–то полезное изменение в программу — написать «патч», заплатку, которая заставить ее работать еще лучше, — ожидается, что он также обеспечит всеобщий бесплатный доступ к своему исправлению.

Не будучи компьютерщиком, я никогда не обращал особого, внимания на движение открытого кода, но, наконец, заинтересовавшись им, обнаружил удивительную и весьма своеобразную вселенную, с ее онлайновыми сообществами, добровольцами всех мастей, делящимися друг с другом своими открытиями и предлагающими публике безвозмездно пользоваться результатами своего труда. Они идут на это ради того, что рынок не способен им предложить, — ради чистого удовлетворения от результата коллективного труда, способного превзойти продукцию таких гигантов, как «Майкрософт» или «Ай–Би–Эм», и — что еще важнее — ради уважения себе равных. Эти молодые люди вовлечены в одну из самых интересных и спорных новых форм сотрудничества, которая процветает благодаря плоскому миру и в свою очередь делает его еще более плоским.

Чтобы объяснить, как работает эта форма сотрудничества, почему она является еще одним выравнивателем и почему вызывает так много споров сегодня и, несомненно, будет вызывать еще больше в будущем, я сосредоточусь лишь на двух базовых вариантах опен–сорсинга — движении общедоступной интеллектуальной собственности и движении за бесплатное программное обеспечение.

Движение общедоступной интеллектуальной собственности берет свое начало в научном мире, где самоорганизующиеся сообщества ученых, объединяя интеллектуальные усилия посредством локальных сетей, а позже — посредством Интернета, уже долгое время практикуют обмен мнениями по тем или иным научным или математическим проблемам. Веб–сервер Apache родился именно в этой форме открытого кода. Когда я попросил моего приятеля Майка Аргелло, архитектора компьютерных систем, объяснить мне, почему люди с такой готовностью делятся знаниями друг с другом, он сказал: «Компьютерщики, как правило, люди незаурядного интеллекта, и им хочется, чтобы об этом знали все остальные». То же самое подтвердил Марк Андриссен, изобретатель первого веб–браузера: «Open–source — не что иное, как система внутренней экспертной оценки, принятая в научном мире. Иногда люди участвуют в этом, потому что занимаются наукой: они делают открытия, и в качестве награды зарабатывают репутацию. Иногда на этом можно построить бизнес, а иногда их цель — это просто пополнение мирового запаса знаний. Экспертная проверка играет здесь принципиальную роль, а открытость кода именно это и означает. Ни один дефект, ни одна дыра в системе безопасности или отклонение от стандарта не уходит от внимательных глаз рецензентов».