ПСЫ ГОСПОДНИ - Рафаэль Сабатини

– Да, да, – кивнул Джервас. – Возможно, я облегчу ему эту задачу.

– Вы, Джервас? Какую задачу?

Он вдруг поднялся.

– Где письмо?

Маргарет глядела на него изумленными глазами.

– Не понимаю. Зачем вам оно, Джервас?

– Я найду шкипера, который доставит письмо в Нант. Оно будет там в худшем случае через неделю. Еще неделя-две уйдут на то, чтобы получить выкуп, и тогда пусть возвращается в Испанию или к дьяволу.

– Неужели вы и вправду окажете ему такую большую услугу? – спросила ее светлость с невинным видом.

– Давайте письмо. – Джервас мрачно усмехнулся. – Сегодня в ночь с отливом в море уходит судно. Если хорошо заплатят, шкипер доставит письмо до Луары.

Маргарет встала.

– О, ему хорошо заплатят. Человек, которому адресовано письмо, вручит гонцу пятьдесят дукатов.

– Пятьдесят дукатов! Гром и молния! Он очень богат, этот испанец!

– Богат? Его богатство неисчислимо. Он испанский гранд. Половина Астурии – его владеете, к тому же у него огромные виноградники и в Андалузии. Он племянник кардинала-архиепископа Толедо, он близкий друг короля Испании и…

– Конечно, конечно, – прервал ее Джервас. – Достаньте письмо, а остальное предоставьте мне.

Можно было не сомневаться, что Джервас рьяно возьмется за дело, ибо сэр Джервас Кросби был как никто убежден, что нужно как можно скорее выдворить столь знаменитого, богатого, изысканного, высокопоставленного и привлекательного джентльмена из поместья Тревеньон.

ГЛАВА IX. ДУЭЛЬ

Письмо было отправлено своевременно, и, учитывая этот факт, сэру Джервасу надо было набраться терпения на то недолгое время, что дону Педро предстояло пробыть в Тревеньоне. Но молодые влюбленные особенно нетерпеливы, да и обстоятельства складывались так, что не способствовали душевному спокойствию. Джервас видел, что леди Маргарет потакает своему пленнику во всем, в чем ему, Джервасу, отказано.

Когда бы ни явился Джервас в Тревеньон, он проводил наедине с Маргарет не более минуты. Если она было дома, а не на верховой прогулке или соколиной охоте с аристократом-испанцем, там постоянно бывали гости, и испанец был неизменно в центре внимания. Он занимал компанию забавными историями из своей богатой приключениями жизни, либо очаровывал ее страстными андалузскими песнями. На лютне дон Педро играл мастерски и добивался удивительно сильного звучания.

Всем, а особенно сэру Джервасу, не верилось, что леди Маргарет безразлична к его несомненному очарованию. Остроумный, всесторонне одаренный, дон Педро явно стремился понравиться, и это было опасно. Совершенно очевидно, он прилагал для этого все силы. Корнуолльские лендлорды, оказывавшие леди Маргарет всевозможные знаки внимания, пока сэр Джервас не прогнал их со своего пути, насмешливо наблюдали за тем, как и его, в свою очередь, изгоняет другой. Они видели в доне Педро мстителя, и уж одно это располагало их в его пользу.

Лайонел Трессилиан преподнес эту историю в виде шутки своему суровому единокровному брату сэру Оливеру. Но сэр Оливер не разделил его радости.

– Черт побери! – воскликнул он. – Позор, что перед каким-то гнусным испанцем, прячущимся за женскую юбку, пресмыкается целая свора глупых английских щенков. Этого испанца надо было передать в суд. И поскольку милорд Гарт не решается перечить своей дочери, будь я на месте Джерваса Кросби, я бы живо справился с этим доном Педро.

Наутро, случайно повстречав Джерваса в Смидике, старший Трессилиан с присущей ему прямотой завел разговор на эту тему. Он обвинил Джерваса в слабохарактерности: как он мог поддаться испанцу, разыгравшему комедию со сдачей в плен женщине, как он допустил, чтобы тот захватил его законное место! Здешние юнцы уже поднимают Джерваса на смех, и пора показать им, что он способен разделаться с испанцами не только на море.

Разговор подхлестнул упавший дух Джерваса, и, явившись в тот день в Тревеньон, Джервас решил перейти к действиям, хоть и не обязательно насильственным, на которые намекал прямой бескомпромиссный сэр Оливер. Это было бы неблагоразумно по отношению к Маргарет. Тем не менее, надо было четко определить свою позицию. Узнав, что ее светлость – в беседке с доном Педро, Джервас решал сначала побеседовать с графом.

Граф, увлекавшийся теперь историей, родной сестрой философии, склонился над толстенным томом Геродота, когда Джервас нарушал его покой.

– Милорд, – заявил молодой человек, – я пришел поговорить с вами о Маргарет.

Его светлость взглянул на посетителя с досадой.

– А есть ли в этом необходимость? – спросил он. – Полагаю, вы явились, чтобы снова заявить о своем намерении жениться на Маргарет. Если она согласна, я не возражаю, женитесь. Пойдите и спросите Маргарет. В конце концов, это касается ее, а не меня.

Если это была уловка, чтоб избавиться от назойливого посетителя, она не удалась.

– О, она теперь не прислушивается к голосу разума, – пожаловался Джервас.

– Разума? Какой влюбленный добивался успеха призывами прислушаться к голосу разума? Я начинаю понимать, почему вы потерпела неудачу.

– Я потерпел неудачу из-за этого проклятого дона Педро. – Джервас смахнул пыль с тома, лежавшего у него под рукой. – Пока этого испанца не выбросило на берег из ада, я был уверен, что женюсь на Маргарет до Рождества.

Граф нахмурился.

– Какое отношение к этому имеет дон Педро?

– Позвольте мне почтительно указать вам, милорд, на то, что вы слишком много времени проводите за чтением.

– Я рад, что вы это делаете почтительно, но вы не ответили на мой вопрос.

– Если бы вы, сэр, оторвались на время от ученых занятий и присмотрели за дочерью, это пошло бы ей на благо. Она слишком часто бывает наедине с этим испанцем, значительно больше, чем пристало даме ее положения.

– Вы пытаетесь довести до меня мысль, что Маргарет глупа. – Граф саркастически улыбнулся. – Вы сами глупы, если так думаете – вот вам мой ответ.

Но Джервас не сдавался.

– Я утверждаю, что все женщины глупы.

Граф презрительно фыркнул.

– Не сомневаюсь, что истоки вашего женоненавистничества – в большом опыте, – и, не увидев ответной реакции своего собеседника, пояснил: – Хочу сказать, что вы знали многих женщин.

– Ровно столько, сколько мне было нужно, – невозмутимо отозвался Джервас.

– Тогда вам самое время жениться. Скажите, ради бога, что вы медлите?

– Я уже сказал вам, ваша светлость. Этот чертов испанец стоит у меня на пути. Даже сейчас он у ног Маргарет в беседке – наигрывает на своей проклятой лютне и распевает любовные песни.

Тут наконец граф действительно возмутился.