В сердце Скорпиона - Регина Грез

Мы лежали на самой границе воды и земли, волны накатывались на нас, укрывали до пояса и дарили спасительную прохладу. Необыкновенные ощущения… Губы солоны от пота, шероховатый песок щекочет лопатки, грудь мою ласкают жесткие ладони и становится опьянительно горячо и мокро в самой сокровенной части моего тела. Он тоже нужен мне. Отчаянно нужен именно сейчас.

А потом эти сильные, уверенные движения, заставляющие вскрикивать и вздрагивать, выгибаться и хватать его за плечи… Не могу открыть глаза – их слепит уходящее за леса солнце. Нет, не солнце, тут другое светило, не все ли равно, как его называют, если оно так же щедро дарит жизнь этой прекрасной чужой земле.

Каро опирается на локти, целует мои сомкнутые веки, и я пытаюсь как-то его задеть:

– Два дня еще не прошли! Ты обманул.

– Но ведь ты согласилась… милая.

Я пробую рассердиться, но вместо упреков только смеюсь, запрокинув голову к небу. Мне сейчас слишком хорошо, чтобы придираться к словам. И еще навалилась такая лень и истома, что я вдруг представила себя морской звездой, которая выползла на берег позагорать в час заката.

Каро, похоже, тоже расслабился, он все еще не выпускал меня из рук, нежно поглаживая и целуя за ушком.

– Красивая, теплая, моя…

А потом вдруг резко перевел взгляд от моего умиротворенного лица куда-то дальше на берег. Я ухватилась за шею Каро и тоже приподнялась. Боже мой, что это такое?! Примерно в пяти метрах от нас песок бугрился наподобие кротовых холмиков и оттуда на поверхность выбирались маленькие неуклюжие существа.

– Каро, смотри – черепашки!

Мы живо поднялись и побежали осматривать «детский сад» на песке. Умилительное зрелище! Они же были совсем крохотульки, но уже резво шевелили лапками, пытаясь доползти до воды. Я тут же взялась им помогать, просто хватала в руки и несла к морю. Черепашата и сами бы справились, никаких у них преград на пути, чаек не видно, всего-то проползти несколько моих шагов.

А потом я увидела краба и еще одного, они тоже рыскали по берегу в поисках убежища или поживы. Пусть только попробуют тронуть малышей, я им задам! Я так увлеклась спасательной операцией, что почти не обращала внимания на Каро, ну… поглядывала, конечно, украдкой и тотчас отводила взгляд.

Мой инспектор успел искупаться и теперь сидел на песке, прижав ягодицы к пяткам, чуть разведя колени и упираясь в них своими большими ладонями – бесстыжее зрелище. Мне было неловко на него смотреть, а вот он себя великолепно чувствовал. Ну, конечно, я же лучше какого-то там синтетического аналога… наверно.

Наконец все малыши оказались в родной стихии, крабы сновали у воды, полностью нас игнорируя, легкий порыв ветра уронил с ближайшей пальмы парочку кокосов. Каро пошел на звук их падения, а я быстренько окунулась у берега и натянула на влажное тело футболку. Не ходить же все время голышом, хотя чего теперь стесняться, но хоть немного одетой, я буду уверенней себя чувствовать.

Быстро темнело. В ближайших зарослях как по команде затрещали цикады, лес оживал, готовясь к обычным ночным приключениям. Каро вернулся ко мне, держа в руке половинку кокоса.

– Я неудачно его раскрыл, почти весь сок вытек, но у палатки еще один такой плод.

– Ух, ты! А я слышала, надо проковырять дырку на месте темных глазков и вставить трубочку. И пить потом как коктейль в баре.

– На твоей планете такие же деревья? – осведомился он.

– Да, флора Гиды очень похожа на «земную». Правда, сама я жила там, где о пальмах можно только мечтать. Зато в Сибири растут сосны и березы, тут их не встретишь. Каждая природная зона прекрасна по-своему.

– Зачем ты оделась?

– Ммм… я… просто… Я еще не привыкла разгуливать голышом, вот и все. Я пыталась тебе объяснить, но ты не захотел слушать.

– Ты – удивительная!

«Сколько же комплиментов за один день… И красивая и удивительная и невероятная… Боже мой! Мы друг друга знаем всего сутки, по большому счету, а уже столько всего произошло, кто бы мог подумать!»

– Ты – тоже ничего, – вежливо отвечаю я.

– Почему?

– Ты…

Непонятные новые ощущения в груди, просто все совпало – дикий песчаный пляж, наша близость, черепашки и кокосовое молоко… Похоже на сказку, на мечту, которая сбылась, когда о ней почти забыли. Горло перехватывает волнением, я не знаю, что ему ответить, но Каро задает все тот же вопрос:

– Тебе хорошо здесь?

– Да.

Отвечаю уверенно, ведь пока все складывается неплохо. Могло быть гораздо хуже для меня в подобной ситуации. А что дальше? Дальше Каро забирает у меня из рук пустую кокосовую скорлупу и целует мои губы, в то же время слизывая с них теплый сладковатый сок. Кажется, я снова загораюсь, тянусь к нему сама и отвечаю на поцелуй. И это длится бесконечно долго, потому что время исчезает, все исчезает, только краткая болезненность и сразу за ней ощущение приятной наполненности им.

Теперь я сижу у него на коленях и он помогает мне плавно опускаться и подниматься на себе. Мы смотрим друг другу в глаза и в какой-то момент становимся одним целым существом. Это невыносимо прекрасно и я не могу удержать слез, тогда Каро бережно опускает меня на песок и склоняется сверху.

– Устала? Скажи, что мне сделать, чтобы тебе было приятно? Я хочу видеть твою улыбку, а не слезы.

Сердце будто переворачивается в моей груди, и я улыбаюсь, зажмуривая глаза, потому что лучше, наверно, уже быть не может. Он вздрагивает всем телом и хрипло шепчет слова на незнакомом языке, а потом прикусывает мочку уха, полностью ложась на меня. Но тут же, словно опомнившись, переворачивается на бок, увлекая за собой. Еще через мгновение я оказываюсь сверху и просто отдыхаю, поглаживая его руку и темный силуэт на груди.

– Что означает твой рисунок?

Каро глубоко вздыхает и смотрит в потемневшие небеса.

– Я последнее звено в цепи Аликранов. И это знак моих предков. Но теперь у меня появилась надежда. Мой сын тоже будет нести в себе частицу древнего рода. Наш сын.

Я медленно поднялась с его груди и села рядом, обхватив колени руками.

– Мне нужно попасть домой, я не могу здесь остаться. Ты же понимаешь…

– Иди ко мне, тебе снова будет спокойно.

– Каро, я не готова стать тебе женой по-настоящему. Я хочу обратно на Землю, там мой дом!

Он поднялся и отвел растрепавшиеся волосы с моего лица:

– Что бы там тебе не