Ледяное небо Криона - Анатолий Евгеньевич Матвиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А вообще-то, вертолётостроение для здешних условий обещает перспективы. Особенно в грядущем освоении освобождающихся ото льда земель, неровных и влажных для посадки самолёта. Какой-нибудь Ми-4 произвёл бы фурор. Вот только попытка заново, без малейшего опыта в проектировании геликоптеров, заставить местных авиаконструкторов построить подобие Ми-4 обернётся долгими годами удачных и не очень удачных экспериментов. Уж очень много специфики в конструкции главного редуктора, лопастей основного и рулевого винта, механизма перекоса, чьё устройство лётчик-самолётчик представлял смутно. В том же Ми-4 вполне самолётным оставался лишь поршневой двигатель, приспособленный под специфику этого летательного аппарата.
Но с чего-то надо начинать. Если удастся, Макс понадеялся стать Сикорским или Милем Креона.
Всё же кое-какие идеи появились. К Сталс он летел не с пустыми руками. И в компании очень недовольного пилота. Как только Эхес скрылся за кормой, она принялась сыпать вопросами.
— Отец сказал, что пообещал отдать «Эрелис» ради тебя. Это верно?
— Отчасти. Ты что, больше не доверяешь ему?
— Доверяю. Он же отец и одновременно босс. Но проверять сказанное им не мешает. Он склонен недоговаривать.
— Ты права. Недоговаривает. Но в силу нашего с ним соглашения я не раскрою тебе все детали. Прости.
Летели невысоко, примерно три-четыре тысячи метров.
Янис не надела маску, она свободно болталась у шлема на одном крючке. Поэтому недовольная гримаса просматривалась отчётливо.
— Для тебя так важно держать слово Довсусу, которому больше не служишь?
— Видишь ли, красавица, в моей культуре принято придерживаться обязательств. Даже устных. Пусть их несоблюдение ничем не грозит нарушителю.
— Никогда не поверю.
— Естественно, мы не святые. Клятвопреступников хватает. Но честных больше. Кроме того, есть некоторые вещи, связанные с Довсусом… Тебе лучше о них не знать. Знание ничего не изменит, но принесёт тебе некоторые ненужные переживания. Спи спокойно.
— Спи спокойно? Так говорят на похоронах, в могилу не тороплюсь.
Проплывавший за боковым остеклением кабины пейзаж был настолько спокойный и умиротворяющий, а снежная пустыня — ровная и белая, что о неприятных вещах даже говорить не хотелось.
— Вот не задавай лишних вопросов и не торопись в последний путь.
Она выполняла его просьбу весьма и весьма недолго.
— То есть тайна — смертельно опасная? Макс! Если бы ты хотел распалить любопытство и нетерпение девушки на сто процентов, тебе удалось на сто двадцать. Колись! А то распахну правую дверцу и начну крутить бочки, пока тебя, паразита, не выкинет наружу.
— Я пристёгнут. А ты за меня в ответе.
— Ну — нет! Я подписалась перегнать бостос твоей грёбаной мадам. Если потеряю пассажира по пути, значит — не судьба. Отошёл отлить за торосы и потерялся.
— Я тебя тоже люблю.
Самолёт чуть рыскнул — у Янис дрогнула рука.
— Сволочь же ты. Говоришь — честный такой. Не нарушаешь обязательства. А сам разбрасываешься словами. «Красавца» сказал. Вот теперь про любовь. Тоже — придумал ещё! Нет уж, шестинога лысого. Я не люблю тебя «тоже». И между нами ничего не было.
— Жаль. Мы больше не коллеги. А тебя ко мне не влечёт.
— Конечно — нет. Эй! Убери лапу с моего колена!
— Перелёт долгий. Надо разнообразить. А ты прекрасна в гневе. Вот только не надо щупать кобуру.
— Если не станешь распускать руки. У нас на планете отношения простые. Нравимся друг другу — пошли в койку. Нет — могу и дырок насверлить ухажёру.
Она уже дулась не на шутку. Зато перестала терзать вопросами про гешефт, из-за которого бостос возвращался на север. Добившись своего, Макс убрал пальцы с колена, под толстым комбинезоном почти не прощупывавшегося.
На Аорне шутили про секс в бронежилете со звуками блям-блям от соударения пластин. Здесь впору про то же самое в лётном комбинезоне… Если удастся добраться до заповедных мест на теле, не снимая его полностью.
— Лучше расскажи про Денеб, — нарушила молчание Янис, оттаяв.
— Там тоже синее небо. Но часто с облаками, потому что океанов гораздо больше, чем суши, а лёд покрывает не так уж много поверхности — на крайнем юге и крайнем севере. Бывает жарко. Очень здорово по жаре, разогнавшись, плюхнуться в воду и плыть. Или даже нырнуть, плыть под поверхностью воды, там рыбки всякие.
— Потонешь!
— Не утону, я умею плавать. На Земл… В смысле — на Денеб-14 почти все умеют. Здесь, на Крионе, у богатых тоже есть бассейны. И они любят бултыхаться. А вот в открытом водоёме не получится — околеешь от холода.
— Не успеешь, — возразила Янис. — Сожрут. Неужели у вас нет опасных тварей?
— Есть, но мало. И обычно к берегам тёплых морей не приближаются. Вот на крайнем севере живут большие хищники, белые медведи. Прыгают в полынью, ловят рыбу. А так большей частью бродят по льдинам. Человека тоже, если что, запросто схарчат. У южного полюса медведей нет. Вашу планету тоже стоило бы сделать такой — с тёплыми морями и ледяными шапками только за полярными кругами.
— Давай не будем возвращаться к этой идее, хорошо? Анклавы погибнут. А Эхес попадёт в самую горячую зону и опустеет.
Её категорическое неприятие потепления удручало. Макс подумывал было переманить тёмнокожую девушку-джан в «Лайсвес Орас». Хороший пилот при расширении деятельности не помешает, да и расставаться не хотелось. Чувствовал — привязался к ней. Но там она непременно узнает, что изменение климата грядёт — и именно усилиями признавшегося в «тоже-любви». Отпадает.
На промежуточных аэродромах, первый был на Сахамисе, последний — в Эребусе, Максим не оставлял попыток к сближению. Угощал ужином, говорил комплименты. Однажды едва не подрался с парой лётчиков, подкативших к Янис.
Ничего не вышло. Любые попытки общения она воспринимала только как попытки раскрутить на секс. А пока не переспали — в чём смысл общения? О самолётах можно вдоволь наговориться и в воздухе.
Перед последним вылетом, когда рассчитался за заправку, стоянку и обслуживание, Макс предложил ей остаться в Эребусе. Большой и сравнительно цивилизованный анклав, найти попутный борт в Эхес — дело двух-трёх дней.
— Сокровище моё! Дам расписку от имени клана Сталс, что принял у тебя бостос, и наша пиратская семья к Довсусу никаких претензий не имеет. Поверь, оставшийся отрезок пути как-нибудь осилю в одиночестве.
— Сокровище, но не твоё. Я обещала отогнать машину до конца, — с непонятным упрямством упёрлась Янис. — Может, с детства мечтала посмотреть вблизи на Литус-Мос, самое известное бандитское логово.
Естественно, на её лице читалось не предвкушение экскурсии, а предчувствие проблем. В отличие от предыдущих кусков маршрута, в воздухе больше молчали.
Наконец, под крылом мелькнули длинные ряды бараков и невысоких домов. Макс улетал отсюда с облегчением и от души надеялся больше не испытывать местного гостеприимства.
Сталс, предупреждённая об их прибытии, не поленилась сама приехать к стоянкам. Мало обратив внимание на покинувших самолёт, подняла руку и похлопала его по фюзеляжу.
— Привет, детка. С тобой хорошо обращались?
— Недавно заменили оба двигателя на новые. Знали бы… — начала Янис, но осеклась.
Вот теперь предводительница пиратов обернулась к ней.
— Так-так-так… Дочь Довсуса? Такая же нахальная?
— Меня зовут Янис.
— Не запомню. Макс! Кроме пригона бостоса нет никаких дел? Тебя отправить сразу в Эребус?
— Что вы! Вот так сразу выгоняете мужчину? Нет, прошу уделить мне немного времени. Есть вопрос, требующий вашего личного внимания. Постараюсь быть кратким.
Он улыбнулся как можно ласковее женщине, совсем недавно грозившей выпихнуть его голышом в лютый мороз.
— Занята. Вечером. Останетесь на ночлег.
— Мне это не нравится! — прошипела девушка-джан, ухватив Макса за рукав. Познавательные позывы познакомиться с «бандитским логовом», её, похоже, оставили совершенно. — Я одна полечу к Эребусу.
— Дорогая, где ты видишь билетную кассу? Мадам намеревалась отправить бостос для нас. Для каждого по отдельности и не подумает. Пошли. Я знаю дорогу в дом, где держат комнаты для приезжих. Там ночевал, когда меня освободили из камеры.
Янис обречённо закинула рюкзачок за спину.
— Ну, пошли. Кстати, а за что освободили?
— Это в одном пакете секретов с возвращением «Эрелиса». Если отец твой созреет — расскажет сам, — соврал Макс, точно зная, что Довсус не в курсе о бизнесе по согреву планеты.
