Эльфы, волшебники и биолухи - Галина Гончарова

— Ты кто? — спросил птенец.

— А ты кто? — ляпнула я от неожиданности. Хорошо хоть не сорвалась.

— Я птенец птицы Рок, — объяснила птичка. — Мы маму ждем. — Клюв у нее был, я вам скажу… Если это птенец, то мамочке я как раз вместо зубочистки.

— А я Тина. Я тут мимо проходила, решила посмотреть, кто на дереве живет, — объяснила, наконец, я. — Я решила не говорить, что я человек и начинающая волшебница. Вряд ли эти птички любят людей. Только если кушать.

— Человек? А мама мне ничего о человеках не рассказывала?

— Еще расскажет, — решила я. — Познакомиться мы познакомились, узнать я о вас узнала, теперь я пойду, — решила я. — Маме привет.

Из травы у подножия холма раздалось шипение. Последний раз я такое слышала, когда у нас отопление в институте включили. Трубы оказались забиты воздушными пробками, и пришлось спускать воздух. Вот так он и шипел. Ну, может чуть потише. Я оглянулась и чуть не взвыла. С одной стороны птичка Рок, с другой — змея. На полном серьезе — змея. Длинное, иссиня-черное тело было хорошо видно на фоне травы и земли. Не знаю, как ее зовут, но размерчики у нее, как у хорошей двухсотлетней сосны. По толщине. Я, естественно, выбрала наименьшее из двух зол, и перелезла в гнездо. Птенцы меня пока не съели, а со змеей мы не договаривались. Птенцов, кстати, оказалось трое. А гнездо было завалено всякими игрушками. Саблями, украшениями, тканями… Одним словом — барахолка.

— Я боюсь, — захныкал птенец. — Она нас съест. Я боюсь.

А ведь и правда может быть. Змеи едят птенцов. И мной закусят. Я этой змее как раз вроде разминочки перед обедом. А жить так хочется…

— Умолкните, — цыкнула я на птенцов. Потом начала копаться в груде оружия. Кажется, мама птенцов питалась одними рыцарями. Оружия в гнезде хватало. Любого и на любой размер. Это было кстати. Очень кстати. Рыцарям привычно махать этими оглоблями, но я фехтовать не умела. Мы только в детстве дрались на палках, играя в гвардейцев кардинала. Наконец я нашла то, что мне нужно. Это был легкий меч из синеватой стали. Рукоятка меча была сделана, как у рапиры, а сам меч был длинный и узкий, с острым концом. По всей его длине бежали черно-синие руны. Я не люблю оружие, но этот клинок меня заворожил. Было в нем что-то хищное, жестокое. То, чего напрочь лишены ржавые железки в музеях. Я попробовала пальцем остроту клинка, порезалась и зашипела от боли. Ладно, перетерпим. Потом перегнулась через край гнезда. Змея уже выбралась на холм и теперь примеривалась лезть на дерево. Я откашлялась. Змея замерла и посмотрела на меня. Говорят, змеиный взгляд гипнотизирует. Да ничего подобного! Все мое нахальство осталось при мне.

— Вы что-то потеряли?! Или так, в гости?! Так хозяйки дома нет, заползите попозже.

Остолбенели все — и птенцы — и змея. Я и сама не знала, с чего у меня язык развязался, но, кажется, это чудовище меня поняло. Хм, знали бы создатели фильма «анаконда», что прототип их творчества жив и здоров в другом мире. Хотя… форма головы более характерна для гадюки.

Змея чего-то медлила и я попробовала еще раз.

— Так вы скажете, чего вам надо, или будем говорить за деньги?

Несколько секунд змея обдумывала ответ. Потом решилась.

— Пс-с-с-тенцы мои! С-с-с-сброс-с-с-сь ихс-с-с мне. Я отблагодарю тебя!

Птенцы умоляюще смотрели на меня. Я поняла, что не дам змее съесть их, и покачала головой. Ну, кто, кто меня просил лезть!?

— Ползи лучше отсюда, — решила я. — Эти птенцы под моей охраной, как редкий вид.

— Отдай ихс-с-с-с мнес-с-с.

— Я тебе что сказала, ты гадюка-переросток! — завелась я. — Вали отсюда, пока я тебе обрезание не сделала!

— Тогда-с-с-с я и тебяс-с-с-с с-с-сьем.

— Отравишься.

Змея не вдавалась в дискуссии. Она просто поползла вверх по стволу. Я прицелилась, сцапала из гнезда какую-то безделушку и швырнула в глаз змее. Ну и попала, естественно. Змеюка зашипела, но не остановилась. Эх, мне бы сейчас какое-нибудь приспособление для ловли этой твари. Петлю, крючок, мешок, но ведь ничего нет! Мне придется обойтись своим неотразимым обаянием. Я стояла в гнезде, которое прикрывало меня снизу. Теперь главное — ударить вовремя. Змеи опасны, но и я не ангел. Змея об этом не знала. Она собралась в пружину и выметнула тело вверх. Она надеялась обрушиться на нас сверху вниз и первым же ударом — проглотить меня, но у меня были другие планы. И мгновенная реакция. Я сжалась в комок нервов и мышц. Адреналин кипел и пел. Страха не было. Только бешеное спокойствие. Возбуждение битвы? Да о какой тут битве можно говорить, с таким-то противником!? Змея падала на меня. Если она дотронется до меня хотя бы кончиком хвоста — отскребать меня от веток будут всем эльфийским королевством. У меня есть пара секунд и один, максимум — два, удара. Потом сюда примчится Орланда ан-Криталь, расцелует змею в благодарность за избавление от меня — и они обе отравятся. Но сильные удары не всегда отличаются точностью. Змеиная морда была совсем рядом, когда я слегка отклонилась. И нанесла удар в тот миг, когда змеиная голова находилась от меня меньше чем в полуметре. Удар пришелся по шее. Меч словно сам потянул за собой мою руку в единственный подходящий момент для удара.

Сперва мне показалось, что я промахнулась. Так легко меч прошел сквозь мерзкую гадину. Но потом змеиная голова отделилась от тела, и я тихо поздравила себя. На что-то другое ни сил, ни нервов уже не осталось. Я тряпкой осела на дно гнезда. И птенцы прижались ко мне с двух сторон. Не скажу, чтобы мне было так приятно, но ладно уж. Внизу кто-то сильно лупил по дереву. Я подозревала, что это змеиное тело, которое еще не смирилось со своей смертью. Хотелось вылезти и посмотреть, но сил просто не было. У меня тряслись руки, когда я снимала рюкзак — и доставала из него флягу с водкой. Водка была так себе, но я бы не оценила сейчас и вино 1500 года выпуска. Даже крепости не почувствовала. Только руки трястись перестали. Я подумала, хлопнула еще рюмку, то есть крышку фляги и начала собираться.

— Не уходи, — попросил птенец, сидящий слева. — Сейчас мама прилетит…

Это-то меня и волновало.

— Если ваша мама подумает, что я вас обижаю, я уже никогда отсюда не уйду. Мне пока еще жить хочется.

Птенцы меня поняли. Я с сожалением оставила меч в гнезде и полезла вниз. Добралась до холма, осторожно обошла змею и начала спуск. Далеко я не ушла, услышала хлопанье крыльев и писк птенцов. Потом опять хлопанье крыльев. Уйти я бы не смогла. И я решила остаться. Уселась на кучу листьев, облокотилась спиной об осину. Через несколько секунд небо надо мной потемнело. Ко мне спускалась гигантская птица. Она напоминала мне грифа с головой орла-могильника. Но размеры! Не меньше двадцати метров в размахе крыльев. И в лапе у нее было что-то зажато. Я не рассмотрела. Первой заговорила именно птица Рок.