Встреча от лукавого - Алла Полянская

– Ладно.

– Ну, и отлично. Как тебе на новом месте?

– Я… я в шоке. Здесь кабинет с полукруглой стеной, она же и окно. А в кабинете рыбки, цветы, кулер с водой и кипятком, холодильник, набитый всякой всячиной. А главное – здесь есть душевая! И туалет.

– Если ты найдешь под креслом рычажок, то обнаружишь, что оно превращается в некое подобие кровати. По крайней мере, лежать на ней точно можно, я даже сплю иногда, вполне удобно.

– Спишь?!

– Бывают моменты, когда наваливается усталость и надо часик подремать. Ты пойми. Главное – чтобы ты выполняла работу, а сколько она у тебя занимает времени, час или пять часов – дело твое. Твоя работа, так же, как и моя, творческая, жестко регламентировать время ее выполнения смысла нет. Конечно, в разумных пределах, но кресло такое тебе не просто так поставлено. Сделала работу за час – отлично, отдохни. Главное – выполнить ее хорошо, на пределе сил, таланта и возможностей. Поняла?

– Ага.

– Тогда – работай. Удачи, Лина, я позвоню.

Она отключилась, а я тут же полезла искать рычажок. Так и есть, кресло принимает любую форму. Это очень удобно, потому что я люблю думать лежа. Стяну ноутбук на кресло, лягу на живот и буду делать то, что умею, и грызть яблоки.

– Видали, какая красота?

Рыбки заинтересованно поглядывают через стекло. То-то, ребята.

На прошлом месте меня удручала необходимость постоянно сидеть или стоять. А сейчас я сбросила ботинки, поставила миску с яблоками на пол – чтобы доставать их без напряга, плюхнулась на живот и вздохнула. Вот так я могу работать часами. И фантазии у меня бродят самые забавные. Например, нужен логотип для торговой марки. Это не такая уж легкая задача, как кажется. Логотип – это как раз то, на что покупатель обращает внимание, когда торговая марка становится известной. Есть примеры гениальных логотипов, узнаваемых и являющихся символом некоего общественного положения. Любой производитель, заказывая логотип, мечтает стать таким вот генералом от продаж – хотя сейчас он даже не рядовой, а так, призывник. Ну, что ж, будем рисовать с прицелом на генеральство. Надеюсь, у них все получится.

– Ой, извини…

Это неугомонная Маша заскочила в кабинет. Интересно, она ко всем так вваливается, или этого конкретно я удостоилась?

– Ты занята?

Я, конечно же, занята. Я создаю заказчикам основу их будущего успеха. И то, что я сегодня нарисую, будет красиво. А вот остальное, конечно, уже от них зависит, и мне будет немножко обидно, если они станут производить какую-нибудь туфту. Надеюсь, что нет.

– Ага, а что?

– Ничего.

Маша удивленно смотрит на меня, лежащую на животе перед ноутбуком. Я понимаю, что зрелище нетипичное, но раз уж здесь так лояльны к сотрудникам, я решила: была не была. И если окажется, что это проблема, то ладно.

– Не обращай внимания. Мне так лучше думается.

– Да ради бога, работай, как тебе удобно. – Маша улыбнулась. – Тут Мирек звонил. К нему пришел человек на собеседование, а он не успел вернуться. Попросил, чтобы ты посмотрела на посетителя и его работы, и если тебе понравится, скажешь, чтобы пришел завтра.

– Я?!

– Из всех нас только ты это можешь, ты же руководила рекламным отделом. В общем, он здесь… вернее, она. Позвать?

– Да подожди, дай хоть ботинки надеть и кресло обратно… кстати, как его обратно вернуть?

– На рычажок нажми, и все. Ты чай не пьешь?

– Не хочется пока. Я потом.

Я надеваю ботинки, ставлю ноут на стол, туда же отправляются эскизы. Ладно, приму кандидатку. Но больше никем и ничем руководить не хочу. Мне нравится принадлежать самой себе, это приятное чувство, давно забытое.

Поспешно поднимаю с пола миску с яблоками и прячу ее с глаз подальше. Ну, кто там пришел? Я готова.

Девица высокая и гибкая, как ремень. И движения ее – вкрадчивые, грациозные, говорят о том, что она много времени проводит, тренируя свое великолепное тело. Я на такое точно не способна. А вот эскизы у нее так себе, как и ужасный макияж, превративший ее лицо в маску. Ее рисунки – не реклама, и стиль, в котором она работает, в принципе не годится для рекламы. Но нужно же дать человеку шанс – возможно, она мастер слогана, иногда это важнее, чем умение рисовать. Креативных людей много, и им обязательно нужно давать шанс.

– Скажу прямо: манера вашего рисунка для рекламы не годится. Она, скорее, для конкурса молодых художников, а нам нужна не глубина символизма, а внятные образы, способные заставить покупателя запомнить именно этот товар, обладающий уникальными свойствами по сравнению с аналогичным. Вы работаете в другой манере? Или, может быть, у вас есть талант к заголовкам и запоминающимся слоганам? Такое тоже востребовано.

– Я… нет. Я только так рисую. Я не работала в рекламе, просто хотела попробовать.

Что-то меня в ней напрягает. Может, глаза? Они наблюдают за мной из-под макияжной маски, как из замаскированного отверстия в стене. И я хочу, чтобы она ушла.

– Нет, вот попробовать не получится. Нам нужны люди с опытом работы, с креативным подходом. Но я понимаю: чтобы получить опыт, надо с чего-то начинать, и вы, возможно, не знаете своих талантов до конца. Давайте сделаем так. Вы возьметесь придумать рекламу шоколада. Любого, придумайте название, логотип, просто представьте, что появилась новая марка шоколада, и вы сделайте нечто, чего еще не было, но что зацепит людей, заставит их захотеть его купить. Задача непростая – шоколадной рекламы полно, и все же попробуйте. И тогда приходите еще раз.

– Вы сейчас говорите, что не возьмете меня на работу?

– Нет, не возьму. Вот прямо сейчас вы не готовы, потому что вы не знаете этой работы. Но я даю вам шанс вникнуть, попробовать – и в итоге изменить мое мнение, свой шанс заслуживают все.

Ну, почти все. Те, кто не заслуживает шанса, заслуживают пулю в голову.

– Ладно, я поняла. Спасибо.

– Удачи вам. Надеюсь, у вас все получится.

– Конечно, получится, не сомневайтесь.

Она тонко улыбнулась и вышла – я даже не заметила, как она поднялась – словно перетекла из одного положения в другое, глядь, она уже у двери, и все, нет ее. А папка с рисунками осталась на столе. Вот растеряха! Надо позвать ее и вернуть. Или она их специально оставила, чтоб была причина вернуться? Так я ей и не отказала категорически…

Я выглянула за дверь – коридор был пуст. Как ей удалось так быстро смотать удочки? Что же меня напрягло в ней? Я не знаю, что именно, но отчего-то рада, что она ушла. Рисунки посмотрю потом, а сейчас есть работа, и ее нужно делать.

Вернув кресло в прежнее положение, я уложила на него ноут и принялась за дело. Мне обязательно нужно закончить с этой кучкой заказов, и пока у меня есть вдохновение, я должна не упустить момент. Тем более что скоро позвонит Ольга, а она ждать не любит.

Телефонный звонок отвлек меня, номер был незнакомый. Что за фигня сегодня творится, понять не могу.

– Лина, это Мирослав. Как дела?

– Ничего, нормально. Девица, которая приходила, так себе, сразу говорю – но я дала ей задание, и если она справится, посмотришь сам.

– Девица?

В голосе Мирослава звучит недоумение.

– Ну, да. Эта, как ее… Александра Крот. Забавная фамилия для человека, рисующего мосты и голубей.

– Александр! Александр Крот работал в «Арго-плюс», сейчас просится к нам. Это парень, Лина.

– Что ж я, по-твоему, парня от девушки не отличу? – Разговор, похоже, зашел в тупик. – Маша ко мне ее привела. Девушка это, высокая и тощая.

– Безумие. – Мирослав, похоже, озадачен. – Ладно, я разберусь. Завтра поговорим.

Это же надо – перепутать парня с девушкой! Мирослав на своей волне.

Я привожу в порядок эскизы и прячу их в стол. Уж этот ключ я смогу унести с собой. На прошлой работе я все свои затеи прятала, народ там был до чужого добра шибко жадный. Надо бы сейф попросить, что ли. Или это будет уже наглостью? Ну, мой пароль взломать не так просто, надеюсь. Вот сейчас заполню Машины документы – иначе потом забуду, а она славная девочка, заботилась обо мне, а я возьму и забуду о ее анкетах. Хотя, конечно, анкеты я заполнять не люблю. И не люблю, когда кто-то ковыряется в моих личных делах. Правда, Фролов и Ольга влезли в них по самую макушку, но тут уж ничего не поделаешь. Вот телефон бы еще перестал звонить…

– Лина, ты девушку, которая к тебе приходила, хорошо рассмотрела?

– Конечно, Константин Николаевич. А что?

– Нет, ничего. Набросаешь портретик?

– Да запросто. Вот прямо сейчас и нарисую.

Лицо ее, конечно, само по себе не очень выразительное. На таком можно нарисовать что угодно, но меня не обманешь. Под яркими тенями и жирно наведенными стрелками скрывались самые обыкновенные глаза, крупноватый нос и тонкогубый рот, мастерски увеличенный помадой, но это могло обмануть кого-то другого, а не меня. Зато стоит этой даме по-другому накраситься или просто смыть косметику, и никто ее не узнает.