Метаморфозы - itatiana
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка приземлилась на ноги и почти сразу сделала каскад. Резкие вспышки и звуки работающих камер заставили Хилл поднять глаза на трибуну и резко остановиться. Не меньше двадцати человек с камерами и фотоаппаратами снимали её, журналистка с микрофоном бежала к ограждению, зажимая в руке лист с вопросами.
— Кэтрин, а правда, что вы стали наркоманкой? — она пихала микрофон, перевешиваясь через заборчик.
Кэтрин развернулась, чтобы выйти через другую выход на лёд, но и там стояла толпа журналистов. Она зажмурилась, нервно перебирая варианты, как покинуть лёд. Рафаэля ни капли не смущало то, что девушка будто загнанный зверь мечется по льду, не зная куда ей деться. Голоса были со всех сторон, но она уже устала пытаться убежать от реальности.
— Кэтрин, вам приписывали роман с Леоном Фишером, это правда?!
— Кэтрин, почему вы не вернулись на лёд?
— Кэтрин, ваш отец больше не живет в семье?!
Хилл резко распахнула глаза и выпрямила спину, выпячивая вперёд грудь и поворачиваясь к назойливой журналистке. Она разогналась со середины ледовой арены и буквально за пару секунд оказалась напротив журналистки, в которую отлетели маленькие кусочки льда от резкого торможения. Кэтрин показала репортеру рукой взять крупный план её лица и снова повернулась к девушке с листочком в руках.
— Я не имею и не имела ничего общего с Леоном Фишером, — голос не выражал никакой агрессии, лишь холод. Холод человека, который уже дважды умер душевно. — Моя травма позволяла мне продолжать кататься, но мне самой захотелось покинуть лёд. Я благодарна Елене, что мы могли сохранить дружеские отношения, — она повернулась лицом прямо в камеру. — Мой отец — опора нашей семьи. Он много работает, но продолжает жить в семье, одаривая нас заботой и любовью.
Журналистка не успела задать ещё вопросы, ворота, где стояла машина для восстановления льда раскрылись и Кэтрин, со всех ног разогнавшись, скрылась за ними.
Темнота несколько не пугала девушку, даже если это была ловушка. Бояться больше не имело смысла. Поездка, которая должна была подарить покой и душевное спокойствие, лишь сделала её холоднее, отключая чувства. Яркий свет озарил пространство, Кэтрин сделала козырёк кистью руки прикрыв глаза, чтобы на мгновенье забыть, где она находится.
Ходж вывернул из-за ледового комбайна, облокачиваясь на него плечом.
— Ты в порядке?
— Я хочу домой, мистер Бейкер.
* * *
«Снежная королева возвращается на лёд?»
«После долго перерыва Кэтрин Хилл была замечена на ледовой арене в Риме, где когда-то установила мировой рекорд и выиграла первое место»
«Фанаты ликуют! Снежная королева была замечена после долгих лет пропажи и всех социальных сетей»
Кэтрин сидела в самолёте Ходжа и нервно постукивала пальцами по подлокотнику. Пока они ехали в аэропорт, Хилл успела прочитать свежие заголовки желтой прессы. Журналисты мало того выложили фотографии, как она каталась, так в добавок начали распространять видео. Девушка знала, что ещё остались люди которые помнят её и до сих пор надеятся на возвращение на лёд, но она пообещала самой себе — на горло наступит, но больше не выйдет и не откатает ни единой программы.
— Интересно, каково сейчас Елене… — промычала себе под нос, зарываясь руками в блондинистые волосы, которые она покрасила, как только вышла из больницы.
Бейкер вернулся из другой части самолёта, протягивая Кэтрин чашку чая. Девушка приняла горячий напиток из его крепких рук и благодарно улыбнулась. Она совершенно не знала, как себя вести, ведь по сути она сбежала, не рассказав ничего ему и своему отцу.
— Отец меня искал?
— Я рассказал ему, где ты, как только узнал сам, — он присел рядом с девушкой и заправил выпавшую прядку волос за ухо. — Я скучал по тебе, маленькая мисс Хилл.
Кэтрин отвернулась к иллюминатору и опустила лицо вниз. Ходж резко наклонился к ней ближе, аккуратно взял пальцами девушку за подбородок и повернул на себя.
— Прекрати прятаться от меня, — он наклонялся все ближе. — Я везде найду тебя, потому что мне не безразлична ты и твоя жизнь, — Бейкер отстранился и сжал несколько раз руку, которой держал её лицо.
Хилл больше не могла спокойно сидеть. Каждое его случайное касание её тела заставляло девушку покрываться мурашками, а сердце биться чаще не от того, что она выкурила добрую часть травки, а только от его рук. После того, что случилось в кинотеатре — она часто фантазировала себе картинку того, что они могли бы стать неплохой парой, ведь их отцы знают друг друга непозволительно долго, а матери общаются до сих пор. Пусть несмотря на такой близкий контакт семей, будучи детьми они не общались и виделись лишь однажды, потому что отец Ходжа сделал все для того, чтобы его сын стал таким же как он — достойным, холодным, сильным, но таким чертовски обоятельным и нежным.
Кэтрин не могла больше отрицать, что потеряла интерес к Леону с их первой встречи в Сириусе. Бейкер настолько въелся даже в больной и уязвимый мозг, что девушка позволяла себе представлять на месте Фишера его, курила больше для того, чтобы видеть и ощущать на своём теле его пальцы, пусть и в виде миража.
Девушка отстегнула ремень и ничего не сказав мужчине, отправилась в туалет. Она заперлась в кабинке и замерла перед зеркалом, оценивая свой внешний вид: руки немного подрагивали, потому что каждую ёбаную минуту она боролась с тем, чтобы не сорваться и не броситься с головой туда, откуда выбираются лишь единицы. Сила воли у неё была заточена ещё с раннего детства, поскольку силовые тренировки закаляли тело и сейчас ей было намного проще бороться, чем обычному человеку, но при этом голос в голове твердил, что это будет последний раз…
Кэтрин включила ледяную воду и умылась, осмотрев своё покрасневшее лицо. Она снова вспомнила губы Ходжа на своих и провела рукой по своим губам. Тело предательский задрожало, а мышцы бёдер произвольно напряглись, умоляя получить разрядку и желанного мужчину. Девушка боролась в голове со своими демонами, которые твердили: «Гори оно огнём, будет как будет». Но ангел на плече твердил обратное: «Ты ведёшь себя, как
