Ракетная рапсодия - Семен Лопато

— Конечно. Это солнце действительно было, по свидетельству очевидцев, весь день не было ни облачка. Другое дело, что реальный Тизенгаузен вряд ли мог бы рассматривать высокое синее небо, ведь солнце слепило, а клубящихся белых облаков, как в фильме, не было и в помине. Боюсь, что все, что ему оставалось, это закрыть глаза.

— И все же прав был Наполеон — вот прекрасная смерть.

— Что-то нас совсем в черный минор затянуло.

Дойдя до подземного перехода, они остановились у гранитного парапета.

— Ну, что делать будем?

— Для начала скажем «до свидания» этому заведению. Нас здесь не поняли.

— Это точно. Ну так что. Может, пройдемся куда-нибудь?

Сергей в затруднении поморщился.

— Как-то не умею я гулять просто так. Надо какую-нибудь цель найти. 'Гебе в городе ничего не нужно?

— Да вроде нет. А тебе?

— Тоже нет. Разве что продуктов купить для жены. Но это на заключительной стадии. От этого увеселения я тебя избавлю.

— Да уж, сделай милость.

— М-да. Ничего-то нам не нужно.

— Я и говорю, черный минор какой-то.

— Кстати, о миноре. — Сергей, привлеченный внезапно пришедшей мыслью, задумчиво взглянул на Николая. — Послушай-ка. А не съездить ли нам на Горбушку? Не могу ручаться, но сдается мне, что этот рынок отнесется к нам более благосклонно.

Николай скандализовано пожал плечами.

— А ты уверен, что мое присутствие там необходимо? Мои музыкальные способности тебе известны.

— Но ведь там не только компакт-диски.

— А что еще?

— Фильмы, видеокассеты. Видеораздел там ничуть не меньше музыкального.

— Гм… — Николай, раздумывая, усмехнулся. — А знаешь, может, ты и прав. Что-то меня в последнее время все мои подруги ругают, что у меня даже на видео посмотреть нечего. Говоришь, видеораздел большой?

— Половина рынка.

— А ты, случайно, не знаешь, есть там такой фильм «Пока ты спал»?

Сергей саркастически взглянул на Николая.

— Слушай, как говорится в анекдоте, «папа, кого ты об этом спрашиваешь?» Хотя название, честно говоря, не слишком впечатляет.

— Это моя теперешняя подруга интересуется. Все просила меня, чтоб я ей его достал.

— Чего ради?

— Говорит, что-то специфически женское. Во всяком случае, она мне даже запретила его смотреть без нее, если я вдруг его достану. Честно говоря, как раз название мне нравится. Есть в нем что-то актуальное. По крайней мере, в отношении меня.

— Ну-ну. Это, часом, не какая-нибудь лесбийская порнография? Название вполне располагает.

— Вот это мы и выясним. Ты-то там что искать будешь?

— Да мною чего. Эти названия тебе ничего не скажут.

— Ну что ж, в таком случае поехали.

Пройдя десяток метров, они подошли к месту, где склонный к англофильству Николай оставил свой Rover. За полчаса добравшись до «Багратионовской» и уперевшись в пробку, они вышли и не спеша двинулись по улице Барклая. За время, проведенное в автомобиле, погода неожиданным образом изменилась. Солнце в небе, целиком овладев ситуацией, мягко золотило шершавые стены домов, примирительно шелестела листва. Некоторое время они шли молча. Николай, внезапно усмехнувшись, с несколько юмористическим смущением взглянул на Сергея:

— Слушай, раз уж мы тут оказались, может, введешь меня в курс ситуации? Что сейчас происходит в музыке и вообще… А то как-то неловко появляться неподготовленным.

Сергей улыбнулся.

— А что тебя интересует?

— Ну, какие существуют группы и вообще. В студенческие годы я, конечно, что-то знал, но, сам понимаешь, бури деловой жизни… Группы сейчас те же или другие? По крайней мере, те, что были, существуют?

— Кого ты имеешь в виду?

— Гм… Ну, например, «Пинк Флойд»?

Сергей кивнул:

— Пять лет назад выпустили альбом. Может быть, еще лет через пять выпустят другой.

— Гм… Понятно. Ну что ж, может, оно и к лучшему. Ну а, скажем, «Юрай Хип»?

— Прошлым летом гастролировали в Москве. Кстати, перед этим тоже выпустили альбом.

— Ну, ты его купил?

— Нет.

— А что так? Почему?

— Ну, там же сейчас нет Хенсли. Вряд ли без него это будет что-то интересное.

— А, ну да. — Николай с притворным сочувствием покивал. — В самом деле. Там же нет Хенсли. Без Хенсли это, конечно, не то.

Сергей, подозрительно покосившись на него, промолчал.

— Ну а что сейчас вообще интересного в музыке? Какие-нибудь новые явления? Ты-то сам, наверно, что-то слушаешь?

Сергей, невольно втягиваясь в разговор, на секунду задумался.

— В принципе все, что есть серьезного в современной музыке, делается в металле, в стилях gothic-doom и sympho-black, отчасти progressive. Тут в последние годы своего рода расцвет. Ну а в остальном практически мало интересного.

Николай понимающе покивал.

— Ну что ж, этого следовало ожидать. Я имею в виду, конечно, progressive. В принципе, помнится, даже в старые времена в некоторых газетных статьях проводилась мысль, что рок в общем и целом — прогрессивное явление.

Сергей с интересом взглянул на него.

— Издеваешься?

Николай скромно потупил глаза.

— Ну так, по мере сил.

Впереди показалась запруженная машинами поперечная улица и вход на ярмарку. Перейдя улицу, они вошли в аллею. Бесконечные ряды прилавков с компакт-дисками тянулись с обеих сторон. Народу было меньше, чем обычно, возможно, многих отпугнула утренняя ненастная погода, грозившая проливным дождем. Толчеи не было. Сергей вздохнул.

— Ну что ж. Теперь давай пойдем не спеша.

Со всех сторон звучала музыка. Сергей, которому хватало одного взгляда, чтобы понять ситуацию, спокойно проходил мимо прилавков, Николай, со скептическим любопытством неофита, задерживался у некоторых из них, разглядывая корешки компакт-дисков и пытаясь понять, что все это означает. Оказываясь у прилавков с видеокассетами, они спрашивали про интересовавший Николая фильм, но вразумительных ответов не получали. Увидев, что Николай задержался у одного из прилавков, Сергей подошел к нему. Приглядевшись и увидев на наклейках видеокассет многозначительную надпись «с переводом», он понимающе усмехнулся. Николай, заметив его присутствие и все еще рассматривая кассеты, с улыбкой мельком взглянул на него.

— Честно говоря, нигде не видел в одном месте такого количества порнографии.

Сергей с улыбкой кивнул.

— Там дальше под это целая аллея.

— Ну-ну.

Продавец терпеливо разглядывал их.

— Вам что-нибудь посоветовать?

Николай поспешно покачал головой.

— Да нет, спасибо. Так, смотрим.

Сергей, мстительно сдержав улыбку, заинтересованно взглянул на продавца.

— Скажите, у вас есть такой фильм — «Пока ты спал»?

Продавец задумался.

— Что-то не припомню. А это жесткий секс?

Сергей кивнул на Николая.

— Вон ему подруга даже в одиночку смотреть запретила.

— Если это садизм-мазохизм, то это у Витька, там дальше, за углом. У него там весь хард-кор. У меня только красивые фильмы. Клипы.

— Ну понятно.

Они пошли дальше. Николай с интересом взглянул на Сергея.

— Издеваешься?

— По мере сил.

Кругом шумела ярмарка. Незаметно усилившийся ветер затянул небо тучами. Солнце пропало. В теплом шелесте листвы, среди негустой, не мешавшей им толпы они шли по аллее.

Николай с любопытством взглянул на Сергея.

— А ты здесь покупаешь порнографию?

Сергей коротко покачал головой.

— Нет. Ленка этого не любит. К сожалению. Как ты понимаешь, это такие вещи, которые следует держать дома, только если это нравится обоим.

Николай задумчиво кивнул.

— Да, я это тоже иногда включаю как фон. Кстати, обычно они сами просят. У меня сейчас подруга, так она вообще не может заниматься этим в тишине. Так уж лучше это, чем какие-нибудь «Вести». Кстати, большинству почему-то нравится не просто порнография, а что-то связанное с садизмом и изнасилованиями. Вот и этой моей подруге тоже. Все обижалась на меня за то, что у меня с изнасилованиями никаких фильмов нет.

— Я тут тебе звонил месяц назад, какой-то девичий голос трубку брал. Это она?

— Месяц назад? — Николай задумался. — А, ну да. Это уже она.

— Слушай, мы ж с тобой так долго разговаривали. Что ж ты не сказал, что занят, я б тебя не стал отвлекать.

Николай махнул рукой.

— Пустяки. Ну и, кроме того, это не называется отвлекать. Тут вообще другая ситуация. Она сейчас у меня живет.

— Живет?

— Ну да, переехала. Ей же всего двадцать лет. Или сколько там — двадцать два.

— И что это означает?

Николай скучающе поморщился.

— Да то же, что у всех. Видишь ли, в двадцать с небольшим у них у всех одни и те же трудности. Они перестают себя в собственной квартире чувствовать как дома. Они ведь уже взрослые, и интересы у них взрослые, а живут они все с родителями, плюс еще обычно младший брат, или сестра, которые живут с ними в одной комнате, трогают их вещи… Им все время неуютно, у них в собственном доме нет своего угла. Поэтому при первой же возможности каждая из них старается переехать к своему мужчине. Тем более если он живет один, как я.