Сбежать к себе. Часть 1 - Карина Винтер

В городе, куда уехала Хелена, шел мокрый снег. Он, то таял, то белыми пятнами на тротуарах напоминал о себе прохожим.

Эхо от шагов в абсолютно пустой квартире звучало убедительно: не поверить в полное одиночество невозможно. В большом окне виднелся весь город до горизонта. Хелена прошлась вдоль зала, затем села в кресло, поджав под себя ноги, и принялась отрешенно смотреть в огромное окно.

Стук в дверь ей показался выдумкой собственной фантазии. Когда постучали опять, она удивленно привстала.

О лучшем подарке к Рождеству Хелена и не мечтала. На пороге стоял тот, кого она была рада видеть всегда. И зная наперед, все его слова и поступки, ей всё же необходимо быть с ним. От радости, она, взвизгнула, бросившись в объятия.

— Вчера в аэропорту я была уверена, что ещё очень долго тебя не увижу. Я всё ещё не верю, что это ты.

— Я сам не очень верю в то, что сделал. У тебя ведь есть рождественские каникулы?

Хелена отпрянула.

— Да. Мне вчера по приезду вручили ключ от этой квартиры и ровно три дня, чтобы встретить Рождество.

— Значит я вовремя?

— Вовремя, как никогда.

Она обнимала Джека, осыпая поцелуями.

— А если меня на работе спросят, с кем я встретила праздник?

— У нас есть три дня. Что-нибудь придумаем.

Хелена рассматривала Джека так, словно последняя их встреча была много лет назад.

— Три дня так мало. По сравнению с тем, сколько пришлось ждать. Ты потом снова уедешь?

— Да. Но всего на неделю.

— Счастье длиной в семьдесят три часа.

Хелена провела ладонью по щеке Джека, снова поцеловала.

— Мы будем вместе каждый раз, как только будет это возможным, а потом ты всё здесь бросишь и уедешь со мной.

Девушка пожала плечами.

— Ты эгоист, которого я люблю.

— А ты так и не научилась считать.

— Почему?

— Трое суток это семьдесят два часа.

— Какой кошмар!

Хелена обхватила Джека за шею, и оба потеряв равновесие, повалились на рядом стоящее кресло.

Хелена была рада услышать от Джека предложение уехать с ним, но она основательно для себя решила, что ближайшие пару лет, останется здесь и закончит начатое. Она долго шла к этому этапу в своей профессии, было бы глупо всё разорвать.

Завтрак был скромным: две чашки кофе и коробка горького шоколада, что Хелена давно хранила в шкафу, каждый раз собираясь открыть и каждый раз не находя повода это сделать. Они разместили все это на перевернутой коробке из-под телевизора.

Пустота в комнатах, наличие кровати, кресла и большого телевизора, висящего на стене, было намеренным. Хелена просила ещё до прилета сюда, чтобы её будущая квартира была именно такой. Ей хотелось сделать здесь всё по — своему, а потому ремонт был в проекте.

— Джек, ты не расскажешь своим друзьям о таком вот Рождестве и этом завтраке? Я хочу начать здесь всё с ноля. По — своему.

Она опустилась на колени, попробовав шоколад.

— Я редко рассказываю о своей жизни кому-либо. И кроме Питера мне рассказывать не кому. А он и сам-то не святой. Кстати, вчера гостиная у меня дома тоже не очень напоминала о празднике.

— Почему?

— Так бывает, когда всё потихоньку рушиться.

— Это из-за меня?

— Нет. Питер передавал тебе привет.

Хелена улыбнулась.

— Я его уже сто лет не видела.

Девушка улыбнулась, ощутив прилив тепла внутри. Она с трудом смотрела Джеку в глаза, чтобы не думать о том, что их поцелуй в аэропорту был самым ярким событием, и что он не имел продолжения.

— О чем ты думаешь, Джек?

Она вдруг стала серьезнее, придвинувшись ближе.

— Ты всегда первой задаешь вопрос.

— Что уж тут поделать? Отвечай.

— Со мной такое редко бывает. Когда говоришь одно, а думаешь совсем другое. Могу сейчас говорить о чем угодно. О работе, о погоде, а мысли всё равно сводятся к тебе.

— Я думала, ты думаешь о моём ремонте?

Джек засмеялся, продолжая держать кружку с горячим кофе на весу.

— О ремонте? Ты бы видела выражение своих глаз? В них нет места краске и обоям.

— Ты перевел всю тему разговора на меня. Кажется, я первая задала вопрос?

— И каким же бы твой вопрос? Постой, что-то припоминаю, ты спросила, о чем я думаю?

Он дотронулся рукой до плеча Хелены, поправив бретельку её топа.

— Я думаю о тебе. Когда нахожусь рядом или на расстоянии. Когда у меня всё получатся и когда возникают сложности. Это по-детски наивно, но если мне что-то вдруг нравится, я тут же пытаюсь понять, понравится ли это тебе? Иногда мне кажется, что от меня это уже не зависит. Моему разуму нравится думать о тебе. Просто так, даже без причины. Наверное, это случилось очень давно, и я упустил возможность контролировать собственные мысли.

Хелена почти перестала дышать, слушая и не веря в то, что всё же возможно такое счастье, как сейчас.

— Твоя очередь.

Она решила, что говорить бесполезно. И в аэропорту при их прошлой встрече она сполна наоткровенничалась. Она ответила поцелуем, которого кажется, ждали оба. Останавливаться не хотелось, было лишь дикое желание слиться с тем, кто тебя обнимает и целует. Стать одним целым, дышать в унисон и полностью ощущать лишь то, что чувствует твоя половина. Ей было безумно приятно в эти минуты. Словно воздух вокруг приобрел цвет, аромат.

Стянув с Джека футболку, Хелена прикоснулась рукой к его груди. Под ладонью стучало сердце, сильно, с уверенностью. Ощутить, что в этом сердце есть место только для тебя высшая мера блаженства. Ты внутри любимого, течешь по его венам, растворяешься в мыслях и словно бальзам проливаешься вновь на бьющееся сердце.

— Сегодня на одну глупость в нашем списке станет больше?

Джек улыбнулся.

— Может быть. Я с тобой понял одну интересную вещь. И грехи и глупости тоже делятся на плохие и хорошие. Так что не за всё, нами совершенное, мы будем наказаны.

— Ты не поверишь, но мне сейчас всё равно. Лишь бы только быть с тобой. Это глупость или грех?

— Больше похоже на крайность.

Джек поцеловал Хелену. Невзначай намекнув, что заумные разговоры можно отложить на потом.

Хелена в свою очередь склонилась над его лицом, прошептав на фразу, ставшую впоследствии для неё, жизненно важной:

— Я не отдам тебя больше никому. Буду держать так крепко, как только смогу. До тех пор, пока что-то более сильное не заберет тебя. Потеряю, но не отдам. Другой разлуке не бывать.

Странные рождественские каникулы окончились. Джек уехал вновь. Он несколько раз звонил, потом пришло его письмо с открыткой.

Хелена ощутила успокоение. Всё складывалось как нельзя лучше. Они решили, что когда Джек вернется, обязательно поедут домой и попытаются как-то объясниться с Лорой и дядюшкой. Предстоял весьма неожиданный разговор, но его никак не избежать.