Во имя порядка. Кузница судеб - Степан Витальевич Кирнос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Хорошо… очень хорошо», – радостно подумал Маттоми и сжал пальцы на излюбленном оружии.
Кривое древко лука отлично легло в ладонь, стрела словно сама легла на тетиву и вот охотник уже сам орудует смертоносным оружием. Перекинув колчан, он стянул лук и отпустил тетиву. Невообразимо быстро кладётся новая стрела и со свистом отправляется в полёт. Острие пробивает горло лучника на парапете и тот хрипящий валиться с ног. Затем ещё один пал как подкошенный. Мужчина разворачивается и стал пускать стрелы в стан врагов, там, где бьётся Фариам. Стрелы одна за другой «легли» в тела воинов Королевства, оберегая Фариам подобно одеялу.
Ватир рядом с девушкой крошит кости массивным куском разорванной трубы, незнамо откуда вырванным. Сжав его покрепче, он отбивает выпад меча и что есть силы обрушивает металл на голову воина. Голова хрустнула и разлетелась кровавыми брызгами. Резко обернувшись он выпускает её из рук. Труба пролетела в метре от аэтерна и оборванным куском врезалась прямо в грудь стражника. Его доспехи выдержали этот удар, но вот рёбра сокрушились и из-за неистовой боли он больше не был способен продолжать сражение.
Присоединившись к девушке, трое стали пробиваться к воротам. Позади них тюрьма из огромного здания, встроенного прямо в скалу, выплеснула толпы вопящих и орущих порождений мрака, похожих на арпов. Они столкнулись в освобождённых людей, замерцали клинки, по брусчатке потекли реки крови, спустя миг десятки искромсанных тел пали на камень.
Трое оказались у врат, лишь замок на них закрывал путь к свободе. Фариам вынула ту самую стекляшку и откупорила, отчего воздух напомнил шипящий аромат кислоты.
– Лей! – инстинктивно крикнул Маттоми.
Когда замок пал, и ворота были распахнуты силой ватира, путь к свободе был открыт. Все выжившие моментально бросились наутёк, вдыхая холодный горный воздух свободы, перед ними лежит теперь целый Эндерал, а позади монструозная тёмная тюрьма на фоне острых скал.
– Куда мы подадимся?! – спросила Фариам.
– Пойдём к Кроссватчу! – на бегу крикнул Маттоми. – Подадимся легиону!
Глава 4. На передовой северного фронта
Спустя неделю. Лагерь легиона
– Итак, таким образом сбежали, а затем, питаясь ягодами и охотясь на всякую живность, выбрались на нас? – смутился крупный мужчина, на котором алая тога, поверх которой меховой плащ, гневно продолжив. – Вы прошли весь Шепчущий лес в обносках. Вы хотите, чтобы я в это поверил?
– Да… мессир дознаватель. Всё так и было, – осмотревшись внутри светлой палатки, ответил он.
Перед Маттоми лишь деревянный стол, к которому привязаны его руки. Светло-красного цвета «стены» палатки слабо развивались под движениями ветра. Перед ним высокий, крепкий и широкоплечий мужик. Его отличительные черты – короткая военная стрижка, грубых черт лицо и суровый взгляд голубых очей.
– Ты меня за дурака держишь? Ты мне говоришь, что вы спокойно прошли через зону, которая кишмя кишит мертвецами, врагами и нечистью. Да и жрать там нечего. Ты что мне за хрень несёшь? Да повязали тебя ещё и с ватиром!
– Нет, мессир. Вы посмотрите на меня, – Маттоми мотнул головой, показывая на испачканную домотканую рубаху. – Вы хотите сказать, что я вражеский агент? Да ещё и приковылявший с обессиленной темной аэтерна? Да я же вам говорю – мы нахлебались зелий невидимости и шли. А наше питание составили крайне полезные коренья и то, что удалось зарубить. Знаете, мясо гнойного жука особенно вкусно после костерка, а если добавить ещё и лунную морковь, так вообще пальчики оближешь! – сыронизировал Маттоми, чествуя, что идея податься легиону была ошибочной.
– И вот, что же с тобой делать?
– Накормить и отпустить, – Маттоми обратился к галереям памяти, как он, Фариам и ватир пробирались сквозь лес.
Едва ли его отпустят воспоминания, как он спасал девушку от восставших мертвецов, окруживших её в чащобе, и сам не забудет, как Фариам и ватир сошлись с огромным монстром, сшитым из разных кусков полоти и орудующим тяжеловесной дубиной. Вместе они пили из одной бутылки зелья невидимости, он добывал ингредиенты для нового магического варева, а аэтерна делала снадобья, которые помогали им выжить. Он же для неё сделал одеяло из шкур волков, чтобы она не мёрзла. Путь через лес не был лёгким, он заставил их голодать и испытывать страшный холод, но они выжили… действуя вместе и помогая друг другу. Навечно в его памяти останется её улыбка, когда он смог притащить жирного кроля, чьё мясо было намного приятнее жёсткой волчатины. Он знал, что улыбка аэтерна из расы «тёмных» слишком дорогого стоит. Всё закончилось тем, что легион сам на них вышел – они налетели прямо на патруль, который недолго думая повязал их и отправил на допросы.
– Зачем вы всё в это ввязались? – потерев ладони, спросил воин. – Разве какому-то охотнику есть дело до политических дел? Действительно, ваша история слишком фантастична.
– Из-за отца. Я ему должен… должен помочь, поэтому я и пошёл на это долбанное собрание! – вскрикнул Маттоми, подавляя образы и картины прошлого, принёсшие, самобичевание, боль и стыд…
«Отец… прости», – извинился мысленно охотник, чувствуя горечь вины.
Сам же воин перед Маттоми уже битый час расспрашивает его как всё произошло. Слишком фантастический рассказ получался, и охотник сам это понимал. Целые сутки он уже как пленник – конечности, кожу терзает мороз. На дворе уже зима и Солнечный берег с частью северных земель укутались в снега, пока в остальной части страны стало предельно холодно. Его единственное желание – чтобы это всё быстрее окончилось. Запасться как будто горят от колких хомутов, живот крутит и сводит, а от каменного лица дознавателя тошнит.
Внезапно вход в палатку распахнулся и туда прошёл человек, несущий на себе регалии офицера – поверх тоги с меховым плащом увесистый медальон, с изображением орла с опущенными крыльями.
– Господин легат, – встал дознаватель.
– Сиди, – махнул офицер и холодно посмотрев на пленника, прильнул к уху воина, став ему шептать.
– Хорошо, – кивнул легионер и поднялся, обратившись к пленнику. – Для тебя сегодня отличный день. За тебя договорились. Да и за твоих чудаковатых друзей тоже.
Он подошёл к Маттоми и резким движением сдёрнул кинжал с пояса, направив его к запястьям. Хомуты разлетелись на куски. Наконец-то охотник ощутил долгожданную свободу, а само чувство освобождения разлилось по телу приливной волной теплоты и счастья. Вольно выдохнув, он только собирался уставиться «потолок» палатки, как его подхватили за
