Чародейка из страны бурь - Валерия Вербинина

Антуан пристально посмотрел на нее.

– Он не играл на бирже?

– Его заработка не хватило бы на сколько-нибудь серьезные операции.

– А вы ему не давали деньги?

– Я? – вскинулась вдова. – За кого вы меня принимаете? Конечно же, нет!

– Но он ведь имел доступ к вашему состоянию?

– Он не мог потратить и сантима без моего согласия, – с ожесточением ответила Луиза. – Таково главное условие нашего брачного соглашения. Мой покойный отец был далеко не глуп, поверьте!

– Но Жерар увлекался скачками, – напомнил Антуан. – Может быть, ему просто повезло?

– Он никогда не выигрывал на скачках больше ста франков.

– А друзья или, допустим, кредиторы? Могли ведь они дать ему в долг?

– Бретонцы не дают в долг состояние человеку, который проматывает деньги на публичную девку. Кроме того, как только стало известно, что он умер, мне предъявили к оплате все долги, которые он не успел оплатить. Он не занимал деньги ни у ростовщиков, ни у кого-либо еще. Он только тратил.

– Хорошо, – сдался Антуан. – Что конкретно вы подозреваете? Если у него водились деньги, значит, откуда-то они должны были взяться. Вы полагаете, что Жерар нашел способ… Так сказать, использовать свои служебные полномочия не по назначению?

Луиза вздохнула.

– У моего покойного отца была еще одна поговорка, которую он постоянно повторял, – сказала она. – Папа говорил: «Деньги никогда не даются легко».

Обернувшись, Антуан увидел поезд, который подходил к станции. Но инспектору надо было задать вдове Жерара еще несколько вопросов.

– Вам известно, как выглядел человек, в которого я стрелял… – он спохватился и не сказал «в доме Элен Сабле», а закончил иначе: – ночью?

– Да, коллега мужа мне рассказал об этом.

– Кто-нибудь, кого вы знаете, может подходить под это описание?

– Человек тридцать, не меньше, – усмехнулась вдова. – Но никто из них не способен с разбегу выпрыгнуть из окна второго этажа. Кроме того, я нанесла им всем визиты и убедилась, что никто из них не пострадал.

Да, она вовсе не была слабохарактерной. Теперь Антуан знал это точно.

– Вы могли отдать записную книжку коллегам Жерара, но выбрали меня. Могу я спросить почему?

– Я сомневалась, – призналась Луиза. – Но я видела ваше лицо там, на похоронах. Вам было так же плохо, как и мне. И потом я узнала, – она усмехнулась, – что вы отшили эту дрянь.

– Простите?

– Мадам Клотильду де Кастель. – Она словно выплюнула эти слова, и Антуан понял, что сильно заблуждался, считая, что никто на свете не способен ненавидеть графиню. – Она всегда вертела всеми как хотела, но с вами у нее вышла осечка. Ее отец был мот, пьяница и картежник. Он проиграл ее графу де Кастелю в карты, вы знаете?

– Я бы просил вас… – начал Антуан с неудовольствием.

– Это вовсе не сплетни – маркиз рассказал об этом моему отцу, которому был должен немало денег. Но Клотильда оказалась с характером – она сказала, что если граф хочет ее получить, пусть женится. Он был богат и вполне ее устраивал – она знала, что у него неважное здоровье, а значит, она скоро овдовеет и будет делать, что захочет. Правда, ей пришлось дольше ждать, чем она думала, но своего она все же добилась. Есть, знаете, такие женщины, которые не прочь похоронить своих мужей, и графиня из их числа. Я-то совсем другая – я бы предпочла умереть, чтобы только Жерар остался жив. – По ее лицу пробежала судорога. – Хотя тогда он первым делом напился бы от радости, а потом женился бы на этой твари… Вот и ваш поезд. До свидания, мсье Молине, и не забывайте о том, что вы мне обещали.

И, прихрамывая, она двинулась прочь, а пораженному до глубины души Антуану Молине оставалось только занять место в вагоне, где кроме него оказалось всего несколько человек.

«Собственный отец проиграл свою дочь в карты… Черт знает что такое! Конечно, за покойным маркизом числилось много чудачеств, но… С другой стороны, в Париже я чего только не насмотрелся по службе… Случались и такие истории, в которые ни один приличный человек не поверит. – Антуан встряхнулся. – Ладно, не важно, что там было в прошлом у графини и как с ней поступил ее отец. Главное – я заполучил важную улику, которая может мне помочь».

Убедившись, что никто на него не смотрит и не обращает внимания, он раскрыл записную книжку Жерара и почувствовал, как у него сжалось сердце. С годами почерк у человека меняется, но основные его черты остаются такими же, как в детстве, и эти небрежные каракули напомнили Антуану столько, сколько не напомнила бы самая длинная прогулка по набережной, где он когда-то любил бывать.

Первые страницы содержали перечеркнутые записи к каким-то малозначительным делам, которые завершались одной и той же пометкой: «преступник арестован». Доведя дело до конца, Жерар, очевидно, зачеркивал все, что к нему относилось, и переходил на новую страницу.

Чуть больше года назад, судя по дате наверху страницы, Жерар впервые заинтересовался тем, кого газеты позже назовут «бретонским демоном», хотя вскоре выяснится, что Фредерик Варен совершал убийства не только в Бретани, но и в Нормандии.

«Бланш Дре, двадцать два года. Бывшая горничная. Волосы светло-русые, глаза голубые, невысокого роста. Ушла из дома и не вернулась. Тело нашли в лесу два дня спустя. Двадцать шесть ударов ножом (по словам врача). Это не первый подобный случай». Последняя фраза была подчеркнута дважды, далее крупно: «Установить все жертвы».

После этого несколько страниц в книжке занимали имена и описания девушек, которые были убиты в Бретани неизвестными за последние несколько месяцев. Часть имен была густо зачеркнута – очевидно, Жерар уже тогда понял, что они не имеют отношения к делу. В конечном счете у него образовался список из четырех жертв, в который входили две проститутки, уволенная горничная и нищенка. Во всех случаях имели место либо нападение в глухом безлюдном месте, либо нападение ночью, либо и то и другое вместе. Проанализировав географию преступлений, Жерар написал крупными буквами: «Он передвигается».

Затем он стал проверять, не было ли схожих преступлений в соседних регионах, и нашел два случая в Нормандии: один – в Трувиле и один – в Руане. В Трувиле была убита девушка, продающая цветы, в Руане – официантка из кафе. Перед смертью официантка упоминала о том, что ее пригласил на свидание какой-то господин.

Тут произошло новое убийство недалеко от Кемпера: «Изабель Морван, восемнадцать лет. Внучка Луи Морвана, дворецкого госпожи графини. Зарезана, как остальные. Говорил с родителями, с дворецким, – их горе ужасно. Видел графиню. Велено найти убийцу любой ценой. Говорили о юридической волоките – убийства в нескольких департаментах. Графиня обещала любую поддержку. Я стану комиссаром и получу орден, если найду убийцу и доказательства его вины. Семь жертв – не шутка».

Судя по последующим записям, Жерар стал методично отрабатывать все места, где случились преступления. Он обошел гостиницы и пансионы, просмотрел книги, в которые записывали имена постояльцев; он сличал даты, искал, находил подозреваемых, сомневался и свои сомнения тоже заносил в книжку.

«Ничего не выходит. Коммивояжеры отпали. Циркачи не годятся. Бродяга? Но официантка из Руана не пошла бы с ним на свидание и не назвала бы его господином. Хотя, может быть, он ухитрился ее провести, раздобыл где-то одежду и т. д.? Но если это бродяга, гостиницы мне не помогут».

И наконец:

«Есть один подходящий человек. Фредерик Варен, художник. Ездил по Нормандии, потом перебрался в Бретань. Родителей нет. Перебивается случайными заработками. Проверить, мог ли он убить их всех».

На следующей странице:

«Бретань, кажется, подтверждается, кроме уб-ва в Морлэ, но это ничего не значит. Проверяю Нормандию. Жил не в Трувиле (это ему не по средствам, как-никак модный курорт), а в Довиле[12]. В Трувиле пытался продавать свои картинки – их никто не покупал, само собой. Мог убить цветочницу? Мог.

Руан. Совпадение: рисовал Руанский собор (который малюют все мазилы), завтракал в кафе, где работала убитая официантка. Ее подруга – Кристина Пуарье, работает в мастерской модистки – вспомнила, что он предлагал нарисовать портрет официантки, но она не захотела.

Неприятность: Кристина – его алиби. Варен был с ней. Черт возьми, как она может помнить, что было почти год назад? Уверяет, что помнит и совершенно уверена. Беда с этими свидетелями».

И на следующей странице:

«Вернулся в Кемпер. Ездил к графине. Обсуждали, как продвигается дело. Гостиницы, в которых он жил, не доказательство. Свидетельство Кристины. Разобраться с Морлэ».

Перелистнув страницы в обратном направлении, Антуан понял, что убийство в Морлэ – это Красотка Мари, она же Мари Брюль, проститутка. Когда местный полицейский увидел ее тело, то ему сделалось дурно: несчастную просто искромсали ножом.