Cлово президента - Том Клэнси

– Итак, что еще нам стало известно? – спросил Райан у адмирала Джексона. Стрелки на часах показывали половину восьмого утра.

– Мы просматривали обе видеозаписи в течение двух часов. Я привлек нескольких летчиков-истребителей, с которыми мне довелось работать раньше, пару ребят из ВВС, и мы обсудили ситуацию. Начать с того, что китайские коммунисты…

– Мы не должны больше так их называть, Робби. – прервал его президент.

– Извините, старая привычка. Хорошо, джентльмены из КНР не могли не знать, что в этом районе находятся наши корабли. Электронная сигнатура корабля с системой «Илжис» видна, словно гора Сент-Хелен. А технические характеристики таких кораблей уже не являются секретом. Они на вооружении флота почти двадцать лет. Итак, они знали, что мы следим за ними, и понимали, что мы увидим каждое их движение. Это следует иметь в виду.

– Продолжай, – сказал Джек, он внимательно слушал друга.

– Второе, у нас на «Чандлере» находится группа электронной разведки, которая прослушивает радиопереговоры Вот разговор китайских летчиков, цитирую перевод – это через тридцать секунд после начала боя: «Я вижу его, он у меня на мушке, пускаю ракету». Так вот, засечка времени на записи точно соответствует моменту пуска ракеты с головкой инфракрасного наведения в авиалайнер.

Третье, и это утверждал каждый летчик, с которым мне довелось говорить: зачем пускать ракету в авиалайнер на пределе дальности, когда совсем рядом, прямо перед тобой, находятся вражеские истребители? Джек, здесь все подстроено, и все это очень плохо пахнет.

– К сожалению, мы не можем доказать, что голос принадлежит пилоту истребителя, который произвел запуск ракеты в аэробус, но я придерживаюсь мнения, и оно совпадает с мнением моих приятелей с противоположного берега реки, что это был преднамеренный акт. У них изначально было намерение сбить авиалайнер, – закончил начальник оперативного управления Пентагона. – Еще повезло, что на нем вообще кто-то уцелел.

– Адмирал, – спросил Арни ван Дамм, – вы можете подтвердить это в суде?

– Сэр, я не адвокат. Я всего лишь летчик. Я не зарабатываю на жизнь, доказывая что-то, но шансы, что мы правы, составляют сто к одному.

– Я не могу сделать такого заявления перед телевизионными камерами, – сказал Райан и посмотрел на часы. Через несколько минут ему нужно было сесть в кресло гримера. – Если они сделали это специально…

– Никаких «если», Джек, О'кей'.

– Черт побери, Робби, я выслушал тебя и понял, что ты хочешь сказать! – вспылил Джек. Он помолчал и сделал глубокий вдох. – Я не могу обвинить суверенное государство в вооруженном нападении без стопроцентных доказательств. Хорошо, предположим, они сделали это специально, зная, что нам это станет известно. Но зачем?

Группа советника президента по национальной безопасности провела трудную ночь. Гудли выразил общее мнение.

– Трудно сказать, господин президент.

– Может быть, они пытаются оказать давление на Тайвань? – спросил президент.

– Это им не под силу, – ответил Джексон, не обращая внимания на резкие слова своего верховного главнокомандующего. – У них нет физической возможности захватить остров. Мы не обнаружили никаких признаков усиления активности сухопутных сил КНР в этом районе. Так что с военной точки зрения ответ будет отрицательным.

– Высадка воздушного десанта? – спросил Эд Фоули. Робби отрицательно покачал головой.

– У них нет необходимого количества транспортных самолетов, но даже если они и попытаются, у Китайской Республики достаточно мощная зенитная оборона, чтобы быстро покончить с такой затеей, расстреляв их в воздухе, как уток на осенней охоте. Они могут начать морское и воздушное сражение, о котором я говорил вчера, но при этом будет потеряно немало самолетов и кораблей – и зачем? – задал вопрос начальник J-3.

– Неужели они сбили авиалайнер, чтобы испытать нашу реакцию на это происшествие? – удивленно произнес президент Соединенных Штатов. – Но это тоже бессмысленно.

– Замени «нашу» на «мою», и это станет более вероятным, – негромко произнес глава ЦРУ.

– Перестаньте, директор, – возразил Гудли. – На борту авиалайнера находилось более двухсот человек, и они полагали, что убили всех.

– Не будь таким наивным, Бен, – терпеливо произнес Фоули. – Они не разделяют нашего сентиментального отношения к человеческой жизни.

– Не разделяют, но…

– О'кей, давайте подумаем, – прервал их Райан. – Мы считаем, что это преднамеренный акт, но у нас нет надежных доказательств и мы не имеем представления, зачем это им понадобилось, а раз у нас нет доказательств и нам неизвестны их намерения, я не могу назвать это преднамеренным актом, верно? – Сидящие за столом закивали. – Отлично, тогда через пятнадцать минут мне предстоит спуститься в зал для прессы, где я оглашу это заявление и стану отвечать на вопросы репортеров, и все, что я скажу, будет ложью.

– Да, господин президент, это краткий итог создавшейся ситуации, – подтвердил ван Дамм.

– Ну разве не великолепно, – проворчал Райан. – И в Пекине будут знать, по крайней мере подозревать, что я лгу.

– Вероятно, но в этом мы не уверены, – заметил Эд Фоули.

– Я не умею лгать, – сообщил им Райан.

– Тогда учитесь, – сказал глава президентской администрации. – И побыстрее.

Они не разговаривали во время перелета из Тегерана в Париж. Адлер выбрал удобное кресло в хвостовой части самолета, достал блокнот и в течение всего полета писал, стараясь дословно восстановить беседу с Дарейи, затем прибавил несколько собственных замечаний, касающихся обстановки – от внешнего вида аятоллы до беспорядка на его столе. Закончив, он еще час перечитывал свои заметки, и только потом приступил к аналитическим выводам. За время работы государственный секретарь израсходовал полдюжины карандашей. На пересадку в Париже потребовалось меньше получаса. Этого было достаточно, чтобы Адлер перекинулся несколькими фразами с Клодом, а его сопровождающие успели выпить в баре. Затем маленький авиалайнер ВВС США VC-20B взлетел и взял курс на запад.

– Как прошла ваша беседа? – спросил Джон.

Адлеру пришлось напомнить себе, что Кларк не просто вооруженный охранник, а член группы по составлению оценки национальной безопасности.

– Сначала скажите, что вам удалось выяснить во время прогулки?

Старший оперативник ЦРУ сунул руку в карман и передал государственному секретарю золотое ожерелье.

– Это означает, что мы обручены? – улыбнулся Адлер. Кларк сделал жест в сторону своего напарника.

– Нет, сэр. Это он обручен.

Теперь, когда самолет достиг крейсерской высоты, техник, который обслуживал систему связи, включил свое оборудование. Телефакс тут же заработал.

– ., мы установили, что погибло одиннадцать американских граждан и еще трое пока считаются пропавшими без вести. Четыре уцелевших американца серьезно пострадали и находятся на лечении в местных больницах. На этом я заканчиваю свое вступительное заявление, – сказал президент Соединенных Штатов, обращаясь к собравшимся репортерам.

– Господин президент! – хором выкрикнули три десятка голосов.

– Прошу задавать вопросы по одному. – Джек указал на женщину в первом ряду.

– Пекин утверждает, что тайваньские истребители открыли огонь первыми. Мы можем подтвердить это?

– Сейчас мы анализируем поступившую информацию, но понадобится время, чтобы разобраться в ней. До того момента, пока у нас не будет определенных сведений, я не считаю правильным делать какие-либо выводы.

– Но стороны обменивались огнем? – настаивала женщина.

– По-видимому, так и произошло.

– Значит, нам известно, чья ракета попала в аэробус?

– Как я уже сказал, полученная информация изучается. – Давай короткие ответы на вопросы, Джек, напомнил он себе. К тому же он до сих пор не солгал, верно? Он сделал жест в сторону другого репортера.

– Господин президент, погибло так много американских граждан. Какие действия вы собираетесь предпринять, чтобы не допустить повторения такой катастрофы?

По крайней мере на этот вопрос он может дать правдивый ответ.

– В данный момент мы рассматриваем различные варианты. Кроме этого мне нечего сказать, разве только то, что мы обратились к обеим китайским государствам с предложением задуматься над своими действиями. Гибель невинных людей не идет на пользу ни одной стране. Военные учения ведутся там уже некоторое время, и возникшая напряженность не содействует укреплению стабильности в этом регионе.

– Значит, вы предлагаете обеим странам прекратить свои учения?

– Мы собираемся предложить им рассмотреть этот вопрос.

– Господин президент, – произнес Джон Пламер, – это ваш первый кризис во внешней политике и…

Райан посмотрел на журналиста. Ему хотелось сказать этому пожилому репортеру, что первый внутриполитический кризис был делом его рук, но он не мог позволить себе обострения отношений со средствами массовой информации, а стать друзьями с репортерами можно лишь в том случае, если ты им нравишься, что для него, как он уже понял, весьма маловероятно.