Время жить. Трилогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович

– Вы чудовище! – с места поднялся бледный как смерть министр здравоохранения, еще недавно – практикующий врач. – Вы приказываете хладнокровно убить миллион человек – наших сограждан!? Включая женщин и детей?! Я отказываюсь выполнять этот приказ!!!

– А вы видели, что там сейчас происходит?! – взгляд премьер-министра невыносимо полыхнул яростью и болью. – Я только что оттуда! Даже если мы выгребем до конца все наши резервы и оперативно доставим их к местам катастроф, мы не сможем даже помочь всем! Мы обязаны спасать тех, кого можно спасти!

– Я не могу…

В руке министра здравоохранения вдруг возник маленький пистолетик, метнувшийся к виску. Его успел выбить сосед – министр финансов. Плачущего врача вывели из зала под руки солдаты из охраны.

– Я видел, как двое врачей ушли из жизни вслед за своими пациентами, которым они оказались не в силах помочь, – сорванным голосом сказал Маклент, но его голос, казалось, заполнил весь объятый тишиной зал. – Я считаю это трусостью! Есть вещи пострашнее своей смерти, но наша задача – жить! Жить и выполнять свой долг! Наш коллега нуждается в отдыхе. Временно назначаю на должность министра здравоохранения… – длинная пауза. Премьер-министр поочередно смотрит на каждого из оставшихся. Несколько человек съеживаются и отводят взгляд. Слабаки или ненадежные -заменить -…себя! Вопросы есть?! Действуем!

Через несколько часов, когда наверху уже наступила ночь, премьер-министр Маклент, справившись с наиболее неотложными делами, нашел время встретиться в одном из небольших помещений бункера с высоким тонколицым седовласым человеком, примерно, своего возраста.

– Добрый вечер, Даррен, – Маклент пытался быть вежливым несмотря на чувство полнейшей опустошенности. – Я рад, что вы живы.

– Что там? – Даррен поднял на собеседника уставший взгляд. – Страшно?

– Ужасно. Во время войны я несколько раз навещал своих танкистов в ожоговом госпитале. Но это в сто, в тысячу раз хуже! Катастрофически не хватает ни медикаментов, ни врачей… Давайте лучше о деле, Даррен. Если я снова начну это вспоминать, я сойду с ума.

– Хорошо. Итак, для чего вы меня вызвали? Ранее вы не проявляли такого желания меня видеть. По крайней мере, без сопровождения парочки громил из контрразведки.

– Мы с вами не всегда ладили, – нехотя согласился премьер-министр. – Но я считаю, что в это время, когда все баргандцы…

– Челнер! – Даррен Даксель, многоопытный дипломат, бывший посол в Картагонаре и доверенное лицо двух низвергнутых императоров, мягко перебил Маклента. – Твое время дорого. Мы знакомы уже не один десяток лет. Скажи прямо – для чего я тебе сейчас нужен?

– Мне нужна твоя поддержка, – прямо сказал Маклент. – Твоя лично и всей старой гвардии.

– Я не уверен, что ты правильно выбрал собеседника, – мягко заметил Даррен Даксель. – Тебе надо бы поговорить на эту тему с лордом Кавалом. Или молодым лордом Федином. Я думаю, они бы отнеслись к этому предложению с несколько большим интересом.

– А не с кем больше разговаривать, – просто сказал Маклент. – Лорд Федин, как и вся верхушка Партии возрождения находился в момент катастрофы в императорской резиденции в Тогроде. Это точно. А лорд Кавал покончил с собой десять часов назад. Не нашел в себе силы пережить своего императора.

В лице Даррена Дакселя что-то дрогнуло. Боль на секунду пробила броню дипломатического этикета.

– Вы назвали свою хунту регентским советом, – наконец сказал он. – Однако регентство подразумевает и кандидатуру монарха. Кто же он?

– Вот в этом и есть все противоречие вашего монархизма, – невесело усмехнулся Маклент. – Вы все горячо отстаиваете свои принципы, но теряетесь, когда они вступают в соприкосновение с реальной личностью. Нет, принц Майрон не будет императором. Только через мой… Э-э-э… Вообще не будет.

– Допустим, – осторожно заметил Даррен Даксель. – Тогда каков же ваш вариант?

– Некоторое время назад я говорил на эту тему с Таркином, – начал Маклент.

– Он жив?! Отрадно слышать! И он снова продолжает свою деятельность?

– А он и не прекращал, – улыбнулся, словно оскалился Маклент. – Причем, оставаясь в Барганде. Так вот, у Таркина есть внучка…

– Причем тут его внучка?!

– О! Все дело как раз в том, что это не его внучка, а старого императора. Она дочь Тилли!

– Как так?! Она же умерла!

– Умерла дочка кухарки, а Таркин выдал ее за свою внучку, будто бы она была незаконной дочерью его сына.

– Весьма смелое заявление.

– Даррен, Таркин всю жизнь занимался информацией, а не дезинформацией! Девочку регулярно фотографировали с двухлетнего возраста, есть непрерывный ряд фотографий, показывающий, как она росла. Кроме того, у Таркина есть копии различных документов – свидетельства о рождении, отпечатков пальцев, взятых в младенчестве, медицинских карточек. Оригиналы есть в архивах. Они уцелели. Можно представить совершенно неопровержимые доказательства. И они будут истиной.

– Сколько ей сейчас лет?

– Двадцать пять. Получила блестящее образование и с юных лет активно привлекалась Таркином к своим штудиям. Красива. Умна. В конце концов, она – дочь Тилли, и этим все сказано!

– Хорошо. И где же эта во всех смыслах замечательная наследница престола?!

– В том-то и беда. Ее нет. Вскоре после начала войны Таркин отправил ее с лучшим из своих людей в Гордану. Они покинули Тогрод, и с тех пор о них нет никаких вестей.

– Что?!

– Я молю всех богов, чтобы ее не было в Октаве в тот проклятый вчерашний день! – тихо произнес Маклент. – И я надеюсь, что она успела сесть на судно. У нее было почти пять недель. Деньги, связи, охрана… Она должна быть в Гордане! Помогите найти ее! У вашей организации, помнится, были весьма тесные и плодотворные связи с горданской разведкой. Я не хочу использовать официальные каналы и не решаюсь задействовать нашу разведсеть, я ее контролирую не до конца и опасаюсь утечки информации.

– Боюсь, сейчас океан и для нас представляет собой непреодолимую преграду, – вздохнул Даррен Даксель.

– Знаю. Но я надеюсь, что вы будете искать любую возможность, чтобы ее преодолеть. Знать бы только, что теперь замыслили пришельцы. Позволят ли они нам…

– Корабль готов к приведению в трехчасовую взлетную готовность, ваше превосходительство.

– Хорошо. Спасибо, Реэрн. Не жалеете, что все уже позади?

– (после паузы) Наверное, немного жалею, ваше превосходительство. Странно. То, чем мы занимались здесь, было крайне утомительным – и физически, и морально – но когда мы покинем планету, я чувствую, мне будет чего-то не хватать.

– Я знаю, чего вам будет не хватать. Вы, Реэрн, как и я – человек дела, а на Филлине мы занимались делом. Тяжелым, грязным, может быть, преступным, но именно тем делом, ради которого мы служим Империи. Кстати, как вы смотрите на то, чтобы продолжать им заниматься?

– Каким образом, ваше превосходительство?

– Вчера командующий флотом обратился ко мне с просьбой подыскать толкового офицера, который смог бы занять пост заместителя начальника Центральной базы на Филлине по технике. Я порекомендовал ему вас.

– Честно говоря, я не хотел бы сейчас переходить на планетную службу, ваше превосходительство.

– А вы когда-нибудь задумывались о будущем, Реэрн? Вы уже немолоды, еще год-два и кадровики поставят на вас большой и жирный крест. Вы превратитесь в 'вечного' старшего-один; пока вам будут разрешать врачи, будете летать в космос, а через дюжину, максимум, полторы дюжины лет прочно осядете в комендатуре какой-нибудь заштатной базы на периферии. Вы заслуживаете лучшей участи, Реэрн. При назначении на новую должность вы получите звание суперофицера третьего ранга. Там наберетесь организаторского опыта, накопите нужный стаж, соберете рекомендации, и вам будет прямой путь в Академию. Думаю, с вашими знаниями вы без труда пройдете конкурс. А после этого для вас откроются совсем иные пути. Я бы, например, не отказался лет через пять, когда я получу повышение, взять вас на должность начальника техслужбы эскадры. А это уже прямой путь и к более высоким званиям.