'Фантастика 2025-155'. Компиляция. Книги 1-32 - Сергей Александрович Плотников

«Вот что значит еще девственные, не испорченные пропагандой мозги!» — Продолжаю саркастически подтрунивать про себя, наслаждаясь эффектом своей речи.

Наконец, застывшую тишину нарушил самый старый и опытный герцог Саксонии Альберт.

— Ты сказал, что монголы скоро уйдут. — Сказав, он вцепился в меня глазами. — Почему⁈ И скоро — это когда⁈ Насколько мы можем доверять твоим словам⁈

Он сыпет вопросами, но я к ним готов. На них всех у меня есть один ответ.

— Можете доверять, можете нет, но от Волги до Эльбы не найдется такого человека, кто бы осмелился сказать, что консул Твери хоть раз нарушил свое слово. Если я говорю вам, что не пройдет и полгода как степняки покинут ваши земли, то так и случится. И будет большой глупостью для всех вас не использовать сейчас монгольскую силу, чтобы ткнуть носом в дерьмо поганых, зазнавшихся лягушатников!

Часть 2

Глава 9

Середина сентября 1258 года

Аккуратно перешагиваю через порог юрты, делаю шаг вперед и медленно опускаюсь на колени. Касаюсь лбом ковра и, не дожидаясь разрешения, поднимаюсь на ноги. Это пока весь протест, который я могу себе позволить, но и он кривит злостью скуластое лицо Абукана.

— Разве я разрешал тебе подняться, урусс⁈ — Монгол аж подобрался, как хищная птица.

— А разве я должен у тебя спрашивать⁈ — Не отводя глаз, парирую его наскок. — Я такой же воин Великого хана, как и ты, и непобедимый полководец Бурундай подтвердил мое право…

— Какое право⁈ — Обрывая меня на полуслове, тут же вскинулся со своего места Берке. — У тебя, урусс, нет прав в юрте монгольского нойона.

Такой разговор хорошим не закончится, а мне ссора сейчас совершенно ни к чему. Перед грядущими событиями мне крайне важно примириться с Абуканом и Берке. Поэтому я быстро сворачиваю с опасной тропы.

— Прошу прощения, о многомудрый Берке, если я чем-то по неразумию обидел вас. У меня и в мыслях не было такого, ведь я приехал не ссориться и выяснять права, а лишь для того, чтобы сообщить вам грозную новость. Прошу вас выслушать меня!

— Никто не бу… — В запале выкрикнул было Абукан, но более благоразумный Берке резко прервал его.

— Остынь! — Рявкнул он на племянника и резанул меня щелями своих узких глаз. — А ты, урусс, не думай, что ты ровня кровному монголу и можешь дерзить нойону. За проступки твои и неповиновение старшему тебя бы следовало забить ногами, как шелудивого пса, но Бурундай почему-то ценит тебя и ограждает своей защитой. Благодари безграничную милость великого полководца, урусс, но помни, Бурундай не вечен, а наше терпение не безгранично.

Прикладываю обе руки к сердцу в знак величайшей благодарности и покорности, а про себя еле сдерживаюсь, чтобы не скрипнуть зубами.

«Ладно, до сего дня терпел, потерплю и еще, лишь бы на пользу пошло!»

Удовлетворившись своей угрозой и моим проявлением покорности, Берке снисходительно кивнул.

— Говори, урусс, о чем ты хотел донести!

Беспредельное монгольское чванство бесит меня до безумия, но я не позволяю себе эмоций. Держа на лице почтительное выражение, я в двух словах обрисовываю им обстановку.

— Огромное войско двигается на нас с запада, и нам лучше бы не дожидаться его здесь, а выступить навстречу.

Абукан сразу же недоверчиво вспылил.

— Что за войско⁈ Откуда знаешь⁈

Не отвечая ему, я по-прежнему держу тяжелый взгляд Берке.

— Папа Римский, главный священник всех западных христиан, объявил против нас крестовый поход. Король Франции, той страны, что к западу от реки Рейн, уже собрал против нас огромное войско, и оно может стать еще больше, если мы промедлим. Сейчас многие владетельные князья пограничных германских земель еще не присоединились к нему, но обязательно сделают это, увидев его армию под стенами своих замков. И чтобы этого не случилось, нам следует поторопиться, ведь уже сейчас армия короля превосходит наши силы вдвое.

Я в такую численность врага не верю, но слегка припугнуть этих двоих сам бог велел.

— Кто принес тебе эту весть? — Жестко проскрипел Берке. — Я хочу видеть этого человека и сам спросить с него.

Вновь прикладываю обе ладони к груди.

— Прости, многомудрый Берке, но это невозможно. Новость рассказал мне архиепископ Лаурелий, но он уже отъехал в свои владения и вернуть его невозможно.

Абукан тут же зло скривился.

— Не верь ему, дядя! Урусс лжет! Мои лазутчики ничего такого не доносили!

— Ты посылаешь дозоры за Рейн⁈ — Спрашиваю с демонстративным недоумением и, не дожидаясь ответа, задаю еще один вопрос. — Может твои лазутчики понимают местную речь?

— Господину не нужно знать язык раба, ему достаточно палки! — Спесиво вскинул подбородок Абукан, но смысл своих вопросов я адресую не ему, а Берке.

Тот молчит, и, глядя ему в глаза, я продолжаю.

— Как я и сказал, войско французского короля еще далеко, чтобы ваши конные дозоры его засекли, но уже сейчас улицы германских городов и деревень полны слухов. Если бы ваши лазутчики понимали местных, то они бы это услышали.

Узкие щели восточных глаз стараются прожечь меня до нутра, но я продолжаю, не отводя глаз.

— Я послал дозоры за Рейн, и скоро мы будем знать обстановку точнее, но уже сейчас нельзя просто ждать. Надо начать движение и не дать архиепископам Кельна и Трира объединиться с французской армией.

Вижу, что в названиях и именах Берке не силен, но для него это и не главное. Сейчас он решает другой вопрос — верить мне или нет. Я держусь абсолютно уверенно, и это играет в мою пользу.

Наклонившись к племяннику, Берке произносит еле слышно.

— Пошли несколько сотен за эту реку, что назвал урусс. Пусть проверят!

Абукан недовольно скривился, но возразить не посмел и уважительно склонил голову, мол непременно сделаю, дядя. Взгляд Берке после это вновь вернулся ко мне.

— Мы примем решение после того, как дозорные подтвердят твои слова, а сейчас я хочу, чтобы ты направил свои огненные трубы на этот чертов город. — Он мотнул головой в сторону невидимых за стенами шатра стен Ганновера. — Его надо спалить до тла, а жителей, решившихся на сопротивление, перебить всех до единого.

В этот момент в чертах Берке проявилась такая звериная злоба, что