Башни Полуночи - Роберт Джордан

"Кто из вас нарушил клятву?", спросил Лан, оглядываясь назад на караван.

Люди покачали головами.

"Никому не нужно нарушать клятву", сказал Андере. "Что еще вы сделаете? Пересечете Проклятые Земли? Недостижимые Холмы? Здесь или нигде. Они знают это. И поэтому ждут вас здесь."

Лан заворчал. Похоже на правду. "Мы - караван", громко сказал он. "Помните, если кто-то спросит, вы можете подтвердить, что мы - Малкири. Также вы можете сказать, что вы ждете своего Короля. Это правда. Но вы не должны упоминать, что уже нашли его."

Другие выглядели обеспокоенными, но не возражали. Лан продолжил спускаться, за ним следовал караван из двадцати фургонов, боевых коней и спутников.

Это было то, чего он всегда боялся. Возрождение Малкир невозможно. Они погибнут, вне зависимости от количества войск. Нападение? На Запустение? Нелепость.

Он не мог просить их об этом. Он не мог позволить им это. Пока он спускался, он стал более твердым. Те храбрые солдаты, их реющие флаги... они должны присоединиться к армии Шайнара и сражаться в битве, которая хоть что-то значит. Он не примет их жизни.

Смерть легче перышка... Раким несколько раз вбивал это в него во время их пути. Он следовал за Ланом десятилетия назад во время Айильской Войны. Долг тяжелее горы.

Лан не избегал своего долга. Он стремился к нему. Тем не менее, огни лагерей волновали его сердце, когда он достиг подножья склона и продолжил путь. Ожидающие мужчины носили простую одежду воинов и хадори, у женщин была точка ки'сайн на лбу. Некоторые мужчины одели плащи с эмблемой Золотого Журавля на плечах, знак королевской стражи Малкир. Они могли надеть их только, если их отцы или деды служили в этой страже.

Это был вид, который заставил бы Букаму плакать. Он думал, что Малкир не существует более как народ, разрушен, поглощен другими нациями. Все же они были здесь, собираясь при малейшем призыве к оружию. Многие были старше Лана уже в те дни когда он был младенцем, когда его королевство пало, и те, кто помнил тот день были теперь на седьмом или восьмом десятилетии. Их волосы были седы, но они все еще были воинами, и они привели своих сыновей и внуков.

"Тай'шар Малкири!", закричал человек, когда мимо прошел отряд Лана. Этот призыв раздался десяток, а затем два десятка раз, когда они увидели его хадори. Ни один человек, казалось, не признал кто он такой. Они полагали, что он пришел по той же причине, что и они.

Последняя Битва приближается, подумал Лан. Должен ли я отказывать им в праве биться рядом со мной?

Да, должен. Лучше, что бы он прошел незамеченным и непризнанным. Он молча смотрел вперед, держа руку на мече. Но на каждый клич Тай`шар Малкир ему хотелось выпрямиться. Казалось это укрепляет его, толкает его вперед.

Ворота между двумя охраняемыми крепостями были открыты, хотя солдаты проверяли каждого проходящего человека. Лан остановил Мандарба, и люди следующие за ним тоже остановились. Может арафельцам приказано следить за ним? Но у него не было другого выхода, кроме как идти вперед. Обход бы занял несколько недель. Его караван ждал своей очереди, затем подошел к сторожевому посту.

"Цель?" спросил арафелец одетый в форму, с волосами, заплетенными в косички.

"Направляюсь в Фал Моран," сказал Лан. "На Последнюю Битву."

"Вы не собираетесь ждать здесь как остальные?" сказал охранник, махая рукой в перчатке в сторону Малкир. "Ожидать Вашего короля?"

"У меня нет короля," сказал Лан тихо.

Солдат медленно кивнул, потирая свой подбородок. Он махнул другим солдатам, чтобы они осмотрели товары в фургонах. "На это полагается пошлина."

"Я планирую передать это шайнарцам, для участия в Последней Битве," сказал Лан. "Безвозмездно."

Охранник приподнял бровь.

"Клянусь в этом," сказал Лан мягко, встречаясь взглядом с солдатом.

"Тогда никакой пошлины. Тай'шар Малкир, друг."

"Тай'шар Арафел." Лан пришпорил своего коня. Он ненавидел проезжать через Серебрянные Стены, они заставляли его чувствовать себя словно под прицелом тысячи лучников. Троллокам будет непросто пройти здесь, если Арафельцы будут вынуждены отступить так далеко. Несколько раз такое происходило, и каждый раз они здесь держались, как в дни Якобина Неустрашимого.

Лан практически не дышал, проходя через крепость. Он с облегчением достиг другой стороны и направил Мандарба на тракт, ведущий на северо-восток.

"ал'Лан Мандрагоран?" закричал кто-то в отдалении.

Лан застыл. Этот голос шел сверху. Он обернулся, глядя назад в сторону левого укрепления. Там из окна выглядывала чья-то голова.

"Благословен Свет, это ты!" произнес голос. Голова исчезла внутри.

Лану захотелось удрать. Но если бы он так сделал, то этот человек наверняка позвал бы других. Он ждал. Из одной из дверей крепости выбежал человек. Лан узнал его - мальчик, ещё не ставший мужчиной, он был в красных одеждах и плаще насыщенного синего цвета. Кайсей Норамага, внук Королевы Кандора.

"Лорд Мандрагоран," сказал юноша. "Ты приехал! Когда я услышал, что Золотой Журавль был поднят —"

"Я не поднимал, Принц Кэйсей. Мой план состоял в том, чтобы ехать одному."

"Конечно. Я хотел бы поехать вместе с тобой. Можно?"

"Это не было бы мудрым решением, Ваше Высочество," сказал Лан. "Ваша бабушка находится на Юге; как я понимаю ваш отец правит в Кандоре. Вы должны находится рядом с ним. Что вы здесь делаете?"

"Принц Кендрал пригласил меня," сказал Кэйсей. "И мой отец знает о том, что я здесь. Мы вместе планируем присоединиться к вам!"

"Кендрал, тоже?" ошеломленно спросил Лан. Внук короля Арафела? "Ваше место с вашими людьми!"

- Наши предки принесли клятву, ответил молодой человек. - Клятву защищать и оборонять. Клятву, более сильную, чем кровные узы, Лорд Мандрагоран. Она сильнее чем воля случая. Ваша жена сказала нам ждать вас здесь. Она сказала, что возможно вы попробуете пройти не поприветствовав нас.

"Как ты заметил меня?" спросил Лан, сдерживая свой гнев.

"Конь," сказал Кэйси, кивая на Мандарба. "Она сказала, что вы можете замаскировать себя. Но вы бы никогда не оставили своего коня."

Свет, сожги эту женщину, подумал Лан, услышав клич, пронесшийся сквозь крепость. Она перехитрила его. Проклятье, Найнив. И благослови ее. Он попытался послать сквозь Узы любовь и разочарование.

И тогда, с глубоким вздохом, он сдался. "Золотой Журавль летит на Тармон Гай'дон," тихо сказал Лан. "Любой мужчина или женщина, кто пожелает, могут присоединиться к борьбе."

Он закрыл глаза, поскольку кличи приблизились. Скоро это стало приветствием. Позже ревом.

Глава 43

- И эти Аша'маны утверждают, что порча исчезла? - спросил Галад, пока они с Перрином прокладывали себе путь сквозь поле окончившейся битвы.