Фаранг (Дилогия) - Андрей Валерьев

— Не сиди, Катька, надо идти. Я Ержану обещал вернуться пораньше и за порядком присмотреть.

"Да. Надо идти"

Катя встала и, с трудом переставляя ноги, пошла вслед за мужем и сыном. Идти было больно и неудобно.

"Сама виновата. Дура!"

Вчера вечером она подкараулила возвращавшегося Диму-сана и прямым текстом попросилась уехать с ним на большой остров. Только она и Антошка. Никакого Игоря. Мельников долго молчал, пристально изучая её тело, а потом нехотя напомнил об очевидных фактах, которые Катя как-то упустила из виду.

— Две луны помнишь? Где мы — не забыла?

Мужик перестал пялиться на её грудь и грустно посмотрел ей в глаза.

— Если не считать детей, подростков и людей старше пятидесяти, то у нас уже сейчас женщин на семь душ больше чем мужчин. Подумай. Ты ведь не одна. У тебя же ещё и ребёнок.

Мельников развернулся и ушёл к плоту, оставив Катю в полнейшем остолбенении. Издали за ней угрюмо наблюдал муж, злобно и многообещающе посверкивая глазами.

Утро было всё таким же солнечным и безоблачным. Самым, что ни на есть, обычным. Но, чёрт возьми, оно было другим — воздух был слаще, блики волн — ярче, а солнце не жгло, а лишь мягко согревало. Причём не только тело, но и душу.

"Солнышко"

Витька изо всех сил козырял своими "новыми" зеркальными очками a-la Сильвестр Сталлоне, "новым" спортивным костюмом и своим местом у общего стола. В тени, под пальмами, среди других женщин и детей суетилась ОНА.

Катю он заметил издалека. За неделю пребывания на тропическом острове жгучая брюнетка с волшебными зелёными глазами обзавелась восхитительным бронзовым загаром и стала выглядеть, на вкус Виктора, совершенно потрясающе. Сам Витька, будучи по природе своей белобрысым и белокожим, мог пока похвастаться лишь малиновыми ожогами, свисающими там и сям лохмотьями кожи и выгоревшей на солнце пшеничного цвета шевелюрой.

В лагерь женщина пришла, держась поодаль от мужа, и это вселило в сердце Егорова робкую надежду.

"А вдруг?"

Идиллия была недолгой. Сначала увлечённо перематывавший верёвку Витя увидел крепкие кроссовки, затем мускулистые волосатые ноги, а потом…

— Слышь, придурок, — Игорь стоял вполоборота и крутил в руках палку, — в последний раз тебя предупреждаю — отвали. Ныряльщик ты или космонавт — мне без разницы. Удавлю, утоплю и скажу, шо так и було. Понял?

Хотя коленки сами собой и задрожали, а в животе похолодело, Виктор, на самом деле, не испугался. Он крепко накрепко сжал зубы, прищурился и уставился Игорю прямо в глаза.

Это было восхитительно! Голова пьянела от чувства опасности и…

"Да. Да. Да!"

… вызова. Он, Витя Егоров, впервые в своей жизни, САМ (!!!) нарывался на драку! Секунды шли, а палка в руках Игоря так и не пошла в ход.

— Ты это… — Игорь ещё по инерции угрожал, но Витька нутром чуял — сейчас тот в драку не полезет. — Ты понял меня?

— Что происходит? Что происходит, спрашиваю!

Чужой голос доходил до сознания медленно, с трудом пробиваясь сквозь шум крови в ушах и гулко бьющееся сердце. Между ними оказался Ержан. Статридцатикилограммовый бугай набычился и сверлил тяжёлым взглядом Гошу, справедливо считая того зачинщиком стычки. Игорь ухмыльнулся, расслабился и кивнул Виктору — давай, мол, жалуйся. Проси защиты. Это было настолько отчётливо написано на его лице, что Егоров лишь скрипнул зубами и помотал головой.

— Ничего. Ничего не происходит. Верёвку сматываю.

Не дождавшись унижения соперника, Игорь сплюнул и быстро ушёл, а Ержан, понимающе похлопав Егорова по плечу, зычным голосом объявил короткое общее собрание.

О чём вещал босс, Витька прослушал. Он повалился на песок, крепко обнял свои костлявые коленки и принялся дышать. Тело тряслось, челюсть прыгала, зубы стучали.

"…ля!"

Запоздалый страх парализовал парня и отбил всякую способность воспринимать окружающих. Рядом суетилась Оля, на заднем плане озабоченно маячил Филиппыч, вдалеке неясным фоном шумел народ.

"Уффф"

Егоров отдышался, успокоился, поднялся на ноги и пошёл решать проблему по имени Игорь.

"А ведь ты, урод, сдался… побоялся меня ударить… я видел… ты сильнее, но ты — трус! Ну погоди, я тебя удивлю. Только зацепи меня ещё раз…"

Витька понёсся сквозь кусты к месту строительства землянки, где он когда-то работал на земляных работах. Само сооружение решили не достраивать, ограничившись навесом и защитой от ветра в виде плетёнки из пальмовых листьев, превратив вырытую менеджером по рекламе яму в отхожее место.

— Я тебя, сучччок, так удивлю…

Виктор добежал до небольшого земляного отвала позади ямы, сморщил нос от запашка и принялся разгребать кучу земли. Четыре дня назад он здесь видел, здесь видел…

— Ага!

Витька качал в руке увесистый овальный булыжник. Как он здесь оказался Витька не знал, но факт есть факт — среди песка и спрессованной коралловой крошки нашёлся один-единственный камень в полкило весом.

— Класс.

Виктор примерился. Булыжник лежал в его немаленькой ладони как влитой. Егоров представил себе, как этот самый каменюка летит в голову… нет, в коленку, Игорю и злобно ощерился. Бросать камни, мячи и, хм… палки у Витьки всегда получалось отлично.

— Пипец тебе, козёл.

Сунув булыжник в карман куртки, Виктор отыскал свою размочаленную палку-копалку и двинул обратно на пляж.

За хлопотами по обустройству на новом старом месте незаметно пролетел час и Катя успокоилась. Она не смирилась со своим положением, но ситуация, в которой она оказалась, требовала взвешенных и продуманных решений. Будь они дома, она давно бы уже вызвала полицию или ребят из службы безопасности фирмы в которой она работала и забыла бы про Игоря, как про страшный сон, но здесь… здесь всё было по другому и уверенная в себе бизнес-леди Екатерина Андреевна впервые почувствовала, что быть женщиной в диком мире — значит быть зависимой.

А уж быть женщиной с ребёнком — значит быть зависимой вдвойне.

Услыхав рёв Ержана, созывающего пятиминутную "планёрку", Катерина злорадно улыбнулась.

"Ничего, скотина, я тебе устрою сладкую жизнь!"

В конце концов, сила слабого пола — в слабости сильного по отношению к слабому. Не так ли?

— Нет, дорогие мои, пока мы никуда не едем. Обустраиваем лагерь, понемногу чистим самолёт и пытаемся добывать еду на отмелях. Там рыбы больше, чем возле большого острова, — Ержан стоял перед четырьмя десятками человек и изо всех сил надрывал горло, — как там всё устроится, обещаю, мы все переправимся на большую землю. А пока, все женщины и… и… и…