Полдень, XXI век (май 2011) - Коллектив авторов

Табасараны носят кинжалы и прыгают с шестом! Чушь, одним словом.

Но смех смехом, а Пирошников это нарастание тревоги чувствовал кожей. Интересовался у Геннадия, как продаются билеты, кто покупает и какие меры безопасности предпринимает ночной клуб. Геннадий успокаивал, посмеиваясь:

– Не гоните волну, Владимир Николаевич! Все под контролем!

За день до представления билеты были распроданы. Расчетная вместимость клуба составляла одну тысячу человек. Примерно треть этого количества, по оценке Геннадия, была куплена подростками с соседних улиц, остальное – домочадцами и гостями с юга.

Пирошникова волновало соотношение сил. Он вдруг понял, что готовится к представлению, как к битве, и оценивает шансы сторон.

– Черт знает. Думаю, хачей примерно половина будет, – почесал в затылке Геннадий.

– Позови ОМОН, – вздохнув, посоветовал Пирошников.

Накануне выступления выяснилось, во-первых, что на дискотеку собираются все, то есть, Серафима с Юлькой тоже. Попытка Пирошникова отговорить провалилась.

– Сима, это может быть опасно, – понизив голос, доказывал Пирошников.

– Я слышу! Слышу! Ничего опасного! – закричала Юлька.

– Ну, пеняйте на себя!

Хотя, как они могут «пенять на себя»?

Во-вторых, встала проблема наряда. И тут Пирошников вспомнил о синем шелковом халате.

– Маскарад у нас или нет? Надену халат! – оправдывался он.

По правде сказать, намерение это диктовалось не столько его любовью к бытовой клоунаде, сколь детским желанием свести все к игре – и ночной клуб, и домочадцев с табасаранами, и сам этот дом, покоящийся на спине слепого крота по имени Плывун. Слава Богу, этот Плывун никуда не плыл, спал себе спокойно, изредка поворачиваясь во сне и пошевеливая лапой, когда слышал какие-то звуки сверху. Дом от его движений сотрясался, бывает, но не настолько, чтобы это сильно кого-то беспокоило.

Пирошников наивно думал, что вот увидят его нелепый наряд домочады с домохачами, рассмеются, обнимутся и отправятся в бар пить пиво. А пива хватит на всех.

Халат был напялен на трикотажный спортивный костюм красного цвета с надписью на груди «СССР» – иначе было бы холодно. Этот костюм подарила ему когда-то последняя жена, как бы в шутку, с напоминанием о стране, где он родился и жил большую часть жизни. Пирошников его не носил, но сейчас извлек из чемодана и примерил вместе с халатом.

Красные треники высовывались из-под халата минимально, на ноги предполагалось надеть теплые отороченные искусственным мехом ботинки.

– Класс! – восхищенно сказала Юлька. – Только тебе не хватает…

И она быстро укатила на коляске в другую комнату, где принялась что-то мастерить, отгоняя всех, кто интересовался ее занятием.

– Только не снимай мантию! – крикнула она Пирошникову.

Через полчаса она торжественно въехала в гостиную, наряженная в золотую корону, которую сняла с головы и вручила Пирошникову, подъехав к нему.

– Ты же король! – объяснила она.

Пирошников надел корону и отправился к зеркалу. Оттуда на него посмотрел… а что, разве я не король? – осторожно спросил он себя.

Он снял корону, осмотрел ее. Она была сделана из картона и густо покрашена бронзовой краской. Он снова надел ее. Не император, нет. Но всё же король.

Почему сказочные короли бывают, а сказочных императоров он не видел, подумалось ему.

Потому что нет сказочных империй?

И все же чего-то еще не хватало. Образ был неполон. Он вернулся к своим и устроил худсовет. Борода и усы? Держава и скипетр?

Вдруг Августа осенило.

– Я знаю, сэнсей! Я вам сделаю перед выходом!

– Что?

– Увидите!

Оставалась пара часов до начала, Пирошников с Августом принялись обсуждать детали карнавала, главным в котором был конкурс масок, после чего предполагались танцы. А уж в финале Август собирался петь.

Серафима с Юлькой, между тем, удалившись в спальню, прихорашивались перед выходом.

Наконец пришла пора выходить. Пирошников облачился в новое платье короля, надел корону и вопросительно взглянул на Августа.

– Ну? Что ты придумал?

Вопрос прозвучал величественно. Пирошников входил в роль.

Но Август быстро покончил с величественностью. Он принес из ванной тюбик зубной пасты и покрасил ею лицо Пирошникова. Замысел показался Пирошникову настолько дурацким, что он даже не протестовал.

Придворные отступили от короля и оценивающе осмотрели его.

– Класс? – неуверенно спросила Юлька.

– Какое-то кабуки… – произнес Пирошников, осматривая лицо в ручное зеркальце.

– Сейчас! – Серафима сорвалась с места, нашла свою сумку и вытащила из нее косметичку. Оттуда она извлекла короткую черную трубочку и подступила к Пирошникову с намерением заняться его макияжем.

– Делайте что хотите! – обреченно проговорил он.

И Сима нарисовала ему щеточкой для туши трагически изогнутые брови, а под правым глазом поставила черную слезинку.

Пирошникова подвели к большому зеркалу и он осмотрел себя. Из зеркала глядел на него печальный император, потерявший свою империю.

Они вызвали лифт и замерли перед закрытыми створками, исполненные значимостью момента. Сима и Юлька были украшены вплетенными в волосы звездами и серебряными ленточками, а на голове Августа была широкополая кожаная шляпа.

Створки распахнулись.

– С Богом! – проговорил Пирошников, делая шаг внутрь.

Его начала трясти мелкая внутренная дрожь. С этой минуты все происходящее воспринималось им как фантастическое кино, где он, его семья, домочадцы, гастарбайтеры, бойцы ОМОНа и пришлые подростки исполняли каждый свою роль, приближая неизбежный финал.

Второй этаж встретил их проверкой службы безопасности. Пришлось пройти сквозь рамку-металлоискатель, которая запищала, лишь только сквозь нее проехала Юлькина коляска. Тут же у стражей возникло сомнение, что ее вообще можно пускать на бал-маскарад на том основании, что девочка – инвалид.

– Сами вы инвалид мозга! – окрысилась Юлька.

– Мы отвечаем за вашу безопасность, – парировал охранник.

– А я отвечаю здесь за все. Пропустите, – повелел Пирошников, делая царствененый жест рукой.

Охранник пожал плечами, но пропустил. Это было бы фантастикой, но Пирошников успел заметить сбоку в нескольких метрах Геннадия, который следил за ситуацией и дал знак охраннику.

Однако Юлька и Август были потрясены могуществом императора.

Рамок безопасности было четыре. Сквозь них шел сплошной поток. Пирошников успел заметить, как отбирают какие-то предметы у посетителей и бросают в специальные корзины, куда они падали с металлическим лязгом.

Как и полагалось по сценарию, Пирошников и его свита, пройдя гардероб, заняли места у маленькой сцены, рядом с пультом управления, в главном зале с танцполом, где уже ждал их Браткевич. Он принялся давать последние наставления Августу касательно звука и петли гравитации, а Пирошников и дамы свиты расположились в креслах.