Игра в людей - Василий Кнежин

"Добрый день, Ларион. На меня иногда накатывают воспоминания, прошлые мысли и я становлюсь добрым. Возвращайся на фирму, спор наш аннулируем, Гоша отставим в сторонку. Ты так молод, а молодым свойственно совершать необдуманные поступки, просто признай, что ты неправ, и начнем все по-старому. Мне достаточно будет твоих личных извинений и отказа от новомодных программ. Перешагни свою гордость, в бизнесе она ни к чему. Даю срок до завтра, просто позвони мне по прямому номеру. Договорились?"

Я откатился на сидении назад, руки закинул за голову и сцепил их в замок. Судя по дате отправления, завтра это уже сегодня, надо брать телефон и звонить. Если есть предложение, надо им воспользоваться. Незаменимые люди все же существуют, так, босс?

Я послал его к черту. Я должен выиграть это пари, на кону не только Москва, но и мое любимое дело.

Звонок по домофону возвестил о том, что приехал Ярослав. У меня уже урчит в животе, а запах горелого завтрака стал до того соблазнительный и зовущий, что я опрометью кинулся к двери на улицу. Тепло, солнечно и зелено. Только друг мрачный и в костюме, словно действительно на деловую встречу. Меня это разозлило. Он к друзьям относится, как к деловым партнерам, и неизвестно, чью еще сторону выберет в случае конфликта между мной и, скажем, его подчиненным.

Мы приветственно обнялись. Я сказал, что умираю, как хочу есть, вези куда хочешь, только поскорее. Ярослав осмотрел мой уличный вариант одежды, состоящий из светлых холщовых штанах и незаправленной рубашке, неоднозначно помотал головой и повел к своей машине. С его губ сорвалось что-то насчет фейс-контроля, но что именно, я не разобрал. Машина Ярослава черная, маленькие двери, большие колеса… фу.

— Ты не говорил, что у тебя новая. — Заметил я. — Но выбор хорош, сильная и быстрая, да? Сколько лошадей в цилиндрах?

Ярослав скривился. Видимо, из моего рта вопросы о машине звучат фальшиво до безобразия.

— Лошадь одна, и та между рулем и сиденьем. А ишачит, как баран. Ларион, ты б научился сам ездить, чем тебе это метро нравится?

— Тем, что катают другие. — Ответил я, забираясь на заднее сиденье. Ни один черт не заставит меня сесть рядом с водителем. К общим нерадостным мыслям воспоминания о моей первой и последней поездке за рулем. Мне было восемнадцать, справа от меня сидела моя спутница. Я до сих пор содрогаюсь от того, что было бы, будь я на ее месте.

Спустя полчаса машина мягко затормозила у двухэтажного здания ресторана "Три Кита". Дверь справа от меня открылась автоматически. Мы прошли длинный бордовый коридор с золочеными светильниками в стиле барокко. Зал поделен на две части стеклянной стеной аквариума, внутри которой плавают цветные рыбки и пузырьки воздуха. Сели у окна с золотыми виньетками на старорусский манер. Подошедший с меню официант поинтересовался, сколько нас будет, Ярослав ответил, что двое.

— Два острых сицилийских супа, два цезаря с креветками, два салата из кальмаров и устриц, фокаччо, красное вино на ваш вкус. — Сказал Ярослав официанту, взглянув на меня при этом, как на своего сына, за которого надо все делать. Я не успел моргнуть, как парень записал заказ и исчез.

Для разговора с другом я максимально отошел ото всех своих субличностей, запер комнаты на замки. Они сейчас лишние, к тому же… Я не сразу себе в этом признался, но ощутил заметное облегчение, как только это сделал. Словно стянул с себя груз трех дополнительных личностей. Я с поистине детским восторгом и беззаботностью очистил от еды тарелку с супом и одним из салатов. Друг сидит с таким видом, что я точно понял: он хочет чтобы я снова провел один из своих тренингов у него на фирме. Неожиданно для себя я отпер комнату с тренерским арсеналом; внутренняя свобода очертилась кругом моих обязанностей и нелегких мыслей о тщетности старых тренерских программ. Я поник, отодвинул от себя еду и налил вина. Прежде чем Ярослав насытится и перейдет к деловой части, я решил объяснить, что я на распутье и терплю поражение за поражением по всем фронтам. Надеюсь, он поймет, что главной помощью от него сейчас будет дружеская поддержка.

— Помнишь, лет в пятнадцать мы мечтали о том, чем будем заниматься в будущем? Мы пообещали друг другу, что будет здорово, и у меня было здорово. Последние три года я летал наяву. Мои любимые дела давали столько энергии, что я мог не питаться вообще. Но что-то сбилось. — Друг слушал, потом отложил в сторону вилку, налил себе и мне вина. Наши бокалы встретились, и через несколько секунд я продолжил рассказ. — Я истощен. Тренинг не идет, это раз. В сектах тоже потерял кучу энергии, которая не вернулась. Это все равно, что ты сделал крупный вклад в проект, а он загнил.

— Выходит, у тебя осталось третье любимое дело, которое пока что приносит прибыль?

— Да. — Соврал я, спрятав неуверенность и тот факт, что именно унижение жены босса послужило началом моего нынешнего угнетенного состояния.

— Ты действительно выглядишь не очень. Я много думал над твоими словами по поводу энергии к жизни. Похоже, ты прав, что ее дает только любимое дело. Знаешь, я вначале хотел просить, но теперь хочу тебе помочь. А ты поможешь мне.

— Я не могу вести тренинги, пока не разберусь с Гошем. Ты же о них пришел поговорить?

— Честно говоря, нет. Ты можешь наказать, — тут он спародировал меня, — одну зазнавшуюся особу — мою бывшую?

Эт слова отрезвили меня, во мне волнами накатывала злость. Мои ладони уперлись в толстое дерево стола. Я сказал жестко:

— Я тебя с детства знаю, ты всегда шел ровно, твои взгляды хоть и отличались от моих, но были здравы, и я тебе по-своему завидовал! Ты тот элемент спокойствия в моей странной жизни, на который можно опереться, который всегда как в старые добрые времена. И вот ты просишь меня о том, за что в свое время чуть по лицу не надавал. Что случилось? Где твою буйволиную шкуру проел червяк?

На нас оглянулся пузатый и лысый человек. Друг заволновался, принимая его недовольную рожу на свой счет. Но я успокоил его, сказав, что он на меня пялится. Слышно даже, как у него мозжечок скрипит. Соображает, как оболтуса в тертых штанах сюда пустили.

Ярослав ответил немного раздраженно:

— Я не понимаю, о чем ты.

— Помнишь тот момент, когда мы из-за моих планов повздорили? Год, два мы после этого не общались?

Ярослав нехотя кивнул головой. Судя по изменившемуся лицу, помнит прекрасно. Он сказал:

— Не общались мы дольше. Но сейчас-то все в порядке?

— В момент ссоры мы пообещали, что будем завидовать друг другу. Я буду завидовать тебе, что у тебя стабильный доход, постоянные девушки и хорошая машина. А ты сказал, что тебе будет не хватать той дикой и безобразной поры, какая была у нас в восемнадцать лет. — Я продолжил говорить на низких тонах, горько и с досадой. — Теперь ты просишь меня наказать твою бывшую. Ты был единственным, кому мне стоило завидовать, питая в этой зависти энергию для роста вперед. Но теперь я остался один. Раньше я мог в любой момент свернуть на твой путь: стать менеджером, старшим менеджером, начальником отдела, топом. С этого дня мне остается полный вперед до конца.