Немного опасный - Мэри Бэлоу

— Так вы прогуляетесь со мной? — повторил он свой вопрос.

На какое-то мгновение Вулфрику показалось, что она откажется, и он обрадовался. Какого дьявола! Провести время с женщиной, которую по-хорошему вообще не следовало приглашать на этот праздник…

Миссис Деррик посмотрела на письмо, свернула его, положила в боковой карман платья и поднялась на ноги.

— Да, — сказала она.

Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как женщина волновала его. Роуз не стало более полугода назад, и Вулфрик до сих пор удивлялся, до какой степени скучает по ней. Он привык считать их связь скорее деловым соглашением, нежели личной привязанностью.

И вот теперь Кристина Деррик, несомненно, — и по совершенно непонятной причине — волновала его. Он внезапно заметил, что стал обращать внимание на густые кроны деревьев над головой, на проблески голубого неба между листьями, на солнечные лучи, прочертившие по лужайке полосы света и тени, ощутил тепло летнего дня, легкий ветер, обвевающий ему лицо, запах травы и листьев. В аллее громко распевали птицы, хотя ни одной не было видно.

Миссис Деррик подошла и остановилась рядом с герцогом, так что поля шляпки закрыли от него ее лицо. Он вдруг вспомнил, что во время их первой прогулки вокруг пруда на ней не было шляпки.

— Как прошла верховая прогулка? — поинтересовалась она. — Полагаю, вы родились в седле.

— Не думаю, что моей матери про это что-нибудь известно, — отозвался герцог. При этом он получил возможность увидеть лицо молодой женщины, когда она подняла голову и довольно проказливо ему улыбнулась. — Но все равно спасибо за вопрос. Прогулка прошла хорошо.

Честно говоря, он никогда не понимал, как можно кататься верхом по сельской местности из чистого удовольствия, хотя его братья и сестры делали это очень часто — если, конечно, то, чем они занимались, можно было назвать катанием верхом. Чаще всего они гнали лошадей как безумные, перелетая через любые препятствия на пути.

— Теперь ваша очередь, — произнесла Кристина после короткого молчания.

— Прошу прощения? — удивился он.

— Вы могли бы слегка приукрасить свой ответ и растянуть его на несколько минут, описывая поездку, места, которые посетили, и интересную беседу, которую вели с остальными гостями. Но вы предпочли краткий ответ. Теперь ваша очередь сделать попытку завязать между нами светский разговор.

Она снова смеялась над ним. Никто никогда не смеялся над герцогом Бьюкаслом. Вулфрик был откровенно заинтригован тем, что она решилась на такое.

— Как вам понравилось письмо? — осведомился он.

Кристина громко рассмеялась легким, чистым, исполненным неподдельного веселья смехом.

— Точно в цель! — сказала она. — Это было письмо от Элеоноры, моей старшей сестры. Она написала мне, хотя находится всего в двух милях отсюда, в коттедже «Гиацинт». Элеонора часто пишет мне и делает это с неизменным юмором. Через два дня после того, как я приехала сюда, она заменяла меня на уроке географии в сельской школе и теперь интересуется, каким образом можно научить детей чему-либо, если у них полно вопросов касательно всего на свете, кроме темы урока. Разумеется, они просто хитрили. Дети очень сообразительны и знают, когда можно сыграть на неопытности преподавателя. Когда я вернусь, то как следует отругаю их, хотя они, конечно, будут смотреть на меня большими невинными глазами, так что в конце концов я просто рассмеюсь. А потом засмеются они, и бедная Элеонора так и не будет отомщена!

— Вы преподаете в школе. — Это было утверждение, а не вопрос, но Кристина все же внимательно посмотрела на герцога.

— Я просто помогаю. Надо же мне хоть чем-то заниматься. Женщинам необходимо что-то делать, иначе они поумирают от скуки.

— Не понимаю, почему вы не стали жить с Элриком и его женой после смерти вашего мужа, — сказал Вулфрик. — Вы остались бы в той общественной среде, к которой привыкли, и у вас было бы больше возможностей для занятий и развлечений, чем сейчас…

Ну да. А также, будучи родственницей Элрика, она получила бы несколько новых платьев за последние два года.

— В самом деле, — отозвалась Кристина, и на этом тема была закрыта.

Не в первый раз Кристина избегала разговора о своем браке и всего, что было с ним связано. Герцог заметил, что чета Элрик старалась держаться подальше от миссис Деррик, так же как и она от них. Возможно, они просто недолюбливали свою родственницу, поскольку не одобряли выбора Оскара и не захотели принять Кристину в свою семью. В этом не было ничего удивительного.

— Я могла бы еще рассказать вам о письме, — продолжила Кристина после небольшой паузы, — но я не хочу быть ведущей в нашей беседе. Вы летом занимаетесь тем, что переезжаете с одного домашнего праздника на другой? Насколько я знаю, так принято в обществе. Мы с Оскаром только этим и занимались.

— Это первый праздник, который я посетил за многие годы. — Вулфрик невольно поморщился. — Обычно я провожу летние месяцы в Линдсей-Холле, иногда путешествую по стране, проверяю, как управляются другие мои поместья.

— Трудно, наверное, быть таким богатым, — кротко заметила Кристина.

Герцог вскинул брови, удивившись нелепости ее слов. Хорошо воспитанные люди не говорят о деньгах. Странно не быть богатым. Хотя, возможно, для кого-то странно не жить в нищете. Это как посмотреть, решил герцог.

— Надеюсь, миссис Деррик, — отозвался он, — это не было вопросом?

— Нет. — Кристина рассмеялась низким, соблазнительным смехом. — Но это было не совсем приличное замечание, правда? Разве не очаровательное место? Парк в Скофилде заслуживает высочайшей похвалы. Однажды, еще будучи замужем, я спросила у Берти, почему он не хочет открыть парк для посещений публики, так чтобы деревенские жители могли гулять здесь, когда хозяев нет дома. Он что-то проворчал в ответ, а потом рассмеялся и посмотрел на меня так, словно я отпустила остроту. У вас в Линдсей-Холле большой парк? А в других поместьях?

— Достаточно большой, — ответил Вулфрик, — в большинстве поместьев.

— А вы разрешаете местным жителям гулять там? — поинтересовалась она.

— Разве вы пускаете посторонних в свой сад, миссис Деррик?

Кристина быстро взглянула на него.

— Это другое дело, — сказала она.

— Неужели? — Такой подход неизменно раздражал герцога. — Дом и сад составляют часть личного пространства человека, места, где он может отдохнуть, побыть один. Нет никакой особой разницы между вашим домом и моим.

— За исключением размера, — уточнила Кристина.

— Да, это верно, — неохотно согласился он. Герцог не терпел людей, от которых ему приходилось защищаться.