Кризис - Александр Хинштейн

В 1634 году в Амстердаме на улице Гоора два каменных дома обменяли на 3 тюльпановые луковицы.

В 1637 году за луковицу тюльпана «Вице-король» отдали 24 четверти пшеницы, 48 четвертей ржи, 4 жирных быка, 8 свиней, 12 овец, 2 бочки вина, 4 бочки пива, 2 бочки масла, 4 пуда сыра, связку платья и серебряный кубок.

Некий фермер уступил 38 акров земли и сто голов скота за одну-единственную луковицу «Семпер Аугустус».

Но и люди небогатые — уличные торговцы, матросы, поденщицы — тоже не хотели стоять в стороне. Росли акционерные компании, где десятки людей объединялись, чтобы завладеть буквально несколькими луковицами. (Нечто вроде нынешних потребительских кооперативов.)

Самое удивительное: общество вовсе не считало «тюльпанную лихорадку» опасной и вообще не видело в ней чего-то странного. Все, кто инвестировал в тюльпаны, были убеждены: рост цен будет продолжаться чуть ли не вечно. Вложив безумные деньги, они смогут получить суммы еще более фантастические. Все это очень напоминает классическую финансовую пирамиду типа памятного россиянам «МММ». Или накопление ничего не стоящих бумажек вроде ваучеров.

Только во времена «тюльпанной лихорадки», пожалуй, обмана не было. Все дружно обманывались, но не обманывали друг друга. И правительство Голландии, и ее финансовая элита, и рядовой люд искренне верили, что открыт своего рода «философский камень» и тюльпаны будут дорожать бесконечно.

Приток денег в страну вызвал астрономический рост цен абсолютно на все. Цены на продовольствие взлетели в 3–4 раза… Но у людей были деньги. И общество, и правительство полагали, что бедность в стране вскоре исчезнет вовсе, унесенная тюльпанным ураганом…

Луковицы тюльпанов покупали и иностранцы. Богатые торговцы из Англии или Северной Франции охотно вкладывали деньги, играли на бирже. В газетах писали, что найден ключ ко всеобщему процветанию: голландские тюльпаны будут покупать по все более высоким ценам, богачи со всего мира принесут свои деньги в Голландию.

Самое смешное — правительство старательно регулировало торговлю луковицами. Для надзора за торговлей назначались специальные уполномоченные, появлялись особые «тюльпанные нотариусы». Содержали чиновников на «тюльпанные» доходы — иначе им бы ничего не светило.

Голландцы хотели как лучше, но кончилось все как и всегда. Как всегда, если денег больше, чем товаров, деньги устремляются в какую-то непроизводительную сферу экономики… Эта сфера стремительно «перегревается» — просто потому, что надо же куда-то вкладывать «лишние» деньги.

Так сегодня во всем мире люди кинулись вкладывать деньги в недвижимость. Банки выдавали кредиты, как будто стоимость недвижимости будет расти вечно, политики рапортовали о победе над бедностью, люди скупали квадратные метры на последние деньги. Точнее — на будущие доходы.

Но вот «лишние» деньги иссякли. И вместе с их окончанием начался кризис. Финансовый кризис, вызванный избытком денег в экономике. Причем мы-то уже имеем опыт; умные люди давно говорили, что недвижимость бесконечно дорожать не может. Да и вкладывались деньги во что-то все же более полезное, нежели луковицы даже самых замечательных тюльпанов.

Пусть кризис — жилье-то останется! Конечно, кое-что вы потеряете. Но не все, потому что недвижимость всегда востребована: кризис не кризис, а людям надо где-то жить и что-то есть. Когда же деньги вложены в луковицы тюльпанов, они просто исчезают без следа.

А вот в Испании поток американского золота не привел даже к рождению таких «перегретых» сфер экономики и новых эквивалентов богатства. Все цеплялись за золото, а оно, естественно, постоянно дешевело.

Голландцы поступили интереснее. И у них поток денег шел не из рудников Потоси, а как плата за товары и услуги. Им было лучше — инфраструктура-то оставалась и позволяла заработать новые деньги, взамен потерянных на никому не нужные луковицы тюльпанов.

К концу 1637 года оказалось: все «лишние» деньги в тюльпаны уже вложены. Больше некому покупать луковицы, все хотят их только продавать. Баста! Роста больше не будет. За одни сутки цены упали на 50 %, за неделю — * на 80 %… Через три недели правительство объявило, что нельзя требовать больше 50 гульденов за луковицу тюльпана. Все судебные разбирательства запрещались.

Из кризиса страна вышла быстро — ведь Голландия оставалась центром международной торговли, страной самой передовой промышленности XVII века. Но деньги и ценности, вложенные в тюльпаны, вернуть нельзя было уже никакими силами. Ни легендарные два дома в Амстердаме, ни серебряный кубок, ни землю, ни жирных быков.

А самое главное — луковицы тюльпанов не удалось превратить в новый эквивалент, важнее золота[13].

Немного морали

Уже из истории металлических денег видно три железные (если угодно, златые или серебряные) закономерности.

Во-первых, абсолютно всякая финансовая система подвержена инфляции. Любая монета через какое-то время стоит меньше, чем в момент выпуска. Таков закон природы денег — столь же неизменный и строгий, как закон, согласно которому средняя температура убывает от экватора к полюсам. Людям он может не нравиться, но «бороться» с ним — столь же глупо, как с холодом в Арктике. Жить на полюсе неуютно, а удешевление денежных единиц разоряет — так на то и голова, чтобы думать, где селиться и как инвестировать свободные средства.

Во-вторых, экономические кризисы — нормальнейшая часть экономики. Появляется экономика — возникают и кризисы: хотя бы кризисы перепромысла. С момента зарождения финансовой системы, это — вполне заурядное событие. Каждый из кризисов современникам мог казаться катастрофой и «концом света», но всякий раз финансовая система выходила из кризиса обновленной и улучшенной.

И потому третья закономерность: кризисы — это положительное явление. Они жестокие, грозные — но учителя. Давно известны кризисы личностного роста в жизни всякого человека. Пресловутые кризисы пяти лет, подростковый кризис, кризис «среднего возраста» и так далее — важнейшие условия развития личности. Кризис суров, страшен, слабаков он топчет беспощадно.

Но без этих кризисов мы оставались бы «вечными детьми» — этакими счастливыми дикарями, которые весело плясали под тамтам, но жили вдвое меньше нашего и загибались от всякой пустяковой хвори, которую мы и за болезнь давно не считаем.

Так и финансовые кризисы. Они проистекают потому, что мы просто не понимаем до конца сущности законов экономики и не умеем делать прогнозов. Но каждый кризис заставляет нас учиться делать систему устойчивее.

Преодолевая финансовые кризисы, человек стал использовать золото и серебро как эквиваленты, придумал монеты, усовершенствовал их…

Столкнувшись с переизбытком золота, люди начали искать новые эквиваленты… Как только нашли, тут же «тюльпанная лихорадка» породила новый кризис. И тоже с положительным результатом: развитие финансовой системы вызвало к жизни бумажные деньги… Экономика стала еще динамичнее, активнее… и еще менее устойчивой.

Стоило ввести бумажные деньги, как оказалось: кризисы эпохи металлических денег — были еще цветочками. Ягодки поджидали человечество впереди…

Глава 3. ПЕРЬЯ СОЛНЦА

Бумажные деньги — главный признак высшей цивилизации.

…Таким-то способом он и вылавливает всю звонкую монету.

Разобравшись с золотом, серебром и порченой монетой, перейдем теперь к деньгам, более нам привычным: бумажным.

В каком-то смысле существовали они всегда. Их, правда, уместнее называть не бумажными, а текстовыми: ведь они появились еще до изобретения бумаги. Известны расписки египетских и финикийских купцов, по которым предъявитель мог получить немалое количество золота. (Папирусные деньги, если хотите.) В Вавилоне давали расписки на глине. (Глиняные деньги, если угодно.)

Все это была валюта, стоимость которой состояла не в материале, на котором написан текст, а в самом тексте.

Эти деньги не были основными. Они играли вспомогательную роль, но они были. Однако даже эти вспомогательные текстовые деньги позволили поставить организацию экономики на совершенно новый уровень. И — нетрудно догадаться — вызвали к жизни кризисы невиданного масштаба.

Романтики с большой дороги

Без бумажных денег стала бы невозможна или, по крайней мере, весьма осложнилась международная торговля в Средневековье. Например, торговля между Галлией-Францией и мусульманскими странами.

Деньги в те времена ходили только металлические, стоимость их определялась по весу, и как нетрудно понять, большие суммы тянули очень и очень прилично. Для того чтобы купить крупную партию товара, пришлось бы брать с собой десятки, а то и сотни килограммов золота и серебра.