Повелитель зверей: Повелитель зверей. Повелитель грома - Андрэ Нортон

Ему ужасно не нравился запах вокруг. Ещё на входе в туннель, возле края долины, воздух был тяжёлым и затхлым. Теперь же Шторм чувствовал, как с каждым вдохом всё труднее становится дышать. Инстинкт гнал Шторма прочь из пещеры — или каменного мешка, если это был каменный мешок. Шторму стоило немалых усилий сохранять самообладание.

Справа от него вверх уходила каменная стена, позади громоздилась осыпавшаяся почва, которая и преградила выход. Шторм посветил фонариком под ноги. Потоки воды закручивались в воронки, вытекая из-под обрушившейся почвы. Взглянув выше, вверх по свежему обвалу, индеец заметил серый лоскутик почти под самым потолком. Это могло быть только небом.

Шторм приказал коню успокоиться и стал карабкаться вверх. Он продвигался медленно, дюйм за дюймом, боясь нового оползня, который вполне мог похоронить его заживо. И вот наконец Шторм добрался до отверстия в обвалившейся породе и вдохнул сырой, свежий от дождя воздух. Обвалившаяся почва была достаточно податлива, и он принялся раскапывать отверстие, достаточное, чтобы выбраться наружу.

Под руку попался большой обломок камня. Шторм порадовался, что ни один из таких камней не задел ни его, ни жеребца во время обвала. Быть похороненным в пластах глины — неприятно. Но быть раздавленным под камнями — ещё неприятнее. Индеец отбросил камень, затем ещё один, закрывавший выход как пробка бутылку. Он разгребал землю, постоянно оглядываясь назад, чтобы выяснить, не прибывает ли вода в пещере. Но если уровень воды и поднимался, то медленно. Может быть, именно в эту пещеру стекает вода из озера или это просто просачиваются ручейки дождя? Шторм не мог припомнить, в каком точно направлении помчал его Дождь, когда грянула буря.

Он откатил целую глыбу корней и веток, перемешанных с Грязью — и на него обрушился пронизывающий дождь. Ощутить струи воды на теле было теперь приятно, они уносили с собой усталость и грязь.

Шторм высунулся из отверстия. Видимость из-за дождя была весьма ограниченной. Но то, что землянин смог разглядеть, заставило его судорожно вздохнуть. Перед ним лежала местность, совершенно не похожая на ту, что он помнил до дождя и обвала.

Шторм наполовину свешивался с края каменного вала, под которым плескалась необъятная водная поверхность, испещрённая ударами дождя. В этом бульоне крутились вырванные с корнем деревья, а неподалёку, придавленный обломком скалы, лежал труп чёрной кобылы, которую Шторм захватил для смены. У животного была разможжена голова и переломаны ноги.

Тело лошади было единственным неподвижным островком среди бушующей воды. И к этому островку жался маленький живой комочек, беспомощно цеплявшийся за придавленную боком кобылы сумку. Увидев этого пушистого бедолагу, Шторм вскочил и расстегнул ремень, стаскивая с него ножны и кобуру станнера. Но только с третьей попытки он дотянулся ремнём до сумки на боку мёртвой лошади. Меркот проворно вцепился в ремень и взобрался по импровизированной лестнице в безопасные объятия Шторма.

Это был Хинг, насколько Шторм смог рассмотреть, Хинг не пострадал. Что теперь с Хо, юноша боялся даже подумать. Сумка, в которой путешествовал Хо, висела сбоку от седла и теперь была придавлена мёртвым лошадиным телом.

Хинг обнял Шторма за шею, жалобными стонами передавая всю горечь своих злоключений. Индеец, насколько это было возможно, отряхнул с меркота налипшую грязь и отнёс малыша в пещеру. Завёрнутый в одеяло, Хинг утих, и Шторм снова выглянул из своего укрытия.

Расширять вход в пещеру не имело смысла, так как прибывающая вода в озере могла добраться и до отверстия. Кроме того, копать лучше было бы при свете и в отсутствие дождя. То есть, утром. Поэтому в настоящий момент, рассудил Шторм, не остаётся ничего иного как ждать, пока небеса не выльют всю влагу. Надо полагать, её там скопилось много, но ведь не настолько же много, чтобы лить вечно!

Так в ожидании прошли часы. Серая дымка сменилась безлунной темнотой ночи. Полулёжа на валу, Шторм силился разглядеть хоть точку света на холмах. Огонь означал бы сигнал от других участников экспедиции, огонь означал бы, что они уцелели, что в наводнении выжил не только он.

Наверное, Шторм заснул. Его разбудил солнечный свет. Хинг отирался, рядом, занимаясь утренним туалетом. Он почти по-человечьи фыркал, выказывая недовольство по поводу собственной грязной шёрстки, обычно тщательно ухоженной.

Вода в затопленной долине понемногу спадала, что свидетельствовало о наличии стоков. Какая-то рыже-коричневая, цвета местной глины, тварь суетилась возле убитой лошади. Шторм прикрикнул на тварь и бросил в неё комком грязи. Тварь спряталась.

Голос Шторма отозвался в дальних горах смутным эхом. Землянин снова закричал, на этот раз он звал на помощь. Снова и снова звал он, пережидая между криками, чтобы услышать отзывающихся товарищей. Но их не было слышно. Так что Шторму оставалось только продолжить раскопки. В частности, обследовать убитую кобылу — и выяснить, что же сталось с Хо.

Глава 8

Шторм стащил с трупа кобылы поклажу и отнёс вещи в пещеру. Хинг дежурил у входа. Боец из меркота никакой, но отпугнуть шакалов-стервятников Хинг вполне может. Выставив охрану, Шторм отправился осматривать местность. Он подобрал обломок дерева, чтобы опираться на него в местах, где грязь скользила под ногами. Дважды по мере его продвижения юноша замечал то шакалов, то птиц-стервятников. И Шторм спешил к тем местам, откуда ретировались спугнутые им животные и птицы, чтобы узнать, что служило им пищей.

Первый раз Шторм обнаружил убитую лошадь, на которой ехал Соренсон. Второй раз это оказалось какое-то местное животное, захлебнувшееся в потоке воды. Землянин несколько раз останавливался, звал на помощь, звал Баку. Но никто не отзывался.

Солнце поднималось всё выше, постепенно подсушивая грязь. Шторм даже сумел добраться до противоположного края озера. Слой мутной воды покрывал примерно пять шестых долины, полностью затопив низину, откуда накануне экспедиция вошла в долину. Никаких признаков спасшихся индеец не обнаружил. Ни дымка от костра, ни ответа на призывные крики.

Развалины также были затоплены, лишь несколько вершин камней торчали из воды тут и там. На них Шторм разглядел мелких животных — обитавших в долине зверьков-травоедов. Шторм уже собирался повернуть назад к пещере, как вдруг с неба послышался знакомый шум крыльев. И вот показался чёрный силуэт. Баку! Шторм засвистел, и орлица сделала круг над его головой.

Она скользнула над его головой, своим обычным способом указывая направление. Но добираться туда пришлось бы прямо через озеро, а Шторм не мог довериться этой мутной жиже, полной всплывших сучьев и невидимых преград. И всё же он вошёл в воду по пояс, пробуя путь впереди шестом. Баку опустилась на одну из торчавших над водой развалин довольно далеко от Шторма. Он крикнул, Баку заклекотала в ответ, но не поднялась. Этот обломок Шторм приметил ещё накануне — останки древней обвалившейся стены. Промеры шестом показали значительную глубину, и Шторму ничего не оставалось как отправиться к указанному островку вплавь. Вода была холодная и пахла гнилью; Шторм плыл, разгребая мусор перед собой, задыхаясь от зловония чёрной густой жижи.