Камень Януса - Гриффитс Элла

— Ноги длинные. У вашего партнера длинные ноги?

У Нельсона длинные ноги? Рут представила, как он вышагивает туда-сюда, изнемогая от нетерпения приступить к новому делу. Он высок, значит, и ноги у него скорее всего длинные. Длиннее, чем у нее. И вдруг Рут впервые пришло в голову: ребенок наполовину его. А до этого она считала его всецело своим, даже тем единственным на свете, что по-настоящему принадлежит ей. На мгновение образ на экране показался ей совершенно чужим — мужской миниатюрой Нельсона. Рут закрыла глаза.

— Вам плохо?

— Нет… только немного тошнит.

— Это нормально. Всегда так бывает. Ну, мы закончили. — Женщина подала Рут шероховатое полотенце. Та вытерла живот и медленно села. — Я распечатаю вам изображение, чтобы вы могли взять домой.

— Изображение?

— Ребенка. Показать партнеру.

— Ах да, спасибо.

Рут медленно ехала в университет, сознавая, что ведет машину, как на экзамене на права — взгляд в зеркало, сигнал, маневр. Свято придерживалась соблюдения дистанции и так долго обгоняла велосипед, что автомобиль сзади нетерпеливо загудел. Рут понимала, что управляет машиной, как пожилая дама в шляпке, но ничего не могла с собой поделать. Ее переполняло сознание, что она вынашивает другую жизнь. И не просто жизнь — жизнь человека со своим характером и длинными отцовскими ногами. Она его транспорт, аккуратно перевозящий его из пункта А в пункт Б, поэтому необходимо подавать все сигналы, чтобы не врезаться во встречный грузовик. Как одолеть этот путь в девять месяцев, не превышая скорости и не задерживаясь у придорожных ресторанчиков? Со временем она, наверное, привыкнет.

Семестр для студентов окончился. Повсюду были молодые люди: укладывающие чемоданы в машины, прощающиеся в дверях со слезами на глазах, пишущие на майках друг друга любовные слова. Рут хотелось сказать: да хватит вам. Вы снова встретитесь в сентябре, но она помнила, что значит, когда перед тобой целое лето: работать, путешествовать, слоняться без дела, раздражая родителей. Если тебе восемнадцать лет, то четыре месяца кажутся вечностью. Когда студенты вернутся, Рут будет на седьмом месяце. Если верить распечатке в ее сумочке, то ребенок должен родиться первого ноября.

Хоть студенты и были на каникулах, Рут каникул не полагалось. Надо было оценивать диссертации и готовить лекции на следующий год. Она поднялась по лестнице в свой кабинет и растрогалась, увидев двух студентов, которые пришли попрощаться с ней. Она преподавала студентам, которые учились год, поэтому этих двух видела в последний раз, тем более что они были из Штатов (у нее было много иностранных учеников — университету требовались деньги).

— До свидания… счастливо… не пропадайте… заглядывайте, если будете в Висконсине…

Рут открыла кабинет и принялась собирать бумаги и книги. Вид ее комнаты с плакатом Индианы Джонса и экзаменационными работами доставил ей истинное удовольствие. По крайней мере здесь она чувствовала себя доктором Гэллоуэй, а не Рут Гэллоуэй, беременной (да еще, как она с ужасом прочитала в справке с УЗИ, «старой первородкой»). Она ученый, профессионал. Личность. Она проведет несколько дней дома, читая о костях, разложении и смерти.

— Рут, здравствуйте. Как вы? — спросил Фил.

Теперь, узнав, что она беременна, он старался ее поддержать. Это выражалось в том, что он говорил с ней тише обычного и при каждом удобном случае спрашивал, как она себя чувствует.

— Как все прошло? — Он имел в виду ультразвуковое исследование (ей пришлось объяснить, что она идет к врачу, поскольку из-за этого не успевала на обед в честь окончания учебного года). Но Рут притворилась, что не поняла его.

— Вскрытие? Нормально. Только новый патологоанатом уж слишком умничал — все спешил с выводами.

— Я имел в виду… врача.

— О, хорошо, спасибо.

— Никаких осложнений?

— Нет.

Фил стоял на пороге и улыбался. Рут не знала, как от него избавиться.

— Уезжаете куда-нибудь этим летом? — поинтересовался он.

— Нет, а вы?

— Ну… — Он смутился. — Собирались со Сью во Францию на несколько дней.

Любопытно, как к этому отнесется Шона? В последний раз, когда они разговаривали, Шона сказала, что Фил обещал ей уйти от жены после последнего совещания экзаменаторов. Рут понятия не имела, почему возникла эта во всех отношениях случайная дата, но ее подруга ждала ее, как второго пришествия. Если Фил действительно намерен уйти от Сью, то проблемы Шоны только начинаются.

— Собираетесь сегодня заглянуть на раскопки в Суоффхеме? Я слышал, они нашли там что-то интересное.

— Может, заскочу. — На самом деле Рут планировала ехать прямо домой. Спина болела, и она мечтала об одном — лечь. Но Фил с большим энтузиазмом относился к раскопкам Макса. Римские раскопки всегда что-нибудь сулят, иногда даже шанс появиться на телевидении.

— Прекрасно. Сумеете захватить пробы почвы?

Черт, теперь не отвертеться — придется заезжать в Суоффхем и до бесконечности возиться с пакетами для образцов. Почему бы Филу самому этим не заняться? Не иначе собирается отвалить к Шоне.

— Ладно, — пообещала она.

До раскопок она добралась затемно. На развороченной земле у подножия вала не было ни одной машины, и Рут не знала, радоваться этому или огорчаться. Она не видела Макса с того вечера, когда они вместе были на празднике Имболк. И теперь гадала, как пройдет их встреча — не будет ли неловкой. Что значил для него тот поцелуй? Может, ровным счетом ничего. Не исключено, что у них в Брайтоне люди постоянно целуются. Но Рут думала об этом. Не постоянно — у нее было много других забот, — но явно больше, чем ее устраивало.

Взяв из машины фонарь, она забралась по валу. Студенты потрудились на славу: на раскопках появились три новые траншеи, а небольшая груда камней означала, что найдены новые строения. Похоже, здесь располагалось поселение — по крайней мере вилла с окружающими ее постройками. Рут подошла ближе.

Она сообразила, что оказалась в той траншее, которую Макс ей показывал в первый раз. Только теперь ее расширили так, что виднелись угол стены и остатки сооружения, в котором Рут узнала подвальную систему отопления. Она заметила также мозаику. Следовательно, здесь жили состоятельные люди. Рут подумала о тех, кто две тысячи лет назад поселился на открытом склоне холма. Были ли они британскими римлянами или римлянами в ссылке? Неудивительно, что им захотелось устроить в доме отопление. Она поежилась от вечерней прохлады.

И уже собиралась уходить, когда по привычке провела лучом фонаря по кирпичному основанию — не откроется ли что-нибудь странное или необычное. И обнаружила. Красновато-коричневую надпись менее дюйма высотой. Сначала она не могла разобрать слова, хотя буквы показались ей знакомыми. Но затем поняла, что надпись сделана вверх ногами. Повернув голову, она прочитала: «Рут Гэллоуэй».

Позднее Рут не могла объяснить, почему надпись так ее напугала. Размер букв был таков, словно в эти камни и обломки забралось маленькое злобное существо и вывело ее имя. Зачем? К раскопкам она почти не имела отношения. Кому понадобилось трудиться — делать надпись на древней стене, да еще вверх ногами и так мелко, что не всякий мог заметить? Рут понятия не имела, но знала одно: она тут не останется, не будет рисковать встретиться лицом к лицу с этим мерзким карликом. Рут поднялась, сердце бешено колотилось.

У нее возникло ощущение, будто за ней кто-то наблюдает. Она резко обернулась, и луч фонаря описал вокруг нее широкую дугу.

— Кто там?

Никто не ответил. Зато раздались шаги — хруст подошв по гравию — кто-то шел в ее сторону в одной из траншей. Рут выбралась из шурфа и повела фонарем в темноту. Теперь она услышала и другие звуки — медленное ровное сопение. Кто-то совсем рядом дышал.

Она больше не притворялась, что не боится. И, выставив перед собой фонарь, бросилась вниз по склону. В ней не осталось ничего от надежного транспортного средства своего ребенка, теперь она была лишь ищущей защиты до смерти напуганной женщиной. Ребенку придется потерпеть. Рут споткнулась и чуть не упала. Господи, где же машина? Но затем она увидела спасительные огни «Феникса» и сообразила, что бежит в правильном направлении. Оставшееся расстояние она, задыхаясь, одолела трусцой. Автомобиль был на месте. Ее верный любимый ржавый «рено». И вдруг Рут замерла, в жилах застыла кровь. Рядом с машиной маячила чья-то темная фигура. Мужчина. Она вскрикнула.