Не время для героев. Том 4 - Илья Соломенный

Сейнорай открывает было рот, но тут Изабель, которая обмякла, и которую малефики вновь опустили на пол, всхлипывает, заставляя меня обернуться к ней.

— Раз так... — шипя, словно змея, произносит она, — то мне незачем жить!

Её руки в талмеритовых оковах поднимаются, и за мгновение до того, как я успеваю что-то сделать, за мгновение до того, как охрана успевает среагировать, из девушки вырывается густой поток воздуха...

Он обволакивает охранников, весь коридор, даже Беренгара — и заставляет их замереть! Но, в отличие от всех остальных, я успеваю выставить перед собой руку в перчатке — и заклинание Изи разбивается о частицу Арканума, обдавая меня потоком холода.

Однако ей хватает и того, что она отвлекла меня...

Девушка выхватывает скованными руками заколку из своей причёски. Её взгляд твёрд, рот сведён в гримасе ненависти — и я вдруг понимаю, что она задумала! Бросаюсь вперёд, надеясь успеть, но...

Изабель делает резкое движение — и вгоняет заколку себе в левый глаз!

— А-а-а-а!!!

Я оказываюсь рядом через миг после того, как остриё изысканного ювелирного изделия с чавкающим звуком входит в зрачок — и успеваю схватить Изи за запястье, не позволяя вогнать заколку ещё глубже и пронзить мозг...

Взмахом свободной руки заставляю заклинание Изабель стянуться, «отпустить» малефиков в Беренгара, закрутиться вокруг нас, окутать девушку и полностью обездвижить её, а затем тяну на себя руку с зажатой заколкой, вытаскивая её из глазницы.

Оттуда мгновенно начинает вытекать белая жидкость, и я в ужасе пытаюсь сосредоточиться, чтобы залечить рану...

Но моих талантов целителя не хватает на восстановление такой сложной структуры. Удаётся лишь слегка залечить повреждение, но глаз девушки выглядит ужасно...

Чтобы не дождаться очередной сумасшедшей выходки, я вызываю символ Ар Кэх и заставляю Изабель уснуть, так и оставляя её замершей в неподвижности и удерживаемой плотной массой загустевшего воздуха. А затем поворачиваюсь к проекции Беренгара.

Сейнорай, глянув на меня, делает шаг назад. Видимо, чувствует клокочущую во мне ярость, видит перекошенное от злости лицо и сцепленные так, что не разжать, зубы. Меня колотит так, что я едва сдерживаюсь, чтобы не разнести здесь всё к демонам!

— Владыка, я... Простите.

Кажется, он впервые называет меня «владыкой»... Это слегка отрезвляет, но злость, бурлящая внутри и готовая выплеснуться, словно лава из жерла вулкана, никуда не исчезает.

— Как всё это понимать?! — едва сдерживаясь, рычу я, зыркая и на малефиков, упавших рядом на колени.

— Простите, владыка! — шепчут они. — Мы не... Мы были наготове... Ваша гостья никогда не... Не проявляла таких талантов! Не было никакого возмущения потоков... Мы держали всё под контролем и не понимаем, как она смогла так быстро вызвать «Пелену»!

— Я... Кхм-кхм... — Беренгар кашляет, отвлекая моё внимание. — Я могу объяснить...

— Уж будь любезен!

— У девчонки под кожей вшиты несколько кристаллов Этерниума. Именно они усилили её магию и позволили сотворить… Всё это… Парочка в ладонях, и ещё несколько, по всему телу. И они отлично спрятаны — так, что пока она не воспользовалась ими, нельзя было определить, что они там есть. Ты ведь и сам не почувствовал их за столько времени?

— Не чувствовал, — вынужден согласиться я. Переведя взгляд на ладони мирно спящей в воздухе Изабель, и правда вижу, что сквозь кожу будто проступили бирюзовые точки с разбегающимися от них сеточками сосудов. — Но какого хрраша ты не велел её обездвижить?!

— Посчитал, что талмеритовых оков будет достаточно. И хотел, чтобы ты сам разобрался в происходящем.

— По порядку! — рявкаю я.

— Девчонка пришла сюда. Я заметил это и вызвал охрану — ты видишь их на полу. Она без усилий и колебаний убила одиннадцать человек. Магией. Постарела на несколько лет сразу, но быстро пришла в себя. Я не вездесущ, не надо на меня смотреть! Я перемещаю проекцию, могу создавать «контрольные копии» — и оказался здесь, как только она начала чудить! — но я же не могу прикрепить себя к каждому человеку в замке!

— Оправдываться будешь потом. Что дальше?

— Она... Я не могу колдовать в реальности, Хэл! Только учить, рассказывать и показывать! А твоя блондинка — может! Да ещё как! Она просто проигнорировала меня! Заставила замереть проекцию на какое-то время, выбила дверь в подземелья и направилась вниз! А когда я снова сунулся к ней — создала вокруг себя поле “помех” и вышибла меня с нижних ярусов! Я не знаю, как она это сделала! Я пытался запереть проходы, изменить замок — но без тебя он не меняется с такой скоростью! Так что вызвал ещё людей и велел им спуститься в…

— Веди, — командую я, предчувствуя худшее. Но спросить Сейнорай не решаюсь — не хочу, чтобы это прозвучало вслух, рассчитываю, что в таком случае никакой надежды не будет, а пока она есть...

Но я обманываю себя.

В лаборатории — той самой, где мы выращивали тело Айрилен, всё разгромлено, будто тут прошёл бой. Инструменты поломаны, книжные шкафы и столы опрокинуты, реагенты рассыпаны и вылиты на пол, всюду сколы и подпалины, магические светильники перебиты — моргает всего пара, уцелевших лишь чудом.

А самое главное — резервуар, в котором росло вместилище для моей магессы...

Он разбит. Вся питательная жидкость вытекла, а само тело — тело уже взрослой девушки — лежит на дне огромного стеклянного цилиндра. И измазано в крови...

Перевернув тело, я вижу сожжённое до обугленной кости лица и несколько колотых ран — в сердце, печень, лёгкие... У этого Творения не было и шанса выжить...

Всё вокруг в липкой, пахнущей металлом крови. В ней же валяется и кинжал Изабель… Тот самый, который она показывала больше двух лет назад на той охоте, когда во мне пробудилась тьма!

— Когда сюда спустилась десятка Мастеров, которых я призвал, Изабель просто стояла на коленях и хохотала, Хэл… Мы оглушили её и вытащили, заковали в кандалы и глаз не сводили, пока ты не вернулся. Это… Всё это произошло примерно четверть колокола назад…Но она даже от ментального усыпления очухалась быстро — едва её вынесли в коридор…

— Пошли отсюда, — велю я с каменным лицом, направляясь к выходу. — Я хочу просканировать эту дуру. Ещё раз.

Внутри — опустошение, злость, отчаяние... То, ради чего я предпринял вылазку на север, то, ради чего Беренгар перелопатил библиотеки, лаборатории и хранилища замка, то,