Неподчинение (СИ) - Шайлина Ирина

— Сука, я ему руки оторву, — Руслан хватает меня за плечи, пытаясь оттащить, и тогда щелкает: это волосы. Прядка волос Ясмин.

Я закрываю глаза, сжимаю кулаки и кричу, до хрипоты. Руслан прижимает меня к себе, но даже ему, такому большому и сильному, меня не удержать.

— Успокойся. Успокойся! — рявкнул он, встряхнув меня за плечи. — Мы курьера взяли, сейчас узнаем, где этот гаденыш прячется. Все с ней будет в порядке, слышишь?

Мы стояли так долго, минут пятнадцать, может, больше. Постепенно дрожь ушла, уступив место тупому равнодушию, только щека нервно заходила в тике.

— Мне уехать надо, с тобой остаётся Илья. Не истери, пожалуйста, я не могу разорваться и не могу оставить тебя в таком состоянии.

— Езжай, — шепотом попросила, силы покинули, — я справлюсь.

Мне хотелось, чтобы он уехал. Хлопнула дверь, оставленный им охранник прошёлся по дому, а потом сел на диване, глядя в телевизор.

— Не мешаю?

Головой помотала, говорить не хотелось.

Всего сутки свободы, за которую мне придется расплачиваться. Руслан не сможет забрать Ясмин, как не смог спасти моего отца и уберечь Таира. Он не всесилен, я слишком многое на него возложила. Пока Динар не знает, что Ясмин его дочь, у меня ещё есть шанс все исправить.

— Будете кофе? — обратилась к Илье. Он улыбнулся неожиданно скромно, кивнул:

— Если можно… не обедал сегодня.

Я вышла на кухню, приготовила две чашки, одну себе, другую ему.

— Немного горчит, — предупредила, протягивая большую чашку мужчине. — Победами на кухне я похвастать не могу.

Он пил, я на него поглядывала. Руки вспотели от волнения, может, я совершаю сейчас самую большую глупость в своей жизни.

Илья поставил на журнальный столик чашку, неожиданно громко стукнув ею по стеклу столешницы, кофе выплеснулся, капли частой дробью забарабанили о пол.

— Простите, — запинаясь, извинился, глаза потер, встряхнул головой. — Что-то со мной…

А потом глаза на меня вскинул, понял наверное… Я знала, как действует лекарство на людей, по собственному опыту знала. И теперь ждала, когда он отключиться, глаз поднять не смею — стыдно. Илья попытался достать телефон, но я подошла к нему, опустилась и выдернула из слабеющих пальцев:

— Это ты меня прости, ладно?

В мужских глазах плескался страх, а я видела в нем, беспомощном, потерянном, себя. Я знала, каково это, быть настолько беспомощным. Телефон положила в карман кофты, поднялась с колен.

— Там моя девочка. Я не могу по-другому, — и вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Дверь тихо закрылась, даже замок не щёлкнул — а я вздрогнула и плечи испуганно вжала. Зато теперь точно ясно — назад пути нет



Глава 18. Руслан.

— Прости, — с трудом выговаривает Сашка. — Не смог. Они…

Замолкает, набираясь сил. Не мудрено — в лёгком у Саши дырка, насилу до больницы довезли.

— Всё нормально, — чуть хлопаю его по предплечью. — Вытащим девочку.

Сашка устало глаза закрыл. Мой визит занял лишь пару минут, но не прийти я не мог. Когда я своих пацанов, с детства знакомых, тащил в бизнес, я им шанс в жизни дать хотел, а вовсе не на тот свет отправить. Я не хочу, чтобы мои люди умирали. И Сашка — не умрёт.

— В аптеку идёт, — отрапортовал по телефону Максим, — проследить, что купит?

Ребята, все, кому мог доверять, раскинулись сетью по городу. Слежка идёт за всеми, кто может помогать Динару. Одному, без помощи папки ему в чужом городе не справиться. Помощники точно есть. Максим следит за Алисой. Я не знаю, быть может она за тампонами пошла или аспирин купить, но все, что может вести к ребёнку, важно. Любая, даже самая крошечная зацепка.

— Босс, — позвонил Макс уже через несколько минут, голос запыхавшийся, словно бежит. — Она успокоительное купила. Детское! Посильнее просила…

Я мог бы сказать Максу не выпускать её из вида, но и так знал — костьми ляжет, но не упустит. Адрес только спросил. Крашеная девица с вызывающе алыми губами и такими же ногтями все время нервно оборачивалась. Одно это уже говорило о многом. Петляла — видимо, научили. До парковки на окраине города добралась, трижды сменив такси и только к вечеру. Сердце забилось чаще — сейчас все будет.

Набрал Илью, в следующий раз поговорить получится не скоро. Тот отчитался, что все нормально, собака рычит, кот на неё шипит, Зай возится на кухне. На душе даже немного потеплело, и захотелось самому в этот дурдом. Но без ребёнка не вернусь, не хочу смотреть в погасшие словно Зайкины глаза. Сначала добуду ее девочку.

— Дачный посёлок, — шёпотом объясняет Макс. — Охраны общей нет, многие дома ещё не достроены. Наш дом — третий по крайней улице, вдоль леса. Бикбаева нет. Охраны минимум человек шесть. Нас пятеро, но эффект внезапности…

Я достаю револьвер. Огнестрельное оружие я вообще не люблю — оно громкое. А ещё даёт излишнее чувство уверенности и мнимой безопасности. Но порой оружие необходимо.

— Нет, — жёстко говорю. — Я пойду один, — Макс пытается протестовать и я категорично добавляю — нам лишние трупы не нужны. Особенно, наши… Тем более шум лучше не поднимать, мало ли, какой у них приказ относительно девчонки. Бикбаев и мать родную бы не пожалел.

Макс вспыхивает, но уступает. Он знает, когда приказу лучше не противоречить, мы с ним служили вместе. Я закуриваю — покурить теперь тоже нескоро выйдет. Пью уже остывший кофе из термоса. Беру бинокль.

Всё это было до боли знакомо. Сижу на дереве, осматриваю нужный нам дом и прилегающий к нему двор и накрывает дежавю. Словно, снова в Чечне.

Охранников не шесть, минимум семь. Одного видел в окне комнаты. Шесть постоянно патрулируют двор. Они очень стараются, действуют наверняка по выданным им ЦУ, но профессионалов из них не слепить. Это хорошо, да. И одновременно плохо — не профессионал слишком непредсказуем. Они не знают правил, в этом их слабость и между тем сила.

Тем не менее, я все же вычислил систему обхода двора. Шанс проникнуть незамеченным был. Я знал, что если начнётся стрельба, Макс вмешается, но надеялся, что обойдётся без этого.

Потому что я не хочу воевать. Не сейчас, когда на кону жизнь маленького ребёнка. Я просто выкраду её из-под носа у всех этих увешанных оружием идиотов. А уже потом, когда девочка будет в безопасности, надеру задницу её папаше.

У меня будет от двух до пяти минут — именно таков безопасный промежуток в обходе. Я должен успеть перелезть через забор, пересечь двор и проникнуть в дом так, чтобы меня никто не заметил.

— Надеюсь, хоть тут розы не растут, — шёпотом пробормотал я, рывком бросившись к забору и взлетев на него во мгновение ока.

Роз не было. В этом доме когда-то жили, но сейчас на нем печать заброшенности, и во дворе только сорняк и одичавшая вишня. Пересекаю двор, прижимаюсь к стене. Толкаю ближайшее окно — закрыто. А кто говорил, что будет легко? Шаги охраны все ближе.

— И тут я ей говорю, — гоготнул один мужик другому, — что не для неё моя роза цвела. Нет, один раз выебать это пожалуйста, только без всей этой лямурной херни.

В ответ ему хохотнули, запахло сигаретным дымом. Двое мужиков шли по двору буквально в нескольких метрах от меня. Повертели бы головой — увидели бы. И луна светит, и рассеянный свет от фонаря на переднем дворе доходит. Но они не ждут нападения. Они слишком расслаблены, так же смеясь уходят дальше.

— Зря ты, Динар, собаку не взял, — хмыкнул я. — Из неё сторож куда лучше.

Так же прижимаясь к стене крадусь и вскоре нахожу разбитое окно подвала. Оно узкое, и пропихнуть туда свое тело непростая задача — на спине остаются царапины, но по крайней мере я могу гордиться собой — жиром не заплыл, несмотря на мирное время.

В подвале темно и пыльно. Идти приходится осторожно — скрипит под ногами битое стекло. Крутые бетонные ступеньки ведут наверх, в кладовку — вдоль стен пустые полки, и только в углу чуть отсвечивает трехлитровая банка. Проходя мимо отметил — солёные огурцы. Извечный спутник любых кладовок.