Измеритель - Игорь Осипов

– Извините, а это ненадолго? – с надеждой спросил он. И про себя подумал: «Сдалась мне твоя достопримечательность, мне эти подземелья еще в армии надоели».

– А вот это не ко мне, может, через пятнадцать минут отбой дадут. А может, и через два часа, – сказал лейтенант с ухмылкой.

– Нет, на два часа я не согласен, у меня дела, – Максим остановился и сделал робкую и безуспешную попытку вернуться назад, наткнувшись на широкую фигуру военного.

Заведя Изотова в просторное помещение и закрыв вторые гермодвери запором, который напомнил виденный в кино на подводных лодках, лейтенант уселся за стол с табличкой «Дежурный» рядом с выходом. Первое, что поразило, – это огромное количество людей. На первый взгляд, человек под сто. Все выглядело достаточно спокойно. Кто-то сидел, кто-то стоял и разговаривал со знакомыми. Видно, что подобное мероприятие им не в диковинку. Все помещение было занято длинными столами с какой-то электроникой, по бокам вдоль стен стояли широкие скамейки. Изотов, как человек здесь посторонний, скромненько присел на крайнюю скамейку прямо около выхода. И стал терпеливо ждать окончания мероприятия, к которому не имел никакого отношения. Попробовал еще раз позвонить. Да где там, если на поверхности связи нет, то здесь, на глубине десяти метров под землей, да за бетонными стенами, тем более не будет.

Время тянулось отвратительно медленно. Казалось, что прошло больше часа, но, посмотрев на часы, увидел, что прошло всего тридцать пять минут. От бездействия и монотонного гудения вентиляции Максима потянуло в сон.

– Не хватало здесь еще заснуть, – встрепенулся он.

Посмотрев вокруг, начал разглядывать обстановку. В огромном зале или комнате народ стал как-то тревожно перешептываться и с надеждой поглядывать на военного. Видимо, в их планы тоже не входило проводить такое количество времени в хоть и комфортабельном, но все-таки подземелье.

В воздухе витала всеобщая мысль: «Что-то уж слишком долго не дают отбой». И в это мгновение произошло несколько событий почти одновременно. На столе у дежурного зазвонил телефон. Люди активизировались, справедливо полагая, что пора бы и закончить надоевшее учение. Лейтенант взял трубку, внимательно выслушал, что ему говорят, после чего сказал в ответ короткое: «Да». После этого, с позволения сказать, разрешения как по команде выключился свет, довольно серьезно тряхануло, на поверхности что-то загрохотало, а с потолка на головы людям посыпалась штукатурка. Поднялся невообразимый шум. Зазвенел пронзительный звонок, включилось красное аварийное освещение.

Сидя в оцепенении на празднике шума и хаоса, наверное, именно в этот момент Изотов и понял, что привычный мир, который он знал и любил, рассыпался, как карточный домик, и возврата в прошлое уже не будет никогда.

Тишина. Оглушающая тишина. Где-то впереди помещение тускло освещается красной лампой аварийки. Вокруг молча сидели люди. Максим осмотрелся. Вроде больших разрушений не видно. Рядом разместился за столом лейтенант, тупо уставившись на трубку телефона, которую он продолжал держать в руке. Мысли скакали, как породистые лошади на ипподроме.

Сколько прошло времени? Что произошло? Где семья? Надо успокоиться, а то совсем конец. Сердце пыталось выскочить наружу, чтобы лично во всем убедиться, а за ним спазмом отвечал желудок. Если верить стрелкам часов, то прошло где-то минут тридцать. Это говорило о том, что в ступоре Максим находился не больше четверти часа.

Осторожно поднявшись, он стряхнул пыль и мелкие частички штукатурки с головы и плеч и, подойдя к лейтенанту, потряс его за плечо. Тот медленно повернул голову и непонимающе уставился на вопрошающего.

– Лейтенант, ты здесь главный? – он потряс его снова. – Как зовут тебя?

– Витя, – в глазах у военного стали появляться признаки работы мозга.

– Вот что, Витя, у тебя здесь генератор должен быть. Виктор, соображай быстрей, электричество надо, а то задохнемся.

– А что случилось? – Виктор начал шевелиться, стряхивая с себя пыль.

– Да не знаю я, что случилось – ты мне об этом должен сказать. Тут кто, кроме тебя, из обслуживающего персонала есть?

– У меня тут пять бойцов, – он вскочил и побежал куда-то в сторону бокового коридора. – Сергеев, ты где? Врубай генератор.

Через пару минут послышалось тарахтение двигателя из соседнего коридора. В комнате засветились лампы, сначала слабо, а затем все ярче и уверенней. Люди оживились и стали переглядываться. Кто-то поднялся и стал стряхивать с себя пыль. Послышался детский плач.

– Господи, откуда здесь дети? – сердце защемило, тревога за семью, которую Изотов оставил перед проходной, не отпускала. Метрах в десяти от себя он увидел молодую женщину, которая прижимала к себе плачущего маленького мальчика лет четырех. Рядом сидел мужчина и держал на руках девочку, чуть постарше брата, чумазую и со смешными косичками.

Откуда-то сбоку из коридора вышел Виктор. Весь пыльный. Угрюмый. Первый раз Максим его толком разглядел. Это был невысокий коренастый молодой человек лет двадцати пяти, на его простодушном скуластом и курносом лице читалась крайняя озабоченность. Осмотрев зал, решительно направился в сторону Изотова. Не понятно, с чего он проникся к нему таким доверием?

– Дизеля, у нас их два, рабочие. Один завели. Так что свет, вентиляция будет. Соляры тоже пока хватает. Полные баки, как раз перед тревогой проверял.

Он подошел к телефону и послушал в трубке.

– Не работает.

– А что тебе перед обвалом сказали? – спросил Максим.

– Да спросили: «У вас все нормально?» – Было…

Повисла тяжелая пауза, которая еще больше нагнетала тревогу.

– Так что случилось? – прервал Изотов затянувшееся молчание.

– Хороший вопрос. Однозначно могу сказать, что завалило запасной выход, но не сильно, откопаться можно. Основной выход, скорее всего, тоже завалило, но еще не смотрел. Причину не знаю, – опередил он Изотова ответом, увидев, как тот открыл рот для вопроса. – Вентиляция работает, значит, вентиляционные шахты свободны. Сейчас посмотрим основной выход и будем решать, что делать дальше.

Они попробовали провернуть затворы, но те стояли насмерть. Наверное, гермодверь деформировалась, и ее заклинило. Не помогла даже помощь двух крепких мужиков, наверное, рабочих.

– Да, заклинило, – подвел итог тяжких трудов Виктор. – Дверь запасного выхода я хоть открыть смог, но там завал. Надо разбирать. Ты кто по профессии? – спросил он у Изотова.

– Врач, – ответил тот.

– Ну вот, тебе и карты в руки. Я пойду, фильтры посмотрю, чего-то у меня сильно плохое предчувствие, а ты народ собирай. Посмотри, может, кому помощь нужна. Я тебе в подмогу бойца дам.