Вирус «Мона Лиза» - Тибор Роде

Ей пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть картинку. Она увидела множество автомобилей, а также полицейских в тяжелой униформе, сновавших перед зданием.

– Звонил Адам, один из дворецких. Прибыла полиция. Они ищут моего отца и утверждают, что у них есть ордер на обыск. А еще они спрашивали о нас с вами.

Пока он говорил, изображение потемнело, и вскоре на мониторе снова показались колонки цифр. Патрик Вейш протянул руку за монитор, и экран полностью погас. Он вынул из компьютера небольшой флеш-накопитель и спрятал его в карман брюк. Затем встал напротив Хелен, дотронулся до своего подбородка, окинул ее взглядом. По его лицу было ясно, что он намеревается сказать что-то неприятное.

– Если хотите знать мое мнение, у нас с вами есть два варианта, – начал он. Где-то у них над головами раздался громкий стук, а затем топот тяжелых сапог. – Мы сейчас можем подняться наверх и отдать себя в руки польской полиции. Они начнут задавать вопросы обо мне, о вас, о моем отце и вашей дочери. И, возможно, обо всем этом. – Патрик указал на стену, заклеенную бумагами, и на экран компьютера, где только что мелькали ряды цифр.

– Обо мне? Но я не имею к этому никакого отношения! – возмутилась Хелен. – Я вообще не знаю ни вас, ни вашего отца!

– Возможно, они приехали из-за вас. Вы сообщили полиции Соединенных Штатов, что мой отец… – Патрик Вейш пытался подобрать нужное слово, – сблизился с вашей несовершеннолетней дочерью?

– Да, конечно! – в отчаянии воскликнула Хелен. – И ведь это правда! – Она указала на фото на стене.

Он поднял руки, пытаясь успокоить ее.

– Но поверьте мне, пока они все выяснят, пройдет много времени. Особенно, если они обнаружат тот компьютерный вирус. Говорят, польская полиция не слишком церемонится с подозреваемыми… И помните: по сведениям моего друга из службы безопасности полетов ваша дочь уже не в Польше. А это значит, что польская полиция не сможет помочь вам в поисках Мэйделин.

Патрик Вейш был прав, Хелен и самой хотелось как можно скорее убраться из этого дома.

– Вы говорили, что у нас есть два варианта? Каков же второй? – спросила она. Топот над их головами стал громче.

– Мы можем воспользоваться тайным запасным выходом и убраться отсюда, не общаясь с полицией. Мой отец построил под домом систему туннелей, по которым можно попасть в северную часть имения. Мы уйдем прежде, чем кто-либо наверху заметит, что мы вообще были здесь. Если верить надписи и дате рядом с фотографией вашей дочери, мы найдем ее и, возможно, моего отца завтра в мадридском музее.

Из соседней комнаты послышался громкий стук.

– Они пытаются вломиться сюда. Надолго стальная дверь их не задержит, – заявил Патрик Вейш.

Хелен снова посмотрела на фотографию Мэйделин, затем вскочила и сорвала ее со стены. Липкая лента, с помощью которой она крепилась, оказалась удивительно прочной, и часть фотографии, прямо рядом с головой Мэйделин, оторвалась. Грохот, раздавшийся из-за двери, заставил их вздрогнуть. Судя по всему, полиция решила пробиваться сюда силой.

– Поспешите же! – поторопил ее Патрик, протягивая руку. Хелен приняла ее, и он потащил женщину к стоящему у стены книжному шкафу. – Классика, – насмешливо произнес он и снял книгу с верхней полки.

В следующее мгновение шкаф отъехал в сторону, как электрическая раздвижная дверь, открывая прямоугольную нишу в стене, достаточно широкую и высокую, чтобы пройти в нее в полный рост. Патрик уже поставил туда ногу, когда она выпустила его руку и бросилась обратно к письменному столу.

– Что вы делаете? – испуганно воскликнул он.

Но она уже схватила старинную книгу. В соседней комнате снова раздался оглушительный грохот, а затем послышались взволнованные мужские голоса, из-за которых перед глазами у Хелен возникли яркие молнии. Голоса стали громче, как и топот тяжелых сапог. Она торопливо сорвала со стены несколько записок. Неизвестный за́мок с перечеркнутой башней, статья в газете… Стук в дверь заставил ее обернуться. Скомкав листки в руке, она прижала книгу к животу, и пять секунд спустя Патрик втащил ее в коридор через нишу. Последний взгляд Хелен упал на голую стену, на которой, кроме липкой ленты, остался один-единственный рисунок: изображение пчелы.

Негромко зажужжав, тяжелый шкаф за их спинами встал на место, и их окружили полнейшая темнота и тишина.

32. Флоренция, около 1500 г.

Сегодня произошло нечто ужасное. Проснувшись, мы обнаружили, что пропал Салаи. Его постель была еще теплой, но ни в доме, ни в саду его не оказалось. Lo straniero тоже поначалу нигде не было, и мы предположили, что они ушли вдвоем, что весьма удивило нас, поскольку до сих пор они избегали друг друга. Однако вскоре lo straniero вернулся с кувшином свежего козьего молока и сказал, что ничего не знает о Салаи. Мы уже было утешились, решив, что Салаи, который проявлял в последнее время все бо́льшую ревность по отношению к lo straniero, просто сбежал, когда с улицы донесся громкий крик.

Три крестьянина принесли к нам тело, и только по одежде я понял, что это Салаи. Они нашли его на пути к полям. Он был без сознания, но внешне совершенно невредим. За исключением лица. Оно совсем почернело, и сначала я подумал, что оно испачкано землей, однако потом я почуял запах гари и копоти. Все лицо его обгорело, и, присмотревшись внимательнее, я заметил обнажившееся мясо. Крестьяне предположили, что он шел в темноте с факелом и споткнулся.

Редко доводилось мне видеть Леонардо в таком ужасе. Он тут же уложил Салаи в постель, осторожно умыл его и принялся плакать и причитать:

– Только не мой красавец Салаи! Только не его лицо! Он был так красив! Так прекрасен!

Не знаю, что больше потрясло его: возможная потеря любимца или разрушение подобной красоты. Казалось, даже lo straniero был потрясен. Он молча сидел на своем стуле перед кувшином козьего молока, не в силах пошевелиться. Если Салаи очнется, я не уверен, оставит ли его Леонардо у себя. Без своей красоты он – всего лишь никчемный дьяволенок.

33. Варшава

Ему не пришлось долго ждать, прежде чем молодой Вейш и Хелен выбрались из поросшего мхом люка у северной стены имения. Солнце уже совсем зашло. Первой показалась женщина, за ней – мужчина. Настоящий кавалер. Вейш-младший, судя по всему, спокойно осматривал окрестности, а на ее лице явственно читалась паника. Для своего возраста она была довольно привлекательной. Суетливо оглядываясь по сторонам, она словно ждала, что в любой момент на нее кто-то или что-то нападет.

Внезапно он замер. Его любопытство пробудило то, что она крепко прижимала к себе вместе с какими-то бумажками. Он проклял ограниченность человеческого зрения. Однако, скорее всего, эта книга была ему знакома. Переплет истрепался, краски поблекли с тех пор, как он видел ее в последний раз. На него нахлынуло что-то вроде ностальгии. Он втянул носом запах масляной краски, представил себе, как дым поднимается из трубы небольшого дома, почувствовал на языке вкус козьего молока. Вспомнил нежную кожу юноши. Встряхнувшись, словно промокшая собака, он отогнал очередную муху. На миг он замер, когда Патрик Вейш и женщина скрылись из его поля зрения, однако затем услышал гул двигателя тяжелого автомобиля. Быстро шагнув за угол, он успел увидеть, как черный «бентли» исчезает за рядом молодых деревьев.

Зажав трость с серебряным набалдашником под мышкой, он медленно двинулся прочь. Он окажется на месте раньше, чем они, – куда бы они ни направились.

34. Техас

После того, что заявил ей без обиняков доктор Рейд, Мэйделин бросилась в женский туалет, где ее стошнило. А она уже почти забыла, как больно обжигает горло желудочный сок; забыла его привкус на языке, преследовавший ее на протяжении последних лет. Целую вечность она просидела рядом с открытым унитазом, глядя на крепеж для туалетной бумаги прямо перед собой и чувствуя себя такой же опустошенной, как насаженный на него картонный патрон. В какое-то мгновение, когда поверхностное дыхание помогло ей избавиться от покалывания в руках, одна мысль заставила ее подняться: Брайан.

Почему он не сказал ей, какой она стала непривлекательной и толстой? Он должен был согреть ее. Защитить.

В какой-то момент она почувствовала в себе достаточно сил, чтобы держаться на ногах. Умывшись, она отправилась на поиски Брайана. Мэйделин обнаружила его в саду клиники: он сидел на скамейке и читал.

Брайан поднял глаза от книги:

– Выглядишь ужасно!

Первый раз за последние несколько недель он сказал ей правду. Всхлипнув, она набросилась на него и принялась молотить кулачками, пока силы снова не оставили ее и она не рухнула в его объятия. Брайана, похоже, удивила ее вспышка, но он с любовью прижал ее к себе, и когда она, все еще плача, ощутила тепло его кожи, вдохнула его запах, ее ярость почти совсем улетучилась.