Мой любимый (не) медведь (СИ) - Юнина Наталья

Две недели…. На языке одни маты. Если раньше, сидя на диете, цербером была Алина, то теперь цербер я, только без диеты. Срываюсь на всех, Милена вообще бесит. Я уже начал задумываться, а не права ли была Алина? Нет, она не пытается меня соблазнить, но ее вечные попытки залезть ко мне в душу просто выводят из себя. Может это новый женский подкат? Хрен разберешь этих баб, фантазия у них ого-го. Еще чуть-чуть и сорвусь, просто приду сам. А пока очередной вечер в компании угрюмого Венца и пачки сигарет. Кажется, даже собака на меня осуждающе смотрит. А еще я понял, что Венц скучает по Алине, порой его невыносимо жалобный вид злил меня еще больше.

Воскресенье, встречаюсь с Озеровыми. Ляля шумно носится с едой, обслуживая нас как королей, не забывая при этом подкармливать Венца. Не знаю зачем к ним приперся, за советом ли? Вряд ли, я и сам знаю, что надо делать, просто пресловутая гордость не дает мне сделать первый шаг. Смотрю на них и понимаю, что хочу, как они. Семью хочу, чтобы вот также сидеть на природе и качать на руках своего ребенка. Баб-то много, и порядочных и не очень, вот только любая мне не нужна.

— Саш, ты не подумай, что я подсушивала, просто у меня слух хороший, а заткнуть уши я не могла, да и не хотелось. Интересно же послушать, — святая простота, а не Ляля. — В общем, я знаю, что вы меня считается глупой, наивной и так далее, но вообще я вам часто подыгрываю, короче говоря, в твоем случае даже дурак разберется. Ты человек с приличными закидонами, ну и Алина твоя видимо такая же. Ну а если вы оба упертые, кто-то же должен уступить. И к тому же со всем уважением к тебе, но ты тоже не прав. Сам подумай, кто-то говорит твоей Алине, что ты судимый, ну согласись это не может кому-то понравиться, тем более об этом говоришь не ты, а какой-то посторонний мужик. А дальше, ты может не заметил этого, но сам сказал, что ты рубашку переодевал, когда она зашла. А что может подумать об этом женщина? Только то, что ты с кем-то зажигал в ее отсутствие, а если она еще по пути встретила твою помощницу, то вообще карты сходятся, и ты в ее глазах зек-изменщик. А если учесть эмоциональное состояние женщин, то ее реакция вполне объяснима. Ну и как истинная обиженная представительница прекрасного пола, она не сделает первый шаг. Будет мучаться, страдать, на людях вида не подавать, а ночью плакать в подушку или добивать себя слезливыми мелодрамами, заедая приличной порцией вредной еды.

— Ляля, не умничай, а то аж страшно.

— Я не умничаю, а просто говорю так, как есть. Мне хочется, чтобы ты сюда не с этим белым мишкой приходил, а с женой и детьми, ну и эту прелесть тоже, конечно, приводи. Просто время идет и знаешь, ведь никто не знает, что нас ждет завтра. Зачем обиды копить, кому от этого станет легче? Правильно- никому.

— Миша, это точно твоя жена?

— Определенно. Иногда она меня тоже раздражает заумными мыслями, — Ляля легонько бьёт Озерова в плечо и садится к нему на колени. — Но с сожалением сообщаю, что моя жена права. Кто, если не ты, Саша.

— Сашенька, пожалуйста, прекрати курить, от этого кожа раньше времени портится. Ну что вы на меня так смотрите, это правда.

— Скоро брошу, Ляль, у меня отпуск по здоровому образу жизни.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Ты скрестил пальцы, я видела!

— Тебе показалось. Между прочим, Ляля, на коленях тоже сидеть вредно. Не бережешь ты своего мужа.

— А я легкая и у Мишки колени сильные. В общем не заговаривай мне зубы, брось курить и помирись со своей девушкой.

— Обязательно.

Приезжаю домой и заваливаюсь с Венсом на диван. Просто лежу и смотрю в потолок. Ляля права, если не я, то ничего и не изменится. Набираю номер своего охранника, чтобы узнать где Алина.

— Час назад она вошла в ваш подъезд, минут пять назад вышла.

— Спасибо.

Класс, ничего не скажешь. Включаю камеры, и в который раз пожалел, что их нет в спальне. Сначала Алина жамкается с Веней, чуть ли не со слезами на глазах, а потом идет в спальню. Полчаса пробыла в спальне, а потом дает деру, видимо услышала звук домофона. Прохожу в комнату и сажусь на кровать. Голову даю на отсечение, что лежала на кровати. Вот же упрямая коза, могла ведь остаться. Сейчас может быть в одной кровати уже лежали…

К вечеру заказал на дом ресторанной еды и поехал к Алине, ладно, хватит терять время. Вот только опять все вышло через одно место. Я и подумать не мог, что эта маленькая стерва куда-то уйдет вечером в свой выходной. А когда узнал, что она в каком-то кафе с незнакомым мне мужиком, все, у меня сорвало крышу. Ромашки, б*ядь по дороге купил, дебил. Две недели прошло, у нее уже мужик новый?! Нет, быть такого не может, стала бы она ко мне приходить тогда? Голова еще вроде бы работает, но как только подъезжаю к тому самому кафе, прекращаю здраво мыслить.

Захожу в помещение и направляюсь к мило беседующей парочке. Наверное, я реально сейчас похож на медведя. Иду напролом, задевая чей-то стул. Как только Алина видит меня, сразу бросает вилку и неосознанно оглядывается по сторонам.

— Покушала, солнышко? А теперь вставай, — смотрю на размазню, сидящую рядом, хлюпик, одним словом. На такого и смотреть-то страшно, не то чтобы общаться.

— Саша, хватит.

— Что хватит? Я еще не начинал, я сейчас кому-то морду начищу, если ты не встанешь и не пойдешь со мной. Живо на выход, — хватаю Алину за руку и веду к выходу.

— Прекрати!

— Ты посмотри с каким ушлепком ты ужинаешь, он даже ни слова не вымолвил, не говоря о другом.

— Пусти! — Алина вырывается, но тут как известно силы не равны.

Открываю дверь и почти кидаю ее на заднее сиденье. Захлопываю дверь и сажусь с другой стороны.

— Со мной так нельзя, Потапов!

— А со мной значит можно? Ну ты и стерва, Алина!

— Увидел меня с мужиком и можно морду бить? И чем же ты отличаешься от меня?

— Ничем. Такой же на голову отбитый. Но меня хоть по башке бывало били, а тебя дуру такую где вырастили?

— В Мухосранске, Потапов, рядом с тобой в пятидесяти километрах, ты разве еще не понял?

— Я вообще ничего не понял. На хрена ты приходишь ко мне домой, лежишь на моей кровати, а потом ужинаешь с каким-то хлыщом?

— Захотелось. Я кровать проверяла, не воняет ли чем, меленой, например, ой прости, Миленой!

— Дура!

— Сам дурак. И кстати, у тебя в кровати крошки. Печенье что ли жрешь по ночам?

— А тебя это так волнует? Что хочу, то и жру!

— Вот и я что хочу, то и жру. И с кем хочу! Ты меня на хрен послал, Саша, и я тебе этого не прощу, хотя ты и прощения не просишь.

— А ты заслуживаешь этого? То есть сама ты такая умница, красавица, а я козел? Молчишь?

— Хорошего вечера, Саша. Дай мне выйти, меня ждут.

— Иди, двери не заперты.

Даже не смотрит на меня, молча открывает дверь и выходит из машины, так и ни разу не обернувшись….

Глава 17

Помирилась называется, хотя если так подумать пусть мучается. Раз я за две недели ногти до крови сгрызла и один фиг знает, чего подцепила с грязью под ногтями, то и ты пострадай еще немножко. Прохожу обратно к столику и сажусь на стул.

— Владислав, на чем мы там остановились? Торт, точно!

— Алина, простите, но боюсь это вам не подойдет.

— А что подойдет?

— Ничего. Вот это он приходил? Тот кому вы хотите устроить это примирительное шоу?

— Да, это он.

— Боюсь, если вы выпрыгните из торта, споете примирительную песню- это все не поможет. Спляшете вы голой при нем, тоже не прокатит. В общем, думаю наши услуги вам не понадобятся.

— А мне что прикажете делать? У вас на брошюре написано: «мирим даже тех, кто умер»

— Вы же понимаете, что это шутка.

— Нет, не понимаю, вы мне жизнь рушите. Я могла прямо сейчас не только оказаться в его машине, но и уже помириться. А сейчас мне что делать? Я надеялась на ваш профессионализм.

— Знаете, я еще жить хочу, а судя по вашему мужчине, жить мне осталось недолго. Мой вам совет, просто поговорите. В вашем случае поможет только это.