Сказка для волка - Евгения Барбуца

Вот поэтому я и согласилась на данное сомнительное мероприятие. Не потому, что Манины аргументы были убедительны, а потому как ее вновь понесло. Мозг отключился, зато активировались нижние девяносто, которые жаждали приключений. С ней такое случалось периодически.

Мы может, и не были подругами, но я питала к Мари некую слабость. Скорее из-за того, что последние три года со мной общается только она. Она же по большей части являлась моим источником информации. Подруг у меня не было, зато была веселая и бесшабашная Машка. Я дорожила ею, как частичкой той жизни, которая у меня могла бы быть без тотального дядиного контроля, без периодических приступов, и собственной патологической замкнутости.

Я знала Машиного отца, действительно человек серьезный. Среди Маниных приятелей меня он привечал особенно, часто повторяя «береги мою дочку Руслана, ты девочка спокойная, рассудительная».

Кстати о птичках.

— Маш, а ты отцу сказала, куда отправилась? — опять перебила ее я.

— Руська, ну что за глупые вопросы?! — возмутилась Мари. — Если бы я ему сказала, меня бы никуда не выпустили!

Идиотка. Не Машка — я. Долго роюсь в своей сумочке, нахожу сигареты, после чего с наслаждением прикуриваю. Выкурив пару сигарет, я успокаиваюсь и пытаюсь рассуждать более- менее логически.

Может, я зря себя накручиваю? Может и зря. А может, и нет. Ладно, на месте разберемся.

Мы как раз подъезжали к дачному поселку.

Коттедж, к которому Мари держала курс, был виден издалека, окружающие дома не были столь же громадны. Он находился у кромки леса, чуть поодаль от дороги. Рядом с двухметровым забором стояли две машины. Наша стала третьей. Мари нажала на клаксон, оповещая всех о нашем прибытии.

Через некоторое время отворилась зеленая калитка, и к нам вышел Артем. Машка тут же выпорхнула из своего автомобиля. Вылезти пришлось и мне.

— Девочки, как добрались? — он страстно обнял Мари, я в свою очередь была удостоена короткого кивка.

— С ветерком, — хихикнула Маня, беря Артема под локоток.

— Пойдемте, поздороваетесь с остальными, — нас провели на территорию особняка.

Меня очень интересовало количество этих самых «остальных».

Территория вызывала уважение размером, но печалила некоей заброшенностью. Пожалуй, первым колокольчиком моего беспокойства был не стриженый газон. Не бывает такого, когда особняк большой, явно для не бедных людей строенный, а газон выглядит так, будто в доме никто не живет. Если конечно в доме и правда никто не живет. Вторым колокольчиком беспокойства были окна. Большие пластиковые окна не имели ни штор, ни жалюзи. Простеньких занавесок и тех не было. Наш народ отличался любовью к данному виду интерьера. Какая хозяйка позволит окнам пустовать?

Тем временем мы бодро шагали по дорожке усыпанной гравием, сквозь который то и дело прорастали пучки сочной зленой травы.

Что мы имеем? Мы имеем заброшенного вида особняк. Посмотрим, что будет внутри.

Вход в дом, зиял черным провалом, дверь была нараспашку. Поднявшись на небольшое крыльцо, мы шагнули в темноту.

На улице ярко светило солнце, гулял свежий ветерок, погода была просто отличной. Мне так хотелось обратно, но вместо этого, я ждала, пока глаза привыкнут к полутьме. И они привыкли довольно быстро, я успела заметить, как пытается проморгаться Мария, и как по-прежнему приторно улыбался Артем.

Помещение, в которое мы попали, стоило нам переступить порог, выглядело скорее как темный склад различной рухляди, нежели как приличный коридор, но тут моему взору открылась новый проем, и наконец, мы вошли в достаточно просторную комнату. Она была выдержана в светлых тонах, белые стены, черное кресло-качалка, полиэтилен на полу, устланный в несколько слоев, поэтому имевший такой же белый цвет, как и туман, утром над рекой. Светлые, неопределенного цвета подушки на полу, и столик в японском стиле, уставленный всевозможными яствами и алкоголем.

— Это дача одного моего знакомого, — начал Артем. — Сейчас здесь проходит ремонт, поэтому второй и третий этажи закрыты для посещения.

На подушках вольготно восседала все та же четверка знакомых Артема, которую я видела в баре в прошлый раз.

— Привет, — бодро поздоровалась с народом Маня.

Я же предпочла лишь улыбнуться.

— Ну что, девочки, давайте знакомиться? — улыбнулась та самая брюнетка, красоте которой я успела позавидовать. — Я Алиса.

— Мария, а это скромное создание — Руслана, — представила нас обоих Мари.

— Так Руслана или Руслан? — хохотнул кудрявый шатен, сделав вид, будто не расслышал.

Довольно грубый намек на мой внешний вид. Джинсы, кроссовки и ветровка, пусть и дорогие, но в сочетании с общей субтильностью тела, придавали мне мальчишеский вид. Лишь копна довольно длинных волос противоречила образу подростка-акселерата.

— Есть сомнения? — продолжаю улыбаться только уже во все тридцать два зуба.

Мария схватила меня за руку и довольно ощутимо сжала мою кисть.

— Уже нет, — хмыкнул шатен. — Егор, — представился он.

— Кир, — кивнул брюнет с длинной челкой.

— Николай, — шатен с хвостиком.

— Приятно познакомиться, — опять же за нас обеих ответила Маня.

— Присаживайтесь, — лениво указала на свободные подушки Алиса.

— С радостью, — Мари была сама вежливость. Я предпочитала молчать. — Какая у нас на сегодня развлекательная программа?

— Сегодня у нас нечто особенное, — оживился Артем. — Сначала мы подождем еще пару ребят, а потом у меня для вас сюрприз.

— Ну, Арте-ем, ну скажи-и, — терпеть не могу, когда Машка блондинку включает.

— Ладно, — он подсел к Мари поближе. — Это будет игра. Особенная игра, — многозначительно поднял он бровь.

На грани слуха, я уловила ехидный смешок. Голова рефлекторно дернулась в сторону звука, источником оказалась Алиса. Ее улыбка мне не понравилась, было в ней что-то не естественное.

— Ну что, девочки, давайте выпьем за знакомство? — мне подали бокал наполненный вином. Бокал я приняла, и даже чокнулась с остальными, но пить не стала. В отличии от Мари, алкоголь я не любила.

Далее потек стандартный в таких случаях разговор. Кто, откуда, чем занимается? Я молчала, говорила в основном Машка, и в основном о себе.

Рядом со мной сидел Кир, довольно часто он вел носом в мою сторону, что заставляло меня нервничать. А мне нервничать нельзя.

— Я плохо пахну? — шепотом спрашиваю у него.