Баланс Темного 2 - Артём Кочеровский

Последние слова Гвин проговорил шепотом. Непросто держать себя в руках, глядя на голодающего ребёнка, но я постарался:

— И что с ней делать?

— Пить! Понюхай как вкусно пахнет! — откупорив пробку, малец поднёс горлышко к носу. — Сколько выпьешь, столько прибавится Митры! У меня у самого уже четвёртый уровень!

Я хотел поправить Гвина и сказать, что у него не четвёртый уровень, а нулевой, но вовремя сообразил: пацан крутился как мог. Специально сказал про четвёртый уровень, чтобы проверить: вижу ли я надпись у него над головой. Если не вижу, то голубоватую жижу в бутылке тоже не прочитаю.

— Тебя как зовут?

— Норн, — не задумываясь, ответил он. — Маленькая бутылка стоит сто золотых, средняя — четыреста, большая — семьсот. Какую берёшь?

— Где твои родители? — спросил я, взяв в руку маленькую бутылку.

Мятный сироп.

Изготовлен из полевых растений и голубики.

— Дома.

— И они разрешают тебе стоять одному на улице и продавать Митру?

Гвин не успел ответить. Из щели в стене показалась ещё одна маленькая голова, плечи, а затем и торс целиком. Мальчик в тряпичной куртке, перевязанной ремнями на запястьях и плечах, напоминал этакого маленького ниндзю в боевом балахоне. Лоб перетягивала такая же серая повязка, как у Гвина.

— Уходим! — голос второго мальца звучал мужественнее продавца Митры.

— Почему?

— Бирюза на подходе!

— Но у меня покупатель! — запротестовал Гвин.

— Он ничего не купит! — мальчик говорил уверенно, да и делал всё довольно решительно.

— Почему?

Пацан, что вылез из дыры в стене, убрал колбы с прилавка и, приподняв дверь, спрятал их в одну из бочек. Его ничуть не смутило, что я стоял на расстоянии вытянутой руки.

— Он знает, что это не Митра! — мальчик толкнул Гвина в плечо. — Проснись! Они будут здесь через несколько минут!

Сощурив лоб, Гвин с укором посмотрел на меня, будто упрекал во лжи. То, что он собирался продать бутылку сиропа за сто или даже за семьсот золотых его не беспокоило.

— Шевелись! Хочешь, чтобы нас поймали?!

Гвин встрепенулся, поставил ногу на камень и принялся перевязывать ботинок, хотя тот скорее походил на самодельную портянку, нежели обувь.

— Быстрее! Исилас посадит нас в клетку, если поймает! Второй раз не убежим!

Исилас? Имя показалось знакомым. Я ещё раз окинул взглядом второго мальчика. Круглое лицо, слегка оттопыренные уши, большие ресницы. Стоп! Так это же Кат. Уровень Митры — 0 — тот самый мальчик из Хандо, которого забрал работорговец Ган!

— Эй, Кат! — задрав рукав на левой руке, я показал знаки Митры. — Помнишь меня?

Мальчик замер и уставился на запястье с матовыми татуировками. Не удивительно, что он меня не узнал, в Хандо я отличался светящимся знаком во лбу…

— Негожий? — спросил Кат.

Прежде чем я ответил, из глубины улицы прилетели звуки шагов. Кат дернул друга за рубашку, подталкивая к дырке в стене, Гвин скользнул внутрь. Следом, в дырку полез Кат, сунул в расщелину плечо, но затем развернулся и посмотрел на меня…

… … …

В тёмном помещении пахло сахаром. Скорее всего, здесь пахло сыростью, плесенью, гнилью и нечистотами, но сладкий запах перекрывал остальные. Над головой шаркали чьи-то ноги, гремела железная посуда — этажом выше кипела жизнь. Мы ютились в подвале или погребе.

Жёлтое пламя свечи тянулось к потолку. В углу на деревянных ящиках лежали одеяла и шкуры мелких зверьков — это кровать, у противоположной стены на бочках лежали доски — это стол. На столе: банки с голубикой, наваленная куча мяты, пустые стеклянные бутылки. Свет в подвал проступал через небольшую форточку под потолком, но мальчики завесили её куском ткани.

Скользнув взглядом по потрескавшемуся потолку, я посмотрел на шершавую стену, затем оценил дыры в полу, а после наткнулся на четыре вытаращенных глаза. Кат и Гвин сидели передо мной на деревянных ящиках и смотрели так, будто перед ними — не простой парень шестого уровня Митры, а самое малое — рыцарь пятнадцатого.

— Как ты это сделал?! — спросил Кат.

— Силой Треула, — честно ответил я.

— Ого! — мальчик сжал кулак и поднёс к свече. — Вот бы я так мог!

Кат бросил кулак в направлении стены, а когда тот почти коснулся камня выдал ртом подобие звука крошащихся камней и падающих булыжников. Всё случилось немного иначе, но суть одна: я проломил кусок стены, когда понял, что не пролезу в щель за мальчиками. Кат показал себя настоящим смельчаком. Мог бы убежать вместе с другом, но остался, и мы вместе завалили развороченную дыру, чтобы меня не заметили. Успели. Из темноты секретного хода городской стены я видел, как по грязной улочке прошёл Бирюзовый клинок Исилас уже одиннадцатого уровня Митры и пять человек в коричневых кожаных доспехах, среди которых — пара работорговцев из команды покойного Гана. Трое других носили широкие чёрные пояса и одинаковые сабли. Я бы с удовольствием послушал их разговор, но разобрал лишь одно предложение о худощавом Тамине, который переманивает клиентов своими низкими ценами.

— Ты тоже из Хандо? — спросил я второго мальчика.

— Нет, — за Гвина ответил Кат. — Он из Словра — посёлка, что вблизи Великаньего леса. Гвин говорит, что видел орков. Больших, как целый дом, с секирами в два раза больше человека, но я ему не верю.

— Видел! — выкрикнул Гвин.

— Это всё выдумки! — Кат придержал друга.

— Не выдумки!

— Выдумки!

— Тише! — шикнул я. — Что случилось после того, как вы отплыли из Хандо?

Кат рассказал, как они очень долго сидели в трюме, ели сушеную рыбу и хлеб. Рыба была нормальной, а вот хлеб — мокрый. Потом они приплыли. На повозках с клетками их привезли в город. Кат спрашивал, когда ему дадут меч и научат убивать диких кабанов, но никто не отвечал. После их отвели в какое-то тёмное место под мостом и посадили в клетки. Исилас пообещал, что скоро мальчиков возьмут в ученики Бирюзовые клинки. Прошло много дней, а к ним так никто и не пришёл. На обучение забрали только двух мальчиков, а в клетках сидело ещё двадцать шесть.

— Там я познакомился с Гвином, — сказал Кат и потеребил волосы друга на манер взрослого. — Он был в клетке много дней до того, как привезли нас.

Каждый день Кат ждал, что придёт Исилас и отведёт его во дворец. Мальчик отжимался от пола и даже смастерил себе бойцовый костюм из рубашки и найденного ремня. Он не хотел ударить в грязь лицом во время проверки. За следующих два дня из клетки взяли только