Мексиканская невеста - Луи Буссенар

Как только они вышли, дон Блас обеспокоено спросил:

— Что происходит, доктор?

— У вас есть враги?

— Еще какие!

— Вы уверены в своих рабочих? Я имею в виду прежде всего местных жителей.

— Увы! Как можно положиться на индейцев?

— Ну что же! Мне кажется, ваши люди отравлены!

— Отравлены? О! Будь прокляты эти негодяи! Вы уверены, доктор?

— Не совсем! Я сказал: мне кажется. Меня немного смущают симптомы. Они не совсем обычны. Идет ли речь об эпидемии[89]? Или это отравление? Пока трудно ответить однозначно. Из осторожности я все-таки больше склоняюсь ко второму.

— Но что использовали эти негодяи?

— Полагаю, речь идет об отваре корня барбадина. Он неизвестен здесь, зато южнее, на низменных равнинах, произрастает весьма и весьма обильно.

— Какое-нибудь противоядие имеется?

— Да! Я попытаюсь найти его здесь.

Спутники двинулись к дому. По дороге доктор внимательно осматривал обступившую аллею растительность. Увидев низенький кустарник с маленькими заостренными листьями и белыми цветочками, он радостно воскликнул:

— Ах! Нам повезло! Как раз то, что нужно! Это разновидность чеснока. На мой взгляд — лучшее средство против отравы из корней барбадина.

— Отлично! — торжествующе воскликнул Гарри. — Вы знаете, доктор, а я как раз собирался уничтожить эту растительность. Слава Богу, не успел!

Не мешкая спутники принялись лихорадочно срывать листья с резким чесночным запахом. Потом Гарри побежал за водой, оттолкнув по дороге индейца, подозрительно поспешно, на его взгляд, предложившего свои услуги. Неутомимый доктор растер затем на ладони листья, бросил их в кипящую воду.

Спустя двадцать минут отвар был готов. Спутники бегом вернулись к больным и напоили их спасительной жидкостью. Только теперь уставший и взъерошенный доктор буквально упал на диван и тотчас заснул, успев, правда, сказать:

— Смотрите, чтобы здесь не было посторонних.

— Не беспокойтесь, — отозвался Гарри, — у дома стоят двое моих вооруженных людей.

Прошло несколько часов. Наступил вечер. Проснувшись, доктор обнаружил, что больные почувствовали себя несравненно лучше.

Он радостно потер руки.

— Ваши люди спасены, если не случится ничего непредвиденного!

— Как все удачно складывается, доктор, — не переставал повторять молодой янки. — Мы вам так признательны!

Стемнело. Вокруг царила тишина. Внезапно, примерно в час ночи, послышались грохот, затем крик:

— Тревога! Тревога!

Шум доносился со стороны домика с больными. В мгновение ока дон Блас, Гарри, доктор и другие вскочили с кроватей. Спешно вооружившись, они направились к лазарету. Некоторые захватили фонари.

Метрах в десяти от домика Гарри наткнулся на чье-то тело. Опустив лампу, американец увидел полуголого умирающего индейца. Пуля попала ему в грудь. Рядом находилась умело сплетенная из бамбука клеточка.

Из темноты шагнул один из часовых. Дуло его винчестера еще дымилось. Он произнес:

— Осторожнее, джентльмены! Здесь происходит какая-то чертовщина. Боюсь, этот мерзавец не один.

Послышался изумленный возглас дона Бласа. Он признал индейца:

— Это же Пабло! Один из моих самых порядочных и верных работников!

Гарри с горечью произнес:

— Происшедшее лишний раз доказывает, что никогда, ни в коем случае нельзя доверять этим людям. Краснокожие, как видите, остаются для нас смертельными врагами.

— А что находится в клетке? — дон Блас, нагнувшись и протягивая вперед руку.

— Не трогайте! Не трогайте! — часовой. — Оттуда доносится какой-то свист. Мне кажется, там змеи.

Из лазарета донеслись стоны. У основания плетеной стены Гарри заметил дыру, в которую свободно мог пролезть человек.

— Кто-то воспользовался этим отверстием и проник в домик, — продолжил часовой. — Хотя ни я, ни мой товарищ ничего не слышали и не видели.

— Вперед, друзья! Вперед! — прервал его дон Блас. Они вошли в лазарет, где царила темнота. Несколько фонарей осветили помещение.

И тут эти бесстрашные люди, отважные ковбои, суровые искатели приключений, не выдержав, в ужасе вскрикнули при виде открывшегося их взору невероятного зрелища.

В полосках ослепительного света нервно подрагивали, сворачивались и вновь разворачивались маленькие, чрезвычайно подвижные змеи с блестящей красной кожей в черных кольцах. С тонким свистом, приподняв головки, они устремили холодные глаза на свет фонарей. Их было не менее двенадцати, а может, и гораздо больше.

Страх сковал вошедших.

— Коралловые змеи! Боже мой! — пролепетал плантатор. — Берегитесь! Их укус смертелен!

Какой ужас! Две гадины быстро скользнули по первым, ближним ко входу кроватям. Яркими красными полосками они выделялись на белых одеялах.

Широко открыв рты и выпучив глаза, больные, лежащие на этих кроватях, хрипели и корчились в предсмертных судорогах.

Гарри снял с винчестера тонкий стальной шомпол и бесстрашно двинулся вперед. Змеи подняли головки и тихо, угрожающе засвистели. При свете лампы было заметно, как их маленькие, светлые, золотистые зрачки налились кровью.

Молодой человек спокойно и решительно нанес два молниеносных удара. Оба маленьких монстра свалились на пол. Гарри растоптал их.

Разбуженные выстрелом, ослепленные ярким светом фонарей, больные, до того спокойно отдыхавшие после приема противоядия, теперь пришли в ужас.

Послышался громкий голос доктора:

— Ради ваших жизней! Не двигайтесь! Встревоженные светом и шумом змеи не спеша стали расползаться в разные стороны. Больные понимали, что в их кроватях, может быть, уже притаились мерзкие рептилии, и малейшее движение вызовет смертельный укус.

Вошедшие осторожно, чтобы не потревожить спрятавшихся под плетеной стеной хижины и кушетками змей, приблизились к больным.

Двое из них были укушены: один — в палец, другой — в ухо. Те самые, на кроватях которых лежали змеи, уничтоженные Гарри Джонсом.

Агония этих несчастных людей была короткой. Больные в отчаянии закричали. Тоскливо, душераздирающе! Это были вопли крепких, отважных мужчин, внезапно растерявших энергию и силу воли!

— Уберите их! Пощадите! Гарри! Сеньор дон Блас! Унесите нас отсюда!

Вновь вмешался доктор. Он властно скомандовал:

— Не двигаться! Через четверть часа все змеи будут уничтожены! Клянусь!

И, обращаясь к Гарри, добавил:

— Быстро принесите консервированное молоко, воду и большую миску.

Через пять минут все было доставлено. Доктор разбавил молоко водой, затем бросил в принесенную тарелку пригоршню какого-то белого порошка. Затаив дыхание, люди ждали, что будет дальше. Постепенно к миске отовсюду, привлекаемые запахом лакомства, стали сползаться небольшие и юркие гады. Приподняв головки, они с аппетитом принялись лакать жидкость. Молоко, захваченное маленьким, темноватым, раздвоенным и гибким языком, стекало по тонким чешуйкам…