Последняя надежда обреченных - Ирина Градова

Сонгюл же не торопилась с замужеством. Она много работала и смогла, наконец, открыть собственную лавочку. Мало-помалу бизнес расширялся. Она арендовала более крупный магазин на бойком месте в Ичмелере, и у нее появилось много клиентов-иностранцев. Сонгюл начала строить планы аренды еще парочки магазинов в Мармарисе и Измире и предложила сестре забрать к себе Фуада, так как обстановка в доме Нериман становилась опасной для ребенка.

Сонгюл никогда не доверяла мужчинам, но, встретив Гекана Оздеша, была настолько им очарована, что позабыла обо всех своих принципах. Не прошло и двух месяцев, как ее счет в банке стал их общим, и Сонгюл почему-то совершенно не беспокоило, что деньги на него вносила только она одна.

Гекан умел угодить женщине. Он то и дело появлялся в магазинчике Сонгюл среди дня, чтобы подарить ей какую-нибудь безделицу или цветы, или отвезти ее на море искупаться на своей шикарной машине, которая, как потом выяснилось, была арендована его другом Кенаном, чтобы пустить девушке пыль в глаза. Когда Гекан предложил Сонгюл стать его женой, она согласилась, не раздумывая, и начала готовиться к свадьбе. Тут Гекан принялся под разными предлогами просить у нее деньги: то у его друга Кенана, с которым он познакомил Сонгюл, начались денежные затруднения, а сам Гекан не мог ему одолжить, так как весь его капитал вложен в дело, то у самого Гекана возникали внезапные траты.

Однажды утром Сонгюл позвонил Паша, ювелир, чей магазин находился рядом с ее собственным. Он спросил, действительно ли она переезжает, на что Сонгюл просто не знала, что ответить: о переезде никогда не шло и речи! Озадаченный Паша сказал, что вчера, когда он закрывался поздно вечером, к магазину Сонгюл подъехал фургон, из которого вышли Гекан и Кенан. Они открыли магазин и начали грузить одежду в фургон. Когда Паша спросил, что они делают, друзья заявили ему, что Сонгюл нашла лучшее место для торговли, и что они перевозят все вещи по ее указанию.

Сонгюл кинулась в магазин и обнаружила пустое помещение: Гекан с другом вывезли не только модели, но и ткани, и вешалки, и даже мебель! Но ее ждал еще один удар: когда она позвонила в банк, чтобы снять со счета деньги, выяснилось, что ее с Геканом совместный счет аннулирован, так как он накануне снял с него все до последнего гроша.

Сонгюл разыскивала Гекана повсюду, но нигде не могла найти. Возможно, его родственники знали, где он, но не спешили сообщать Сонгюл. Попутно она выяснила, что это не первая совместная афера приятелей: до встречи с Сонгюл они провернули по крайней мере еще две такие же, и их жертвами каждый раз становились состоятельные женщины. Отчаявшись разыскать несостоявшегося жениха, Сонгюл заявила в полицию, но через пару дней после этого к ней пришел Мехмед-Али Сезер.

– Он выписал мне чек на сумму, которая намного превышала ту, что украл Гекан, – говорила Сонгюл Рите. – Единственное, о чем просил меня дед Кенана, – забрать заявление из полиции и забыть о случившемся. Он сказал, что сам разберется с внуком и Геканом, и я согласилась. Но, когда я узнала, что этот негодяй Кенан женился, я поняла, что должна вмешаться. До меня дошли слухи, что его жена – русская и совсем не богата, поэтому сначала я подумала, что Кенан Сезер, возможно, изменился. Может, решила я, он и в самом деле влюбился и хочет начать жизнь заново? Но потом мне стало известно об условии, которое поставил Кенану дед, и я поняла, что внук просто использует ничего не подозревающую иностранку, чтобы сохранить свое положение в семье!

И тогда я отправилась к жене Кенана. Мне с трудом удалось улучить момент, когда он отсутствовал, но, увидев, что Надя беременна, я едва не передумала рассказывать ей обо всем. Тем не менее я это сделала, не утаив ни единой подробности. Я не думала, что она вот так сразу мне поверит, но она поверила: очевидно, совместная жизнь с Кенаном обманула ее ожидания, и Надя не чувствовала себя счастливой в браке.

Позже я узнала, что она сбежала от него, и порадовалась. Но вы говорите, что Надя пропала – как такое возможно? Я думала, она вернулась в Россию!

– К сожалению, – ответила Рита, – домой Надя не вернулась, и никто из родных уже давно ничего о ней не слышал. Поэтому я и приехала, чтобы разыскать Надю и привезти обратно. Я надеюсь встретиться в Измире с Кенаном и выяснить, что же все-таки произошло.

– Что ж, желаю удачи, – покачала головой Сонгюл. – Надеюсь, это все случилось не потому, что я рассказала Наде правду?

– Не думаю, что ваши слова сыграли решающую роль. Наверное, вы лишь подтвердили ее подозрения о непорядочности мужа, и только.

– Если найдете ее, – сказала Сонгюл, провожая Риту до выхода из магазина, – передайте, что мне очень, очень жаль!

– Обязательно передам, – пообещала Рита.

В забегаловке подавали исключительно кебабы. Михаил оставил Риту и Женю сразу же по приезду в Мармарис и обещал позвонить Рите по сотовому, как только освободится. Разговор с Сонгюл оставил у Риты в душе неприятный осадок, потому что теперь она со всей очевидностью осознала, что Надю Артюхову будет совсем не просто отыскать.

– Ну, и что ты намерена делать? – спросил Женька, дожевав свой кебаб и запив его изрядной порцией кока-колы.

– Придется ехать в Измир, – вздохнула Рита.

– В Измир? Да ты там запросто заблудишься!

– Ты же не заблудился в Стамбуле! – обиделась Рита.

– Я – другое дело, я – мужик, – авторитетно заявил ее приятель. – Женщинам, особенно русским, лучше не бродить здесь без сопровождения. Кроме того, не стоит забывать о твоей болезни.

– Какой болезни? – удивилась Рита.

– Называется «топографический идиотизм», – невозмутимо ответил Женя. – Ты вспомни, сколько раз тебе приходится объяснять, где что находится, пока до тебя дойдет!

– Можно взять такси, – упрямо сказала Рита. – Или нанять «извозчика».

– Ага, – усмехнулся Женька, – и уехать, как твоя Надя, чтобы потом с собаками искали! А начет такси… Сколько у тебя денег на дело?

– Осталось меньше семисот долларов, – быстро подсчитала Рита деньги, которые ей дала мать Надежды на накладные расходы. Слава богу, она прихватила свои собственные – на всякий случай.

– Так вот все эти тугрики ты и проездишь, если свяжешься с такси, – подытожил Фисуненко. – Так что нет уж, Марго, ни в какой Измир я тебя одну не отпущу! У меня есть ощущение, что исчезновение твоей Нади связано с моим делом. Больше всего меня раздражает то, что я никак не могу понять роль Олеси во всей этой истории!

– А ты не допускаешь мысли, что Олеся – проходной персонаж, не имеющий отношения ни к моему, ни к твоему делу?

– Женщины вроде Олеси не бывают «проходными персонажами», – задумчиво сказал Женя. – Такие женщины всегда играют только главные роли!

Олеся сидела перед зеркалом в их с Кемалем спальне, большую часть которой занимала внушительных размеров кровать, стилизованная под итальянское барокко. Она расчесывала свои длинные черные волосы уже с полчаса, время от времени прислушиваясь к звукам снаружи: муж давно должен был вернуться, но до сих пор не появился.

Мысли Олеси то и дело возвращались к следователю из Питера, который продолжал следить за ней, хоть Олесе и показалось поначалу, что он удовлетворился ее ответами на свои вопросы. Что-то с этим капитаном не так. С одной стороны – невинное, почти мальчишеское лицо, курносый нос с россыпью веснушек и широко открытые голубые глаза, словно призванные вызывать безоговорочное доверие у всех, с кем он заговаривал. С другой стороны, очевидно, следователь вовсе не так прост, как может показаться на первый взгляд. Он напоминал ей дикую рысь, которая таится в кустах, выслеживая добычу, и лишь выжидает подходящего момента, чтобы сделать роковой прыжок.

Размышления Олеси прервал звук подъезжающей к дому машины. Это мог быть только Кемаль, и Олеся собиралась выяснить, где он пропадал весь день, даже не удосужившись позвонить. Она отложила расческу и приняла позу а-ля «жена не в духе».

Кемаль не сразу прошел в спальню. Олеся услышала, как открылась дверца холодильника на кухне. Потом в коридоре раздались приближающиеся шаги, и дверь распахнулась. Она тут же поняла, что ее поза, чрезвычайно эффектная, совсем не к месту: Кемаль выглядел измученным и усталым, поэтому Олеся поднялась и, подойдя к нему, озабоченно спросила:

– Что с тобой, дорогой?

Он обнял ее одной рукой, а другой принялся срывать с себя галстук.

– Я провел в полиции полдня, а остаток – в страховой компании. Все плохо: они думают, что это умышленный поджог!

– Поджог? – отпрянула от мужа Олеся, широко раскрыв глаза. – Они обвинили тебя?

– Не прямо, – со вздохом ответил Кемаль, опускаясь на край кровати. – Но они собираются проводить расследование отдельно от полиции.