Волшебница Шалотт и другие стихотворения - Альфред Теннисон

М. Бородицкая

MERLIN AND THE GLEAM

O young Mariner,You from the havenUnder the sea-cliff,You that are watchingThe gray MagicianWith eyes of wonder,I am Merlin,And I am dying,I am MerlinWho follow The Gleam.

Mighty the WizardWho found me at sunriseSleeping, and woke meAnd learn’d me Magic!Great the Master,And sweet the Magic,When over the valley,In early summers,Over the mountain,On human faces,And all around me,Moving to melody,Floated The Gleam.

Once at the croak of a Raven who crost it,A barbarous people,Blind to the magic,And deaf to the melody,Snarl’d at and cursed me.A demon vext me,The light retreated,The landskip darken’d,The melody deaden’d,The Master whisper’d‘Follow The Gleam.’

Then to the melody,Over a wildernessGliding, and glancing atElf of the woodland,Gnome of the cavern,Griffin and Giant,And dancing of FairiesIn desolate hollows,And wraiths of the mountain,And rolling of dragonsBy warble of water,Or cataract musicOf falling torrents,Flitted The Gleam.

Down from the mountainAnd over the level,And streaming and shining onSilent river,Silvery willow,Pasture and plowland,Innocent maidens,Garrulous children,Homestead and harvest,Reaper and gleaner,And rough-ruddy facesOf lowly labour,Slided The Gleam —

Then, with a melodyStronger and statelier,Led me at lengthTo the city and palaceOf Arthur the king;Touch’d at the goldenCross of the churches,Flash’d on the Tournament,Flicker’d and bicker’dFrom helmet to helmet,And last on the foreheadOf Arthur the blamelessRested The Gleam.

Clouds and darknessClosed upon Camelot;Arthur had vanish’dI knew not whither,The king who loved me,And cannot die;For out of the darknessSilent and slowlyThe Gleam, that had waned to a wintry glimmerOn icy fallowAnd faded forest,Drew to the valleyNamed of the shadow,And slowly brighteningOut of the glimmer,And slowly moving again to a melodyYearningly tender,Fell on the shadow,No longer a shadow,But clothed with The Gleam.

And broader and brighterThe Gleam flying onward,Wed to the melody,Sang thro’ the world;And slower and fainter,Old and weary,But eager to follow,I saw, wheneverIn passing it glanced uponHamlet or city,That under the CrossesThe dead man’s garden,The mortal hillock,Would break into blossom;And so to the land’sLast limit I came —And can no longer,But die rejoicing,For thro’ the MagicOf Him the Mighty,Who taught me in childhood,There on the borderOf boundless Ocean,And all but in HeavenHovers The Gleam.

Not of the sunlight,Not of the moonlight,Not of the starlight!О young Mariner,Down to the haven,Call your companions,Launch your vessel,And crowd your canvas,And, ere it vanishesOver the margin,Alter it, follow it,Follow The Gleam.

МЕРЛИН И ЛУЧ

О юный Пловец,Чье судно укрытоВнизу под скалою!Перед тобой —Волшебник седойС пронзительным взором;Я — Мерлин,И я умираю,Я — Мерлин,Идущий вослед за Лучом.

Могуч был Колдун,Меня пробудившийОт сна на рассвете,Меня обучившийСвоему колдовству!Могуч был УчительИ чары чудесны,Когда над долинойЗеленой, цветущейИз-за горыНа дома и на лицаСпустился,Танцуя под музыку,Таинственный Луч.

Однажды, под карканьеВорона злого,Летевшего косо,Невежды тупые,Что к музыке глухи,К чудесному слепы,Бранили меня и корили;И демоном был я ужален:Весь мир потемнел,Сиянье погасло,И музыка стихла;Но тихо шепнул мнеУчитель: «Иди за Лучом!»

Под музыку чудную,То лугом, то чащею,Вдруг освещаяТо эльфа лесного,То горного гнома,То дикого тролля,Там — фей хороводыВ укромных лощинах,Там — игры драконовУ горных ручьевИли шумно летящихС высот водопадов,По тропам и топямВсе дальше и дальшеМанил меня Луч.

Над цепью холмов —И над плоской равниной,Над тускло блестящей рекойС ивняком серебристым,Над полем и пастбищем,Над сенокосом и жатвой,Над девичьим пеньемИ визгом ребячьим, —По спинам, по лицам,От низких трудов огрубевшим, —Скользил этот Луч.

И вдруг, под иную мелодию,Торжественней и величавей,Привел меня ЛучВ град и замок Артура;Коснулся крестов золотыхНад церквами,Сверкнул на забралах,На рыцарских копьях,Готовых к ристанью,И, наконец, на челеКоролевском АртураЗастыл этот Луч.

Но тучи и тьма Камелот поглотили,И добрый Артур исчез,Государь мой любимый,Губительной смерти не властный.Тогда-то из мракаЛуч, тускло мерцавшийНа мерзлой стерне,Вдруг, тайком разгоревшись,Скользнул в ту долину,Где тени печально блуждают —И, двигаясь плавноПод музыку нежно влекущую,Остановился и замерНа тени —Что тенью уже не была,Ибо с мраком рассталась,Облёкшись Лучом.

Сверкая и ширясь,Летел он по миру,С ликующей песнейТаинственно-страстной,И я всё труднееЗа ним поспевал,Побеждая бессилье;Я видел повсюду,Где Луч проходил:Всё, чего он касался, —Погост за оградой,Курган на холме, —Покрывалось цветами.И так я, усталый,Дошел до пределаИзвестного мира,Здесь путь свой окончуИ здесь я умру без печали,Недаром КолдунТайнознаньюУчил меня в детстве,Ведь даже и здесь, у порогаБескрайнего моря,И всюду под небом — я вижу! —Скользит этот Луч.

Не солнечный луч —И не лунный,Не звездный!О юный Пловец,Поспеши в свою бухту,Зови своих братьев,Ставь парус — и сразу,Пока не пропалоСияние над горизонтом,Плыви неустанно,Стремись безоглядно —Иди за Лучом!

Г. Кружков

‘FRATER AVE ATQUE VALE’

Row us out from Desenzano, to your Sirmione row!So they row’d, and there we landed — ‘O venusta Sirmio!’There to me thro’ all the groves of olive in the summer glow,There beneath the Roman ruin where the purple flowers grow,Came that ‘Ave atque Vale’ of the Poet’s hopeless woe,Tenderest of Roman poets nineteen-hundred years ago,‘Frater Ave atque Vale’ — as we wander’d to and froGazing at the Lydian laughter of the Garda Lake below.Sweet Catullus’s all-but-island, olive-silvery Sirmio!

FRATER AVE ATQUE VALE

Выплыли из Дезенцано и до Сермия доплыли,Веслами не потревожив дремлющих озерных лилий.Над смеющейся волною здесь, о Sermio venusto!Слышится мне голос ветра среди трав, растущих густо.Здесь нежнейший из поэтов повторял в своей печали:До свиданья, братец милый, frater ave atque vale!Здесь, среди развалин римских пурпуровые соцветьяТак же пьяны, так же сладки через два тысячелетья.И шумит на бреге Гарды над сверканием заливаСладкозвучного Катулла серебристая олива!

Г. Кружков

CROSSING THE BAR

Sunset and evening star,And one clear call for me!And may there be no moaning of the bar,When I put out to sea.

But such a tide as moving seems asleep,Too full for sound and foam,When that which drew from out the boundless deepTurns again home.

Twilight and evening bell,And after that the dark!And may there be no sadness of farewell,When I embark;

For tho’ from out our bourne of Time and PlaceThe flood may bear me far,I hope to see my Pilot face to faceWhen I have crost the bar.

ЗА ВОЛНОЛОМ

Закат вдали и первая звезда,И ясный дальний зов!И пусть теперь у скал замрет вода;К отплытью я готов.

Пусть медленно, как сон, растет прилив,От полноты немой,Чтобы безбрежность, берег затопив,Отхлынула домой.

Пусть колокол вечерний мерно бьет,И мирно дышит бриз,Когда пройду последний поворот,Миную темный мыс.

Развеется за мной, как морок дня,Береговой туман,Когда мой Лоцман выведет меняВ открытый океан.

Г. Кружков