Дрейфующая станция СП-40 бис - Андрей Сулацкий

– Ну, тогда я не буду с Вами спорить. Но завтра в полдень, всё равно, проверю и уточню длительность суток, – пообещал Максим.

– Конечно, конечно. Но, в целом, Максим Стефанович, Вы очень много интересного нам рассказали. Благодарим, – резюмировал Берг, – Так, теперь прошу Вас, Валерий Павлович, рассказать о Ваших наблюдениях и выводах.

– Я, знаете, больше техническими вопросами занимался. Но тоже кое-что интересное нашёл. И начну с главной своей радости, – и Иванцов действительно широко и даже как-то счастливо улыбнулся, чем вогнал, наверное, не одного своего штурмана в состояние лёгкого удивления. Тем временем пилот продолжил:

– У нас, у нашего самолёта теперь есть топливо! На одну полную заправку, включая баки в лыжепоплавках. Настоящий авиакеросин нужной нам марки. А на первом складе есть в достаточном количестве хорошее синтетическое масло, для нашего двигателя подходящее. Так что при большой нужде – можем взлететь без предварительного разогрева двигателя даже при минус сорока по Цельсию. И сменить дислокацию, например. Остальное топливо – зимняя солярка. Для обоих дизель-генераторов примерно на год работы должно хватить. А нам, в принципе, достаточно одного работающего. Так что ближайший год мы не замёрзнем. Это точно. И ещё одна бочка бензина есть. Для бензопилы, видимо. Да, добавлю от себя, сам факт того, что помимо соляра на станции оказалось авиатопливо и, причём, авиакеросин, подходящей для нас марки, а не авиационный бензин какой, подталкивает меня к выводу, что тот, кто организовал всё это мероприятие с нашим переносом на другую планету, знал, на чём мы летим и какое топливо нам необходимо. Только, что так мало-то!? Всего на один полёт! Не слишком щедро, мне кажется. Впрочем, не буду особо привередлив. Спасибо! Слышите, вы! – внезапно громче обычного сказал Иванцов, глядя почему-то в потолок.

– Это ты кому, Валерий Палыч? – удивился Логинов.

– Ну, как кому? Благодетелям нашим. Или виновникам этого безобразия. Тем, кто устроил всё это фантастическое кино со “звёздными вратами” этими, – уже как-то сердито проворчал Иванцов, – Впрочем, продолжу. Осмотрел я бульдозер. Вы знаете, этот агрегат в таком состоянии, словно только вчера ещё работал. Двигун почти в полной исправности. Никакой ржавчины. И прочих неприятностей. Так что я согласен с выводами и Чайки, и моего штурмана о совсем недавнем появлении станции на айсберге. А поломка, ну, из-за которой дэтэшку ремонтировать затеяли, в целом, пустяковая. За пару дней я его починю даже без посторонней помощи. У нас на складе всё необходимое для этого имеется. И ещё сразу же предлагаю с помощью бульдозера расчистить взлётно-посадочную полосу непосредственно на айсберге. Скажем, к западу от балков. А, учитывая то, что там уже есть метров 50 абсолютно ровной поверхности, надо-то всего ещё метров сто… сто двадцать, максимум – сто пятьдесят, ровной дорожки сделать. Размер нашего айсберга это вполне позволяет. А с бульдозером мы с этим вполне справимся. Самолёт перетащим ближе к станции. Это будет и удобнее, и… как-то спокойней. За “Кашалота”. У меня – всё.

– Понятно. Теперь Ваша очередь, Екатерина Алексеевна, – обратился к медику Берг.

– Хорошо. Только можно я вас всех предупрежу, что не очень люблю своё полное имя, так как оно записано в паспорте – с первой буквой Е. Поэтому все мои друзья называют меня Катериной, ну, или Катериной Алексеевной в случае нашей кают-компании. Так что, прошу учесть эту мою особенность. И не сочтите это за женский каприз.

– Не сочтём, но учтём, милая Вы наша Катерина Алексевна, – жизнерадостно за всех ответил Логинов.

Державина, слегка поджав на это восклицание губы, начала:

– Я, в отличие от… вас, уважаемые мужчины, никаких великих географических открытий не свершила, так как занималась простой учётной деятельностью. Лекарственных препаратов и продовольствия. Должна отметить, что запас лекарств очень и очень внушительный – нам его хватит года на три-четыре! Лекарственные препараты, правда, самые простые, но зато и самые необходимые. С продовольствием дело обстоит заметно скромнее, но тоже внушительно – года на полтора, если не жаться, и года на два, два с половиной, если экономить, – и, ища подтверждения, взглянула на Чайку, который тоже успел во время готовки ужина оценить запасы. Степан, пьющий уже вторую кружку чая, кратко подтвердил:

– Так точно.

Державина продолжила:

– Но есть один удивительный факт, который я не в силах понять. Дело в том, что обнаружено удивительно большое количество средств женской гигиены. Вы, уж, меня, коллеги мужчины, извините, но мне такое количество не израсходовать и за лет семь-восемь, – Державина, как профессиональный медик, даже не покраснела, – То есть этот грандиозный запас никак не соотносится ни с годом-двумя по запасам топлива и продовольствия, ни даже с тремя – по запасам лекарств. Кроме того, наличествует довольно большое количество всевозможных предметов первой необходимости для детей-грудничков. Я, конечно, женщина, детородного возраста, но мне столько детей не родить и за пять лет.

Тут Державина слегка разрумянилась. Видимо, взгляды несколько ошалевших от таких открытий мужчин, всё-таки, пробили брешь в броне медицинского цинизма. Все представили процесс… Очень живая у мужчин на этот счёт фантазия!

– Да, Катерина Алексеевна, удивили Вы нас, – констатировал Берг и добавил, – Наверное, всё-таки, не просто так эти предметы оказались на нашем складе. Да ещё в таком количестве. Но пока, явно, они нам не понадобятся. Просто учтём их существование. Мне кажется, эта находка имеет скорее характер некой целевой функции, но не насущной потребности. Впрочем, время покажет. Теперь расскажу о моих наблюдениях и соображениях.

– Я занимался, как и Катерина Алексеевна, в основном бумажно-учётной работой. Поэтому наблюдений, что астрономических, что географических у меня чрезвычайно мало. Но! Во-первых, я обратил внимание на близость угловых размеров местного светила, которое, безусловно, как и наше родное Солнце является так называемым “жёлтым карликом”, и местной луны, угловой размер которой я оценил ещё вчера вечером.

Все вспомнили, что Берг действительно задержался на улице на несколько минут.

– Так, вот, угловой размер местной луны приблизительно равен таковому нашей, земной Луны. И величина эта составляет около половины градуса. А сегодня днём я проверил угловой размер местного светила. Те же пол градуса! Как и у нашего Солнца. Понятно, что эти мои наблюдения – далеко не точные астрономические. Но их вполне достаточно, чтобы натолкнуть на мысль, что неведомые устроители нашего… межзвёздного путешествия переместили нас в почти точную копию нашей родной Солнечной системы и на почти точную копию нашей Земли. И я не удивлюсь, если и размеры планеты, на которой мы находимся, и наклон её оси к плоскости эклиптики, и длительность года будут почти такими же, как и на нашей родной планете. А про длительность суток мы уже говорили. Кроме того, сильно подозреваю, что и прочая геофизическая обстановка на этой планете будет близка к земной. Я имею в виду состояние всевозможных планетарных сфер: магнитосферы, ионосферы, атмосферы, гидросферы, литосферы. И, что для нас людей важней, пожалуй, всего – биосферы тоже. Проверять эти мои предположения нам предстоит, похоже, всю оставшуюся жизнь.

– Вы считаете, что возможно найти во Вселенной такое место с почти точной копией нашей Солнечной системой и нашей Земли? – прервала спокойную речь Берга Державина.

– Ну, во-первых, не во Вселенной, а во Вселенных. Могу только добавить в качестве ответа строку из Евангелия от Иоанна: “Много места в доме Отца моего”, – ответил Берг. А потом, заметив удивлённое выражение своей “правой руки” Левшакова, добавил специально для него, – Нет, я не верю в Бога. Я вполне себе такой атеист. Но, как кто-то метко придумал термин, православный атеист35.

– Но не будем отвлекаться на философские и мировоззренческие темы. Нам пока надо подумать о более актуальном. Точнее – о том месте, где мы находимся. Дело в том, что я сегодня днём совершил небольшую экскурсию к самой высокой точке нашего айсберга, которую вы все могли наблюдать в метрах четырёхстах к северу от станции. Так, вот, эта точка, оказывается, если смотреть на неё с севера, имеет обрыв. Под склоном которого виден выход горных пород, точнее – гранита. Много времени на подробное обследование этого камня у меня не было, вечер близился уже. Поэтому Вам, Алексей Михайлович, завтра предстоит самостоятельно разобраться с вопросом: это выход скалы под нами? И тогда мы – на острове. Или просто обломок того глетчера, с которого наш айсберг сполз? Вы, надеюсь, все понимаете, что в первом случае мы намертво привязаны к данному негостеприимному месту, а втором – почти наверняка в ближайший тёплый сезон отправимся с непредсказуемым итогом в дрейф. А открытые океанские воды здесь совсем недалеко. Всего несколько километров. В любом случае нам надо заранее знать, чего ожидать и к чему готовиться. Помощника в этом деле выберете себе сами. Вы, напомню ещё раз, являетесь моим старпомом. Так что, Вам этот кадровый вопрос и решать. Но надеюсь на Ваш разумный подход. Потребный инструмент: лом, кирка… или бензопила имеются на первом складе. Завтра вечером, здесь же, доложите о результатах исследования. И ещё прошу Вас и всех остальных, не забывать при любом выходе из зданий, брать с собой карабины. Катерина Алексеевна, это особо касается Вас! Я имел возможность наблюдать Вас, курсирующей между балком и складом не то что без карабина, но даже без пистолета. Между прочим, это явное нарушение моего вчерашнего приказа. Не хорошо. И не смотрите на меня так жалостливо. Да, карабин тяжёлый. Но когда до нас доберутся белые медведи или какие-нибудь их местные заместители, а они доберутся, то “Тигр” совсем не покажется Вам излишним. Уверяю Вас. Как вы все могли видеть вчера на подлёте – тюлени здесь есть. А значит, есть и те, кто ими питается. И лучше при первой встрече с ними иметь более серьёзные аргументы, чем разговоры о гуманизме или даже, чем патроны калибра девять на девятнадцать36 наших пистолетов. На первый раз, я прощаю Вас, Катерина Алексеевна, но в следующий раз Вы нарядами на камбуз, как простой матрос, не отделаетесь. Обещаю.