Попасться на крючок (ЛП) - Бейли Тесса

— Мы тоже тебя любим, — сказал Брендан, погладив её по голове и заслужив сердечные взгляды от своей жены. Не то чтобы он видел это, потому что он был занят тем, что смотрел на Фокса смертельным взглядом.

Верно.

Было легко понять, что его друг пытается донести до него.

Уход из бара с Ханной был бы неверным сигналом. Плохой сигнал. Это заставит всех трепать языками и в конечном итоге выставит её в плохом свете. Боже, это было последнее, чего он хотел. Ему нужно было быть более осторожным. До сих пор они держали её временное пребывание в его гостевой комнате в тайне, но совместный выход из бара в субботу вечером подстегнул бы все домыслы, которые уже могли возникнуть.

— Встретимся на улице, — поспешно сказал Фокс, повернулся и пошёл вслепую сквозь толпу с ямой в желудке. Когда он вышел в прохладный весенний туман, то не удержался и оглянулся через окно, откуда только что пришёл, чтобы посмотреть, как Ханна машет всем по дороге, как она долго прощается, пока, наконец, не присоединилась к нему в ночных тенях.

Не говоря ни слова, Ханна соединила их руки вместе, положив голову на плечо Фокса, демонстрируя доверие прямо над дырой в его животе.

— Господи, Веснушка, — сказал Фокс, прослеживая часть, проходящую по центру её головы. — Нам нужно поработать над твоей игрой в четвертаки.

Она ахнула. — Что ты имеешь в виду? Я выиграла!

— А, нет. Ты проиграла меньше всех.

Её смех разнёсся по туманной улице. — В чем преимущество победы, если тебе приходится рассказывать людям что-то постыдное о себе? Это не честно.

— Добро пожаловать в Вестпорт.

Она вздохнула и потёрлась щекой о его руку. — В такие вечера, как этот, я думаю, что могла бы жить здесь.

Сердце Фокса заколотилось так сильно, что ему пришлось подождать мгновение, чтобы заговорить. — Да?

— Да. Но потом я вспоминаю, какая это безумная идея. Я не могу жить в Вестпорте и продолжать работать в сфере развлечений. А бар… — Она улыбнулась. — Бар — у Пайпер.

Ну, вот и всё. Верно?

Как, чёрт возьми, он справится с этим, если Ханна переедет сюда? Он бы видел её постоянно. Каждый субботний вечер был бы таким. Притворяться перед ней и всеми, кто смотрит, что он не хочет забрать её домой. Действительно забрать её домой. И как только это случится, что ж. Ему было бы крышка. Он нарушил своё собственное правило о том, что в Вестпорте нельзя перепихиваться, испортил свои отношения с Бренданом и, возможно, ранил чувства Ханны. Для всех было лучше, если бы она осталась в Лос-Анджелесе.

Но скажите это разочарованию, настолько тяжёлому, что оно почти тянуло его вниз, к булыжникам.

Они повернули направо на Вестхейвен и перешли улицу, идя вдоль воды без словесного согласия. — Ты любишь океан так же сильно, как Брендан?

Она задавала ему вопросы, которые заставляли его задуматься. Вопросы, которые не позволяли ему проскочить мимо, отмахнувшись, а ему не очень нравилось делать это с Ханной, в любом случае. Ему нравилось разговаривать с ней. Любил, на самом деле, даже когда это было трудно. — Я думаю, мы любим это по-разному. Он любит традиции и структуру рыбалки. Мне нравится, насколько дикой может быть природа. Как она может быть больше чем одной вещью. Как она развивается. В один год крабы в одном месте, в другой — в другом. Никто не может… определить океан. Он сам себя определяет.

Ханна, должно быть, задержала дыхание, потому что она выдохнула его в порыве. — Вау. — Она посмотрела на воду. — Это прекрасно.

Он старался не замечать удовлетворения от того, что его признали и поняли из-за того, что что-то вырвалось из его уст. Такое случалось с ним нечасто. Но он не мог отмахнуться от этого, поэтому просто позволил ему успокоиться.

— Ладно, думаю, ты меня убедил. Я хочу охотиться на королевских крабов. — Ханна решительно кивнула. — Я буду вашим зелёнохвостым. (прим. пер. Ханна делает ошибку в слове — greenhorn, говоря — greentail)

Он не мог понять, шутит она или нет.

Лучше бы она шутила.

— Новобранца называют зелёным, а этого не произойдёт, детка. Ты даже не можешь удержать равновесие во время игры. — При мысли о Ханне на палубе, и возле волн размером с пятнадцатиэтажное здание, его пробрала дрожь. — Если ты услышишь, как я кричу посреди ночи, то это ты виновата в моих кошмарах.

— Я могу просто отвечать за музыку на корабле.

— Нет.

— Ты заставил меня почувствовать романтику океана. Это твоя вина.

Он посмотрел ей в лицо и наконец, слава Богу, убедился, что она шутит. И, чёрт возьми. В лунном свете её забавные черты, её сияющие глаза… они были шедевром. Его тело тоже так считало. Больше всего ему понравился её рот, то, как она увлажнила пышные подушечки губ, словно готовясь к поцелую. Кто бы не поцеловал эту прекрасную девушку, такую полную жизни, при лунном свете?

Фокс слегка опустил голову. — Ханна…

— Осторожнее с этим, — крикнул кто-то с другой стороны улицы. — Беги, пока можешь, девочка.

Раздался смех, и Фокс, ещё не повернувшись, понял, что это старики-завсегдатаи из «Blow the Man Down», курящие на улице в своём обычном месте. Те самые мужчины, с которыми он сотни раз шутил о своих подвигах в Сиэтле. Потому что проще было дать им то, чего они хотели. Смеяться вместе с ними, вместо того чтобы смеяться над ними. Шутить, а не быть шутом. И, прежде всего, не дать им понять, как сильно всё это его беспокоит.

Ханна несколько раз моргнула и отступила от него, как бы осознавая своё окружение и то, что почти произошло между ними. Они почти поцеловались. Или ему это показалось? Трудно было думать, когда в голове звучал сигнал тревоги. Господи, он не хотел, чтобы Ханна слышала ту чушь, которая исходила из уст этих мужчин.

— Кто эти мужчины? — спросила она, слегка наклонившись, чтобы посмотреть мимо него.

— Никто. — Он взял её за запястье и начал быстро идти, радуясь, что она надела кроссовки, чтобы не отставать. — Просто не обращай на них внимания. Они пьяны.

— Твоя мама не предупреждала тебя о таких бабниках, как этот? Проследи, чтобы он заплатил за проезд в такси…

Ханна остановилась рядом с Фоксом и вырвала руку.

Прежде чем он успел снова схватить её, она успела пройти пол-улицы.

— Эй, подонок! Может, заткнёшь свой рот? — Она ткнула пальцем в лидера, и его сигарета замерла на пути ко рту. — Мамы не предупреждают девушек о таких придурках, как ты, потому что никто не подойдёт к тебе ближе, чем на десять футов. Вонючий старый хер!

— Подожди немного. Это всего лишь небольшая забава, — предложил мужчина.

— За чей счёт? — крикнула Ханна, вращаясь по кругу и обыскивая землю.

Фокс, который стоял позади неё совершенно ошарашенный, зажатый между благоговением и отвращением к себе, заставил своё горло начать работать. — Что ты делаешь?

— Ищу что-нибудь, чтобы бросить в них, — терпеливо объяснила она.

— Ладно, закончишь как Пайпер, которая оказалась в тюрьме? — Он обхватил её за талию и повёл по улице в сторону своего дома, не зная, что сказать. Ничего. У него никогда не было никого, кто бы так за него заступился.

И он не хотел, чтобы это бездыханное тепло проникало в его грудь. Он никогда не будет готов к… опасной надежде, которая начала подниматься на поверхность. Надежда на то, что если эта девушка поверила, что он хоть чего-то стоит — настолько, чтобы защищать его на улице, как сейчас, — может быть, он стоит усилий?

Нет. Я был там, проделывал весь этот танец с оптимизмом. Не хочу в этом участвовать.

Верно?

— Ханна, тебе не нужно было этого делать. На самом деле, я бы хотел, чтобы ты этого не делала.

Ему не понравилась вспышка обиды в её глазах. — Они перешли все границы.

— Нет, это не так. — Он рассмеялся, несмотря на то, что он чувствовал себя как на лезвии бритвы. — Они знают, что это нормально — отпускать такие шутки в мой адрес, потому что я отпускаю их про себя. Это нормально.

— Да, звучит нормально, — пробормотала она, позволяя Фоксу поднять её по лестнице его дома и молча стояла, пока он отпирал дверь. Часть его, честное слово, хотела обнять её и поблагодарить, но нет. Нет, ему не нужен был защитник. Он заслужил эти насмешки, честно и справедливо, не так ли?