Актёр и мишень. Как раскрыть свой талант на сцене - Деклан Доннеллан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чем больше этих и других упражнений Ирина проделает для подпитки невидимой работы, тем конкретнее станет ее мишень. Обогащенная и уточненная мишень будет наготове, когда Ирине понадобится энергия в драгоценные минуты присутствия на сцене.
Каким образом невидимое сознание влияет на то, что видит видимое сознание, остается загадкой. Нам придется довериться этому процессу и смириться с незнанием его природы. Неразумно было бы перестать дышать только потому, что мы не представляем себе поэтапный процесс работы дыхательной системы человека.
Только внимание развивает мишени, которые видит артист. Артист не может сделать невидимую работу видимой. Невидимая работа проявляется сама, без нашего разрешения. Как работает этот процесс, мы не знаем. Иногда нужно просто расслабиться и позволить себе не знать.
Отступление: старец-специалист
Один богатый коллекционер старинной китайской керамики-терракоты пришел в ярость, купив очередную дорогую подделку. Он нашел лучшего в мире специалиста по китайской керамике, чтобы научиться разбираться в терракоте и не купиться на следующую подделку. Специалист, древний старец, жил очень просто, но запросил с коллекционера огромные деньги за курс обучения. Курс был рассчитан на шесть недель, и в эти шесть недель ученик обязался во всем подчиняться учителю. Наш коллекционер прибыл в келью, где жил старец-аскет. Прибыл с фотокамерами и компьютерами. Старик велел оставить все оборудование на улице. Коллекционер подчинился.
Оборудование растащили другие старцы-аскеты. Коллекционер краснел от злости, но ему приходилось подчиняться учителю – он очень хотел научиться отличать настоящую керамику от подделки.
В первый день занятий старик завязал ему глаза, отвел в загон с яками и дал в руки кусок керамики. Коллекционер ожидал объяснений, но их не последовало. Так он и просидел двенадцать часов кряду, а вместо чая ему дали теплого молока яка. На следующий день повторилось все то же самое: повязка на глаза, керамика, молчание. Так продолжалось пять с половиной недель. Коллекционер кипел от ярости, но молчал, твердо вознамерившись постичь секрет старца.
Через шесть недель, в последний день обучения, старик, как всегда, просеменил в загон и снова завязал ученику глаза. Снова в руку коллекционера лег кусок керамики – и миллионер наконец взорвался. Он раздробил керамику об череп близлежащего яка, сорвал с глаз повязку и заорал на старца:
«Это последняя капля! Ты заманил меня в этот богом забытый монастырь, позволил своим дружкам разворовать мои компьютеры, ты каждый день травил меня вонючим молоком яка, принуждал носить повязку на глазах с рассвета до заката – и теперь, чтобы окончательно унизить меня, ты вместо статуэтки из настоящей терракоты суешь мне в руки подделку!»
10. Идентичность, персона и маска
Если понятие «персонаж» только запутывает Ирину своей монументальностью, какие еще термины или инструменты есть в ее распоряжении? Ирине пригодятся более простые и прикладные инструменты. В частности, Ирина может воспользоваться тремя понятиями. Это «идентичность», «персона» и «маска». Они не более реальны, чем понятие «персонаж», но каждый из этих элементов может помочь Ирине раскрепоститься.
Идентичность
Мы уже знаем, что единицы парализуют актера. Вместо единицы лучше найти два противоположных конфликтующих элемента.
Так как вопрос «Кто я?» бесполезен, вопросы «Кем бы я хотел быть?» и «Кем я боюсь оказаться?» помогут нам на практике гораздо больше. Очевидно, что это противоположные вопросы. Вопрос «Кто я?» бесполезен, потому что предполагает ответ в виде единицы. Ирине лучше рассматривать понятия и идеи, схожие с понятием «персонаж», но содержащие в себе больше динамики. Ей нужны вопросы, приветствующие противоречивый ответ, а не стирающие любой конфликт. Ирине полезно считать, что любые характеристики живут парами. Например, чем больше мы жаждем богатства, тем больше мы боимся бедности. Чем больше мы хотим быть сильными, тем больше боимся оказаться слабыми.
Вспомним, как мы уже обсуждали, что мне никогда точно не узнать, кто я. Вопрос «Кто я?» непознаваем. Тогда что же познаваемо, что пригодится Ирине? Познаваема идентичность. Идентичность похожа на «Кто я?», она кажется ответом на этот вопрос, даже пахнет так же, но, увы, идентичность не отвечает на этот вопрос! Идентичность можно досконально описать, она по природе своей мертва. Но артисту полезно разобраться, как она работает.
В принципе, наша идентичность – это то, как мы видим самих себя, кем хотим себя считать. Имея сомнительную ценность в реальной жизни, идентичность может оказаться полезным инструментом для актера.
Идентичность – конструкция, которая помогает мне определить, какое же оно, мое первое лицо, мое «я», когда я произношу слова. Идентичность – это наше изобретение, внешняя оболочка, которую мы наращиваем с детства. Это мой большой набор способов самоидентификации и самопрезентации. Это наш личный и тайный институт. Проявления идентичности куда легче заметить в окружающих, чем в себе самом.
Я есть
Если я расскажу вам, какой я, вы не так уж много узнаете о том, кто я на самом деле. Но вы многое узнаете о моей идентичности. Если вы действительно хотите узнать про меня, какой я, мои поступки гораздо более точно ответят на этот вопрос.
Прежде чем совсем запутаться, давайте перейдем к практическим примерам. Если вас попросят описать персонаж Отелло, вы можете сказать, что он:
храбрый,
благородный,
щедрый,
необычный,
любимый,
патриотичный,
гордый,
сердечный,
любящий,
невинный,
верный,
доверчивый,
мужественный,
ассимилировавшийся, прямодушный.
Самому Отелло этот список может показаться обоснованным и точным. Но в этом списке нет глаголов. Это не список поступков, которые Отелло совершил или совершит. Список состоит только из прилагательных, из слов, которые не меняются. Прилагательные – наши враги.
Сам Отелло довольно пространно рассказывает в пьесе, какой он. В основном все его слова пропагандируют именно вышеперечисленный список характеристик. И все же раз Отелло верит, что он действительно обладает всеми вышеперечисленными качествами, значит,
