Эльфы планеты Эревон - Эдмунд Купер

Абсу оставался в "Хилтоне" достаточно долго для того, чтобы понять, что делают "волшебники" со своими пленниками, а потом вернулся в крепость Марур, чтобы заняться внутренними делами, как и полагалось феодальному владыке. Он оставил Фарна в "Хилтоне" для наблюдений, второго воина взял с собой. Расселу он сказал, что вернется через несколько дней, чтобы посмотреть, какие успехи делают пленные, и обсудить планы намеченного "прорыва" сквозь стену тумана.

Между тем Рассел, Анна, Джон Говард и другие вовсю "гнали" программу обучения Оры и Айрега. Фарн присутствовал на уроках, слушал все, и глаза его светились умом. Его обучали тоже, и он узнавал о "волшебниках" больше, чем они подозревали.

Однажды после обеда Рассел сидел на ступеньках отеля, - это было его любимое место для размышлений; рядом с ним разместились Айрег и Фарн. Ора была где-то внутри "Хилтона", там Андреа и Дженис посвящали ее в тайны современных женских нарядов и косметики. Для английских студенток это была забава, а для Оры - цепь невероятных чудес.

Какое-то время трое мужчин молчали; они только что сытно поели (Айрег, судя по всему, мог проглотить что угодно), и каждого занимали его собственные мысли. Фарн неторопливо вырезал ножом маленький символ плодородия, который он собирался подарить лорду клана "волшебников" в знак уважения. Айрег упражнялся в счете, раскладывая десяток маленьких камешков. А Рассел умчался мыслями в дальние дали, вспоминая о том, каким бывает час "пик" туманным ноябрьским вечером в Лондоне.

Неожиданно Айрег произнес:

- Рассел-друг дает слова Айрегу. Айрег не дает ничего. Айрег-слезы-боль. Темно-низко.

К этому времени Рассел уже настолько научился понимать язык Айрега, что даже улавливал разные тонкости. Он перевел фразу так: "Ты меня учишь, а я тебя нет. Я не понимаю, зачем ты это делаешь, и не могу ничего предложить взамен". Подумав какое-то время, он ответил:

- Айрег дал большую вещь другу-Расселу. Он дал руку, где был камень. Сказав это, он протянул руку Айрегу.

Удивленно и настороженно Айрег протянул свою руку, которой он раньше в основном охотился и дрался. Рассел торжественно взял ее в свою и пожал. Ладонь была такой мозолистой, словно ее сплошь покрывала роговица, и казалась, скорее, звериной лапой. Когда пальцы Айрега сжались, Рассел сморщился от боли. Айрег понял это и разжал руку.

- Пожатие руки, - сказал Рассел, - значит, что Айрег не обидит Рассела, а Рассел не обидит Айрега. Никогда, никогда. Потому что Айрег друг, Рассел - друг, Ора, все люди Айрега - друзья. Анна, все люди Рассела - друзья. Никогда, никогда не ранят. Большую вещь дал Айрег... - И чтобы придать вес сказанному, Рассел добавил: - Рассел смеется, очень счастлив, очень хорошо.

- Большая вещь, - повторил, как эхо, Айрег, начиная понимать. Ему было неясно, почему эти люди, которые умеют воевать с помощью страшного грохота, сетей, веревок и блестящих штук, более острых, чем камни, - почему они не хотят завоевать его народ? Но пути богов неисповедимы. Если эти существа, так странно пахнущие, радуются миру - пусть будет мир. - Никогда, никогда не ранить, - сказал он. - Большое дело. Люди Айрега, люди Рассела - никогда не ранить. - Он воспрял духом: - Это дал Айрег?

- Это дал Айрег, - подтвердил Рассел, - хорошая, большая вещь. Больше, чем слова, что Рассел дал Айрегу.

Айрег встал во весь рост и ударил себя в грудь.

- Большая вещь дал Айрег! - прокричал он так, словно говорил со всей саванной. - Никогда, никогда не ранить.

- Лорд Рассел, - спросил Фарн, оторвавшись от куска дерева, приличествует ли лорду клана заключать союз с дикарем?

- Приличествует, - спокойно отозвался Рассел. Потом добавил без видимой связи: - Я человек или животное?

Следопыт улыбнулся:

- Ты повелитель клана волшебников.

- Человек или животное? - настаивал тот. Фарн зем Марур растерялся:

- Лорд, ты или человек, или больше человека.

- А ты, Фарн, и твой лорд Абсу - люди или звери?

К Фарну вернулась его уверенность.

- За себя могу ответить - человек. Но мой повелитель Абсу превзойдет любого человека, если дело дойдет до битвы!

- Теперь об Айреге. Он человек или животное? Фарн бросил одобрительный взгляд на Айрега:

- Лорд, я не знаю, то ли он человек со звериным сердцем, то ли зверь с человеческим. Но лучше пусть он будет со мной, а не против меня. Он очень сильный и по-своему даже смелый.

- Насколько я понял, следопыт, - продолжал Рассел, - мы все - я, ты и он - относимся к людям. А по другую сторону тумана могут жить иные существа - не люди и не животные. И может наступить момент, когда им надоест с нами возиться или мы потребуем от них ответа.

- Лорд, - сказал Фарн, - в таком случае мы все - из близких кланов.

- Пойди еще дальше, Фарн зем Марур, - сказал Рассел, - и ты увидишь, что мы из одного клана. Айрег улыбнулся.

- Хорошая, большая вещь, - заметил он глубокомысленно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

До вечера было еще далеко, но в воздухе чувствовалась прохлада, хотя солнце стояло высоко в небе, по которому плыли кудрявые облака. "А может, это не в воздухе, а у меня в душе, - думал Рассел, - и не прохлада, а нервная дрожь".

Он взглянул на Анну, сидящую в лодке рядом с ним: она спокойно гребла. "Как она красива, - подумал Рассел, - я просто раньше не придавал этому значения. Но что делать, мы многого не сознаем, пока перед нами не замаячит смерть".

Анна небрежно зачесала волосы назад и связала их каким-то шнурком; одета она была легко: мужская рубашка и потрепанные брюки. Теплые вещи они аккуратно сложили в маленькой кабине, тоже утепленной; кроме того, при желании ее можно было снять с лодки. Тур Норстед столько возился с ней перед смертью...

На крыше кабины были аккуратно сложены три пары деревянных колес и два длинных дышла с веревочной упряжью. Все это, сделанное Джоном Говардом, легко превращало лодку в небольшую телегу, на случай, если придется ехать по суше. "Вот именно, если нам когда-нибудь доведется проехать по суше", мрачно подумал Рассел.

Теперь, когда экспедиция действительно началась, оптимизм его пошел на убыль, и он был почти уверен, что она кончится катастрофой.

Кабина помещалась посреди судна (если это название было не слишком громким для скромной лодки). Она заслоняла от Рассела и Анны скамью на носу, где сидел Фарн.

Фарн освоил способ индейской гребли и неутомимо работал одним веслом, подгребая то справа, то слева. К счастью, лодка шла вниз по течению и требовала совсем небольших усилий, хотя и была порядком нагружена. Весла были нужны в основном для того, чтобы не сесть на мель. Местами эта лениво струящаяся водяная лента была не более семи-восьми метров в ширину, но кое-где она разливалась просторной заводью, где течение почти не ощущалось. Иногда лодка слегка задевала дно.