Искатели странного - Анатолий Андреев

— Ну вот, теперь вы все знаете…

Ридер вздохнул, покосился на мерно перебирающего манипуляторами робота и сказал:

— А я-то все думаю: к чему бы тут охранный робот? — и добавил в ответ на невысказанный вопрос Беккера: — Ну как же, небось видеофильмы все смотрим: десантные звездолеты, охранные роботы и все такое…

Беккер сказал:

— Да нет, просто у меня знакомые космолетчики есть, они мне его и навязали. Действительно, как в фильме…

Они пришли. Ридер, набирая код на цифровом замке, засмеялся:

— А вы тоже мысли читать умеете. Я постеснялся спросить, откуда он у вас.

— А замок зачем? — поинтересовался Беккер.

— Да подростки приезжают, целыми компаниями. Им интересно, пока все не облазят, не успокоятся. А закрыть за собой, это они забывают. Не говоря уж — прибрать…

В камере все было так же, как запомнилось Беккеру с того времени, когда он стажировался по психодинамике и приезжал сюда. Диван, несколько кресел, установка эр-кондишн в углу, холодильник. И все — ни видеофона, ни линии доставки, ничего. Да так оно и должно было быть — здесь не жили, не отдыхали, здесь работали.

В то время спешили: быстрее, быстрее! Городок вырос в пяти километрах от ближайшего дачного поселка, и подтянуть все удобства было некогда. Казалось, вот-вот появятся результаты, а до всего прочего руки не доходили.

Потом работы свернули — и заниматься благоустройством стало уже ни к чему.

Ридер, молча наблюдавший за Беккером, повернулся и стал подниматься по ступеням к выходу. Беккер вышел из камеры следом за ним.

Вход в камеру находился в захламленном пластиковом павильоне. Беккер изучающе огляделся: коробка павильона стояла на хорошем фундаменте, плиты, из которых она была построена, оказались проварены на совесть. Единственным слабым местом были окна. Если их закрыть, можно выдержать настоящую осаду, при условии, конечно, что у осаждающих не будет тяжелого артиллерийского вооружения. А также лучевых пистолетов…

Ридер распрощался, пообещал через полчаса прислать с кибертележкой продукты и ушел. Перед уходом он сказал, что его зовут Игнатом, что он все понимает и никому ничего не скажет.

Пока не прибыли обещанные продукты, робот, по указанию Беккера, заварил окна и запасный выход листами приготовленного для каких-то непонятных целей пластика, а сам Беккер заблокировал замок и протянул от него в камеру сигнализацию. Проверил он также кабельный ввод в камеру — остаться совсем без света и связи не входило в его планы.

Ко входу подкатила кибертележка с продуктами, и Беккер с роботом перенесли их вниз. Беккер не знал, какова память у этих кибертележек, поэтому разговаривал с ней и заносил продукты в помещение робот. Он же отпустил ее после разгрузки. Хотя теперь это большого значения уже не имело, Беккер все же хотел, чтобы его обнаружили как можно позднее.

Тучи разогнало, выглянуло робкое, негреющее солнце. От него не стало веселее, чувствовалось приближение осени. Беккер постоял в дверях, посмотрел на заглохший парк, в котором хозяйничал ветер, подумал, что, может быть, все дело в его сегодняшнем скверном настроении, а вовсе не в погоде, и закрыл дверь. Затем он обошел холл, заглянул во все лаборатории — их было четыре, — и все время по пятам за ним неотступно следовал робот. Окна были наглухо заварены, и это не улучшало настроения Беккера, вызывая в нем какие-то неприятные ассоциации. Что-то из истории — замки, подземелья, казематы. Беккер отогнал непрошеные мысли, кивнул головой роботу и спустился вниз, под землю. Когда за ними закрылась стальная, покрытая слоем мезовещества дверь, Беккер почувствовал себя не в крепости, как оно задумывалось и как было на самом деле, а в тюрьме.

Пора было заняться делом. Прежде чем приступить к нему, Беккер налил себе соку с тоником, развалился в кресле и задумчиво посмотрел на равнодушно застывшего робота. Беккеру не приходилось раньше сталкиваться с ними, то, чему учили на курсах повышения квалификации, он благополучно забыл и сейчас пребывал в некотором смущении. Наедине с роботом предстояло провести не менее нескольких суток, а представление о нем у Беккера складывалось в основном по видеофильмам. Беккер знал, что у этих роботов довольно высокий интеллект и весьма большие возможности, не напрасно же Вера с таким облегчением заявила, что отдаст ему одного охранного робота, и не успокоилась, пока он не согласился. А Веру не назовешь доверчивой дурочкой, слепо повторяющей бодренькие фразы из рекламных проспектов.

Пока что Беккер видел только одно — перед ним не заурядный киб, которому нужно растолковывать до мелочей все, что от него требуется, и который все равно ухитрится что-нибудь сделать не так. Во всяком случае, когда он велел роботу заделать окна, то сказал лишь, где взять пластик, и тот ничего не переспросил, а сделал все быстро и как следует. Беккер знал людей, и не одного, а многих, кого подобное задание поставило бы в тупик. Если вдуматься, работа была не из простых — оценить конфигурацию окна, произвести раскрой пластика, укрепить его, проварить стыки… Не говоря уж о том, что нужен инструмент, что-нибудь вроде плазменного резака, нужно подключиться к источнику энергии, нужно… да много чего нужно! С этого Беккер и начал:

— Чем ты заварил окна?

— Лазером. — Голос робота был безжизненным, механическим, и Беккер поморщился.

— У тебя в синтезаторе есть блок обертонов? — Да.

— Будь добр, включи его.

Робот молчал, и Беккер сообразил, что подсознательно ждет от него чисто человеческой реакции. Человек обязательно бы сказал: «Пожалуйста», или: «Вот, включил», — и было бы ясно, что он включил, — не только потому, что подтвердил, а из самой демонстрации нового тембра голоса. Поэтому Беккер задал очередной вопрос:

— Лазер ты питал от своего, автономного, источника?

— Да. Я решил, что вы торопитесь, а подключение к сети требовало времени.

Теперь у него был голос мужественного тембра. Красивый голос. И фразы он строил правильно, но тем не менее какая-то механистичность ощущалась, и Беккер, вскользь подумав, что автомат есть автомат, спросил:

— Как к тебе обращаться? По номеру?

— Нет, у меня есть имя: Урал-один. — Беккеру показалось, что в голосе робота проскользнула гордость.

— Урал?

— Да. По названию корабля. Урал-один — потому что нас, охранных роботов, четверо. Я — первый.

— По старшинству? — В голосе Беккера послышалась ирония, но робот ответил так же добросовестно, тем же мужественным тоном:

— Нет, по порядку.

Беккеру стало неловко — нашел над кем иронизировать, — и он сказал извиняющимся тоном: