Очередная любовница олигарха - Шантель Шоу

Он отреагировал моментально, и в следующую минуту Элла широко открыла глаза, потому что ее ноги оказались оторванными от пола. Вадим, прижимая ее к себе, потянулся за фонариком на столе и передал его ей.

— Показывай, куда идти, — хриплым голосом сказал он.

— А куда ты хочешь идти? — спросила Элла неуверенно, поскольку потемневшие глаза Вадима и обжигающий взгляд заставили ее вздрогнуть.

— В спальню, если ты не против, конечно. Кстати, сейчас самое время об этом сказать, — бросил Вадим, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж.

Здравый смысл подсказывал Элле, что она должна потребовать от Вадима, чтобы он опустил ее на пол, распрощаться с ним и скрыться в своей части дома. Однако тело изнывало от желания узнать, какое наслаждение он может доставить ей.

Разговоры о детстве напомнили Элле о ненависти к отцу. Однако она уже не была ребенком. Вот только ее отношения с отцом продолжали влиять на нее. Из-за него ей не хотелось ни в кого влюбляться и у нее не складывались романы с мужчинами. Она отвергала любое ухаживание, отчего до сих пор оставалась девственницей.

Нельзя было допустить, чтобы вся ее жизнь прошла под знаком ненависти к отцу. Элла почувствовала, что она уже давно выросла и стала независимой женщиной, которая способна самостоятельно принимать решения. И сегодня ей хочется узнать, что такое сексуальное наслаждение в опытных руках Вадима!

Однако, несмотря на принятое решение, Элла нервно сглотнула, когда в свете фонарика появилась дверь в спальню.

Поскольку она сама занималась интерьерами в особняке, то прекрасно представляла себе каждую из комнат. При выборе цвета для главной спальни ее выбор пал на два: синий — для белья и ковра — и цвет слоновой кости — для обоев и мебели.

Дверь на балкон была открыта, и звуки грозы врывались в комнату, но Элла могла думать только о Вадиме. Он опустил ее на кровать и сразу же устроился рядом с ней. Его новый поцелуй оказался еще более требовательным.

Элле самой уже было недостаточно поцелуев, она выгнулась к Вадиму, чтобы прижаться к нему и почувствовать силу его желания. Ей хотелось, чтобы он оторвался, наконец от ее губ и стал бы ласкать дрожащее от предвкушения тело.

В конце концов, Вадим отвел голову и внимательно посмотрел на нее. Элла провела языком по опухшим губам и замерла в ожидании его следующего действия, и оно последовало незамедлительно.

— У тебя такая нежная кожа, — прохрипел Вадим, целуя ей шею, и принялся расстегивать пуговицы на платье.

— Вадим…

У Эллы перехватило дыхание, когда он распахнул его и отбросил в сторону лифчик.

— Красота, — пробормотал Вадим, проводя рукой по ее груди.

Когда он сжал обе груди в своих руках и приник к одному из сосков, она не смогла сдержать стон удовольствия. Ни один мужчина не дотрагивался до ее тела, и когда Вадим стал играть то с одним, то с другим соском, Элла задрожала от нахлынувшего желания.

Он рассмеялся, когда она запустила пальцы в его волосы и прижала голову к своей груди, как бы призывая не останавливаться.

— Нравится? — спросил Вадим, не скрывая своего удовлетворения ее реакцией. — Я знал, что твоя холодность — это лишь видимость, а под ней скрывается твоя чувственная и страстная натура.

Еще раз поцеловав обе груди Эллы и заставив ее застонать от удовольствия, он снял с нее платье, и руки его спустились на ее живот. Теперь она была почти обнаженной, только серые трусики скрывали от его глаз самое сокровенное.

Вадим почувствовал, как все тело Эллы напряглось, когда он провел языком по ее животу. С одной стороны, ему хотелось не торопиться и уделить внимание каждому сантиметру красивого обнаженного тела, но, с другой стороны, его собственное возбуждение уже давно достигло предела и требовало, чтобы он переходил к решительным действиям. Поколебавшись, Вадим двумя руками ухватился за трусики Эллы и стянул их с нее.

В первые секунды Эллу охватила паника. Она впервые лежала голой перед мужчиной, и этот мужчина был ей почти незнаком.

На несколько мгновений ее вновь одолели сомнения.

Однако горящие от страсти глаза Вадима вернули ей уверенность в себе, и, когда его рука оказалась у нее между ног, Элла полностью сконцентрировалась на новых ощущениях.

— Пожалуйста, — вырвалось у нее, хотя она сама плохо понимала, о чем просит: чтобы он остановился или продолжал.

Вадим резко остановился, прохрипел что-то по-русски и выпрямился.

— Я тоже больше не могу ждать, — сказал он, стягивая с себя рубашку.

Взгляд его был прикован к Элле и в тот момент, когда Вадим принялся снимать брюки. От него ускользнула ее реакция, когда она впервые увидела степень его возбуждения.

До этого Элла видела обнаженное мужское тело только в музеях, однако Вадим был гораздо прекраснее, чем все мраморные статуи. У нее пересохло в горле при виде его широкой груди и плоского живота. А потом взгляд опустился еще ниже.

«О боже, что я делаю?» — промелькнуло у нее в голове.

Ей же была прекрасно известна репутация Вадима. Неужели она сошла с ума, что позволила им обоим так далеко зайти!

Однако Элла сразу вспомнила о своем разговоре с Дженни.

«Нет, я не собираюсь оставаться девственницей всю свою жизнь! — подумала она решительно. — Долой девственность!»

Беречь себя для кого-то ей незачем, раз она не собирается выходить замуж. Любовь — это иллюзия, а страсть, проснувшаяся в ней, когда их взгляды с Вадимом впервые пересеклись, была вполне реальной.

Да и в двадцать четыре года самое время стать женщиной.

Вадим тем временем полностью разделся, надел презерватив и уже снова целовал Эллу.

Некоторая растерянность в глазах Эллы заставила его остановиться на мгновение, но желание обладать ею возобладало. Вот только крик боли, вырвавшийся у Эллы, заставил Вадима замереть.

Некоторое время он непонимающе смотрел на нее, но потом Вадима охватил гнев, когда до него дошел смысл случившегося.

— Для тебя это впервые? — резко спросил он и выругался по-русски. — Что за черт! Какую игру ты ведешь, Элла?

— Ни во что я не играю, — замотала она головой, пораженная его реакцией. — Вадим, все в порядке…

Элла решила, что он зол на себя, что причинил ей боль, и протянула к нему руку, чтобы успокоить.

— Нет! — рявкнул он в ответ, и у нее сжалось сердце, она поняла, что Вадим рассержен именно на нее. — Если бы я знал, что ты девственница, я бы не стал с тобой связываться.

Вадим закрыл глаза, и перед ним появился образ Ирины. Он был ее первым мужчиной, и их брачная ночь стала для них обоих особой. С Эллой же его должен был связывать только секс. И теперь он чувствовал вину, что невольно лишил ее девственности.