Соломон. Забытая нежность - Слава Доронина

Мы разошлись каждый по своим углам. Я вернулась в гостиную, где Маша перебирала книги и пыталась разобраться с игрушечным обучающим ноутбуком. Разложила на полу инструкцию и с важным видом изучала картинки. Меня ждал плеер и несколько дисков. Я быстро разобралась с инструкцией и, подсоединив наушники, послушала несколько композиций. Маша внезапно отложила все игрушки и книги и, свернувшись калачиком, уснула прямо на полу. Я подняла сестру на руки и переложила на диван. Коснулась руками лобика и вздрогнула. Нет! Только не это. Маша вся горела и потому так тихо вела себя весь вечер. Но где умудрилась заболеть? Хотя много ли нужно ребёнку? Наверняка наш переезд и события последних дней отразились на ее здоровье.

Глава 14

Соломон

Несмотря на то что сильно устал за эти дни, на сон я настраивался очень долго. Не для одних же девочек столько волнений. Я тоже переживал за их переезд, сегодня практически весь день занимался документами и разъездами, чтобы процесс опеки ускорился. В общем, ничего сложного, обычные рутинные дела, но на деле все обстояло несколько иначе.

А тут ещё Света активизировалась и вцепилась в меня намертво, будто чуяла скорые перемены. О девочках я так ей пока ничего и не рассказал, хотя вчера и провел в ее обществе пару часов.

– Игорь? – я услышал стук в дверь и потянулся рукой к светильнику.

– Аня? Что случилось? – отозвался я, потирая сонные глаза.

Девушка стояла в дверях спальни в одной из моих футболок, что я временно выделил ей как одежду для сна. Та была в несколько раз больше нее самой и по длине доходила почти до колен. Нужно будет свозить девочек в выходные в магазин, чтобы Аня смогла выбрать для себя и Маши необходимые вещи.

– Маша… – голос Ани дрожал. – У неё высокая температура. Она вся горит.

Я поднялся с кровати, на ходу натягивая футболку на голое тело, и направился в гостиную вместе с Аней, где теперь расположились девочки на время, пока будут жить со мной. Маша спала, сжавшись в комочек на большом диване, Аня ее раскрыла, и маленькие худенькие ручки и ножки девочки показались мне почти белыми, они почти сливались со светлыми тонами простыни.

– У меня даже лекарств никаких нет, – взглянул растерянным взглядом в сторону Ани.

Вышел из комнаты, вернулся в спальню, взял в руки телефон, задумчиво покрутив в руках. Да, время позднее, но здесь без вариантов.

Я, честно признаться, отвык и забыл, что делать в подобных случаях. В принципе нечто такое в итоге и следовало ожидать. Детский организм, стресс, переживания и перемены не могли не отразиться на таком маленьком человечке. Да и я тоже хорош, виноват не меньше, кормил ребенка мороженым каждый день, пока Аня находилась в больнице. Но Маша такими жалостливыми глазами на меня смотрела, что я не мог отказать ей в таком крошечном удовольствии.

После третьего гудка из динамика телефона послышался заспанный голос:

– Соломон?

Стас наверняка очень сильно удивился, увидев мое имя на дисплее телефона. Я, в общем-то, и так редко звонил, а сейчас к тому же ночь. Представляю его изумление. Окажись на его месте так же недоумевал, что понадобилось от меня человеку, который сам вычеркнул из своей жизни всех старых друзей. Но я не знал, кому бы еще мог позвонить в эту минуту, а Стас работал врачом. Не по детским болезням, но все же он врач с медицинским образованием.

– Стас, привет. У меня здесь… в общем, у меня девочка… – я переживал за Машу и плевать я хотел на его удивление и вопросы. – Маленькая, – продолжил уже несколько увереннее. – Вся горит. Лекарств нет. Скорую вызывать или мчаться в аптеку за жаропонижающими, и на утро вызывать врача?

– Девочка? – потрясенно протянул Стас, а потом быстро продолжил, – Ты в Москве? Или ещё в посёлке?

– В Москве. Вчера вернулся.

– Она у тебя дома?

– Да.

– Это хорошо. Скинь мне адрес, я сейчас приеду. Девочку раскрой, смочи полотенце холодной водой и положи его ей на лоб. Я осмотрю ее, и там решим, что делать дальше.

Стас отключил телефон, а я ещё какое-то время стоял посреди комнаты, думал обо всем сразу и в итоге ни о чем. Поморщился слегка, как представил его на пороге своей квартиры. Не хотелось бы мне сейчас никаких вопросов. Да и с какой стати я должен что-то ему рассказывать? Моё это дело. И никого больше не касалось. А если честно, просто не ожидал от него такой быстрой реакции. Ведь недаром говорят, друг познается в беде. Сбросил на номер Стаса свой новый адрес в смске и решил наплевать на свои желания относительно того, хотел я или нет, чтобы друг приезжал. По сути, сейчас это не имело никакого значения. Главное, чтобы с Машей не случилось ничего серьёзного. Что же за напасть такая?

Аня не отходила от сестры, и уже без моих слов догадалась приложить ко лбу девочки смоченное холодной водой полотенце. Я тихо стоял в дверях комнаты, смотрел ей в спину и совсем другие картинки и вспышки мелькали перед глазами. Такая же вот первая бессонная ночь и простуда Аси. Наташа тогда до утра просидела над кроваткой дочери, так и уснула, в итоге, свернувшись вокруг нее клубком. Смотрел на девочек, а видел… Наташу и Асю? Совсем из ума выживал. Да и Аня мало походила на мою бывшую жену. Даже характером. Мягкая, уравновешенная, тихая. Наташка же была ураган. Если мы ссорились, то все в округе слышали наши жаркие примирения. После рождения дочки немного угомонились. И то лишь потому, что боялись разбудить ребёнка.

Машу вдруг забила судорога, девочка вытянулась, словно струна и запрокинув голову, дрожала, будто по ней пускали электрические разряды. Аня тут же сорвалась с места и куда-то побежала, пока я в оцепенении наблюдал за ухудшением состояния ребёнка. Впал в ступор и боялся к ней даже подойти, не то, что прикоснуться. Аня влетела в комнату, держа в руках деревянную ложку для антипригарных кастрюль, взяла Машу на руки, положила боком на свои колени и вложила ей между зубов эту штуковину. Все ее действия были слаженными и быстрыми, будто она не в первый раз оказывала помощь сестре и проделывала все эти манипуляции. Я же, немного придя в себя, схватил телефон в руки