Восьмой цикл - Андрей Костанян

— Ты не имеешь право. Гномы соблюдают нейтралитет, а ты совершил нападение на гномий караван.

— А разве кто-то из гномов или их техники пострадал?

Малик вынужден признать, что незнакомец прав. Буря могла бы нанести много вреда, пока они успели бы ее нейтрализовать, но она лишь мешала им пройти.

— И, тем не менее, ты и твои дружки стали на пути мирного каравана.

— Который, везет военную помощь нашим врагам. Это бессмысленный спор. Малик, у меня приказ не пустить вас в Агриппу и я его выполню. Также в приказе стоит, чтобы граждане Митранда не пострадали. Это я тоже выполню. Малик, я слышал о тебе много хорошего, но в боевой магии ни ты, ни твои спутники мне не ровня.

Малик чувствовал это. Незнакомец держал одновременно щит, всех оркских магов на прицеле и при этом спокойно разговаривал. Он бы успел отбить все, и ответить.

Караван продолжал стоять. Малик понимал, что тем самым дает время этой группе магов сплести сильнейшее заклинание, но ему надо было подготовиться. В конце концов, их было больше, и у него был козырь, о котором этот самоуверенный юнец вряд ли подозревал. Через полчаса перед ними возникла стена из земли и камней, в высоту в пять человеческих роста.

Малик ждал этого. Он дал право первого хода магам людей. Его десять магов стали готовиться к разрушению этой стены, он же пошел готовить экипажи машин с пушками и боевой доспех.

Пока он занимался подготовкой, в поле шла настоящая магическая война. Орки тоже были не из слабых магов, и стена то давала трещину, то тут же отстраивалась вновь. Его маги не могли разрушить стену, но и четверка чародеев людей не могла полностью отбить их влияние на стену, то тут, то там она рушилась, возводилась вновь.

Со стороны это было очень впечатляющие зрелище. Так продолжалось полчаса. А через полчаса в бой вступил Малик.

Молодого незнакомца звали Акеял. Он был вторым по силе магом Академии, уступая только Архимагу. Ему предсказывали большое будущее.

Родителей он не знал. В пять лет, будучи очень голодным, он украл на рынке хлеб, но это заметили и убегая, он сам того не осознавая, сотворил заклинание тисков и его преследователи упали, связанные заклятьем. Все это наблюдал один из высшего круга Академии Волшебства, будущий Архимаг. Так Акеял попал в Академию, в ученики самому месье Архимагу.

Это задание ему не показалось сложным. Он был очень невысокого мнения о магах орков, а Малик его интересовал, как создатель техномагии, но ровней в бою он его себе не считал.

Он видел, как орки пытались сломать стену, но заклятья накладывал он сам, эти трое лишь делились с ним своей силой, подпитывали его, и шансов разрушить стену у орков не было. Ему всего-то надо было дождаться, пока возьмут Агриппу или караван повернет назад. Ему было известно, что готовят его коллеги по Академии для Агриппы, и, по его мнению, она падет в течении максимум двух недель.

И вот снова орки пытаются пробить стену. Пошла трещина, от земли до вершины стены, он понимал, что сейчас она сама собой зарастет, но тут себя проявила техника гномов.

Пушки на десяти машинах выстрелили одновременно, прямо в трещину. Впервые в стене возникла дыра. Через пять секунд она заросла, но за эти пять секунд орк в доспехе успел протиснуться внутрь.

Маги были совсем недалеко от стены. Их лица объединяло удивление, только молодой, стиснув зубы, что-то крикнул им. Навстречу доспеху полетели молнии, огонь и взрыв, но доспех все в себя впитав, без вреда для себя, уверенно шел к ним.

Молодой маг воздвиг мощный щит над ними. На лбу у него выступила капелька пота. Он уставал держать два мощных заклинания одновременно. Трое магов тут же бросились ему на помощь, вливая в него свои силы. Да, прорыв этой странной машины был для него неожиданностью, но он знал, что щит сдержит ее, а она одна под Агриппой не сделает ничего. И поэтому, когда доспех поравнялся с их щитом, он не особо волновался.

Доспех поднял руку с двухметровым лезвием и ударил по магам. Щит тут же лопнул. Трое магов даже не успели удивиться, их разрубило надвое, молодой маг успел отпрыгнуть, но заклинание сдерживающие стену тут же исчезло и еще десять машин нацелились на него. Тогда он поклонился в знак уважения и исчез.

Малик был в восторге. Его сюрприз удался в полной мере. Так же как когда-то в лесу он сам не ожидал появления кинжала, который впитывает всю направленную на него магию, так и эти маги этого не учли. Правда самый сильный среди них успел среагировать и бежать, но зато теперь их путь был свободен. Из доспеха вышел орк, управлявший им. Это был сам правитель орков Орлых.

— Славная игрушка, Малик. Правда, признаться, когда в меня летела молния, я немного испугался, но ты постарался на славу.

Малик с поклоном принял похвалу. Доспехом занимался он лично. С того боя в лесу, ему тот кинжал не давал покоя. Он исследовал его каждый свободный день. Он заставил Аркаима вспомнить все по созданию таких артефактов. Но пока повторить тот кинжал не смог.

Вообще, все сильные артефакты надо создавать в месте, которое является источником Силы. Личной Силы волшебника для этого не хватит, и Малик создавал их на могиле основателя Хомико. Но для подобных кинжалу вещей нужен был особенно сильный источник. Пока Малик не нашел такого, хотя и знал уже теорию создания подобных вещей. Наемница ни в какую не хотела отдавать кинжал, но Орлых сделал ей царский подарок. Взамен она стала дворянкой Дурмара, с огромными и плодородными территориями. Ее вассалами стали четыре барона и пять небольших городов.

Кинжал Малик встроил в правую руку, которая с лезвием. За эти года он успел восстановиться после воздействия Малика, и стал настоящим козырем доспеха, который изначально создавался для одного орка — предводителя своего народа, царя Орлыха. И сейчас царь ведет подкрепление для своего города.

Интерлюдия 7

На этот раз, он сам позвал Казраэля. Конечно же, Казраэль наблюдал за ним, и высказал похвалу его изобретению. Но Малик звал его не для этого.

— Во-первых, я хочу знать, что ты узнал о других игроках. Этот мальчишка может быть им?

— Интересно ты стал со мною разговаривать, — Казраэля наоборот этот тон обрадовал, он означал, что Малик по-настоящему вошел в игру, — но нет, других игроков я не встречал. Но могу тебя заверить, этот талантище пока не поддерживается никем из Высших.

Ответ Малика удивил очень сильно.

— Что означает «пока»? Ведь ты говорил, что вы выбираете после рождения смертного и не меняете его.

— Закон игры гласит, что мы не можем открываться до совершеннолетия игрока. Но никто не запрещает вообще не иметь с ним контактов и позже, пока, по мнению Высшего, не настанет необходимый момент. Тем самым они не выдают игроков. Я ведь не могу сказать тебе, является то или иное существо игроком. Любой смертный может повлиять на ход игры. Но я могу видеть связи Высшего со смертным, так и вычисляю игрока.