Нарушая запреты - Агата Лель

Ощущая себя слегка неловко, поднимаюсь по ступенькам ротонды и вижу у каменных перил Дамиана. Он стоит спиной ко мне и пока не подозревает о моем присутствии, поэтому я могу какое-то время бессовестно изучать его фигуру. Сейчас она скрыта под длинным черным пальто, но благодаря той его безумной выходке с прыжком в ледяную воду, я примерно представляю, что под ним прячется.

– Море сегодня такое спокойное, да? Ветра вообще нет, – произносит он не оборачиваясь.

Встаю рядом и кладу руки на холодный бетон добротных перил.

– И моя прическа этому факту очень благодарна.

Он поворачивает на меня голову и улыбается. Так, что я сразу же теряюсь.

– Тебе идет. И платье тоже. Хотя мне понравилось больше то, с чешуей.

– Вообще-то это был костюм русалки.

Какое-то время мы молча смотрим на гладкую воду, и я все-таки решаюсь заговорить первой:

– Ты как будто бы совсем не удивился, что я все-таки пришла.

– Конечно, не удивился. Я знал, что ты приедешь.

– И откуда, позволь поинтересоваться?

– Ну, во-первых, мне еще никто не отказывал.

– Господи, – закатываю глаза, – ты такой самоуверенный.

– А во-вторых, – продолжает, игнорируя мою реплику, – я знал, что тебе там скучно так же, как и мне. Пошли, – не спрашивая берет меня за руку и шагает по ступенькам вниз.

– И куда мы пойдем?

– Куда-то, где не так тухло. Наверняка у вас тут есть места поинтереснее.

И мы идем куда глядят глаза. Я специально не веду его, позволив выбрать маршрут по наитию, и каким-то невероятным образом у него получается найти те дороги, по которым я еще никогда не ходила. И это удивительно! Ведь казалось, что я как никто знаю здесь абсолютно каждый камень.

Мы бродим бесцельно, просто слоняемся по подсвеченным ночными фонарями улицам, но почему-то для меня эта прогулка кажется самой лучшей в моей жизни. Мне нравится держать его за руку, нравятся его шутки, да даже его самоуверенность мне нравится.

Мы выходим в центр и просто бредем по тротуару, вместе с точно такими же немногочисленными любителями ночной жизни.

– Если честно, я бы чего-нибудь съел, – крутит головой он, отыскивая вывеску "открыто". – Там, на столе, не было ничего годного.

– Почему? Крабовый салатик был ничего так.

– Ну что это за еда – салат! Я бы не отказался от двойного бифштекса. Или огромной пиццы, – и с надеждой смотрит на меня: – Только не говори, что ты из тех девчонок, которые считают каждую калорию и питаются росой.

– Ты с ума сошел? Я обожаю вкусно поесть!

– Даже после шести?

– Особенно после!

Он с театральным облегчением вздыхает и крепче сжимает мою ладонь.

– Вот оно, открыто, идем, – и тянет к переливающейся огнями двери, но я торможу и говорю категоричное:

– Сюда? Это же ресторан! Причем самый дорогой у нас в городе.

– Отлично, значит, точно не отравят. Пошли уже.

Я ни разу не была в "Гардианте", только слышала, что это баснословно дорогое и гламурное место. Там ужинают все "шишки" нашего города. Такой как я тут там точно не место.

– Может, все-таки не надо? Я одета неподобающе…

– Специальная одежда для обычного перекуса в ресторане? – он в неподдельно ужасе. – Такое, наверное, практикуют только в России.

– Вы ужинаете в чем попало?

– Не важно, что на тебе надето, главное, сколько ты можешь потратить, – подмигивает он и открывает передо мной дверь. – Прошу.

В любой другой компании я бы откусила собственный локоть, но ни за что в жизни не зашла в подобное место. Но рядом с ним как по волшебству перестаю чувствовать себя неловко. Я его практически не знаю, но интуитивно доверяю, просто поразительно!

Мы заказываем все самое дорогое, что видим в меню. Заказываем то, что я даже не знаю, как правильно есть. С устрицами я, как житель города у моря, само собой, знакома, но кое-что буквально вводит меня в ступор.

– А это еще что? – с подозрением смотрю на розоватые куски чего-то с непонятного.

– Ломтики тунца с пак-чой.

– Даже не хочу знать, что это означает. И как это есть?

– Подозреваю, что вот так, – берет кусочек свежего тунца прямо руками и заталкивает в рот.

Официант косится на нас с неким подозрением, еще бы: двое подростков пришли ночью, уминают дорогие блюда, смеются, и вообще непонятно, что от нас ожидать.

– Этот мужик так на нас смотрит, как будто мы вот-вот убежим не заплатив, – чуть подавшись вперед, шепчу Дамиану, наблюдая за парнем во фраке. – Такой напряженный.

– Кстати, ты быстро бегаешь?

– А к чему этот вопрос?

– А почему бы и не этот? Мы же узнаем друг друга, – откинувшись на спинку удобного кресла, отодвигает тарелку, затем допивает оставшееся в бокале. Со скучающим видом изучает длинный и наверняка внушительный чек. А потом поднимает на меня взгляд: – Ты доела?

– Да, очень вкусно, спасибо.

– Больше ничего не хочешь?

– Спятил? Да я неделю, наверное, больше съесть ничего не смогу!

– Отлично. Тогда… побежали! – схватив меня за руку, резко подскакивает с места, и вот мы уже несемся через весь зал прямиком к выходу.

Сердце стучит где-то в горле, я в самой настоящей панике и совершенно не понимаю, что происходит.

– Мы что, реально убегаем? – перепрыгивая через ступеньки, в ужасе кричу я.

– Ага, – подтверждает он, хватая с вешалки нашу верхнюю одежду.

– Убегаем не заплатив?

– Кажется, так.

Теперь это не паника – это шок. Нас же могут арестовать! Да не могут – точно арестуют! Так нельзя! Это же незаконно!

Но продолжаю бежать со всех ног.

Отбежав на приличное расстояние, мы, наконец, тормозим. Наклонившись, опираюсь ладонями о колени, и никак не могу привести сбившееся дыхание в норму.

– Ты сумасшедший, да? Ненормальный? Это же преступление! Мы просто сбежали из ресторана! Ты потом уедешь, а я останусь, и меня обязательно найдут. Найдут и посадят! Ты совсем с головой не дружишь?