Комбо-Психо (СИ) - Розин Юрий

Кобуру, понятное дело, сделать было не из чего. Так что временной мерой стали крючки, которые я накинул на пояс. Вытаскивать таким образом револьверы было не слишком удобно. Но по-бандосски засовывать в штаны я не собирался, а неглубокие карманы уже были заполнены запасными обоймами, и то для каждого пистолета получилось взять только по четыре штуки.

— Собрался наконец? — с пренебрежением переспросил главный из троицы, кивнув мне на дверь. — Пойдём.

— Ну, иди, как будто я знаю куда нам надо, — пожал я плечами, — а конвоя мне не нужно. Не сбегу, не волнуйтесь.

На этот раз своё недовольство ему всё-таки удалось проглотить и, подав сигнал своим помощникам, он вышел из комнаты. Я, подождав секунду, двинулся следом.

Квартировались Посохи Бин в отдельном, специально для них выделенном крыле академической зоны. И тут было всё, что только можно было пожелать. Элитное общежитие для членов клуба, тренировочные площадки, учебные классы, а также зал собрания, созданный по образу и подобию зала Совета, в котором я недавно побывал.

Именно сюда меня и привели. И встречали меня на этот раз куда бо́льшим составом. За полукруглым столом сидело аж пятнадцать человек, и ещё человек двадцать стояло за их спинами.

Со странным удовольствием увидел среди сидевших Джулию, приветливо мне подмигнувшую. Ну, милочка, давай, поработай на меня сегодня. Хорошенько поработай, если хочешь, чтобы я хотя бы подумал о каких-то ответных услугах!

Карл тоже был тут, но, как студенту младшего курса, ему не полагалось сидячее место. А вот Глена видно не было. Мой спарринг-партнёр, похоже, всё ещё восстанавливался в медицинском блоке.

— Почему так долго? — нахмурился, судя по всему, председатель собрания, длинноволосый парень с уже довольно качественными усиками над губой, в форме студента высшего, шестого курса. — Вы должны были привести его пятнадцать минут назад!

— Он спал, когда мы пришли, а потом собирался долго… — наполовину смущённый своим провалом, наполовину торжествующий нависшим надо мной наказанием, пояснил мой провожатый.

— Спал?! — усач произнёс это таким тоном, будто сон был страшнейшим из смертных грехов.

По рядам Посохов прошлись недовольные шепотки и предвкушающие хихиканья.

Однако соглашаться играть в их представлении я не собирался. Одно дело — поддерживать хорошие отношение с преподавателями и старейшинами Башни, и совсем другое дело — пытаться угодить сборищу малолеток.

— Знаешь, я вообще-то тут, — произнёс я, раздвигая троицу моих “конвоиров” и выходя в центр полукруга. — Если что-то во мне не нравится — то говори это мне, лично.

— Я разговариваю на равных только с равными, — холодно произнёс он, ничуть не смутившись, — и не смей мне ты-кать. Обращайся на Вы, либо по имени.

— Понятия не имею, кто Вы такой, — усмехнулся я.

— Я — младший герцог Валентайн Фериа, — гордо произнёс он.

Похоже, это должно было меня прямо испугать, но в местной геральдике я не разбирался и не собирался разбираться. Ладно, хрен с ним.

— Очень приятно, но, насколько я понимаю, раз вы меня пригласили столь любезно, значит я уже тоже Посох, — пожал я плечами. — Так что мы вполне себе равны. Если только у вас тут нет каких-то особенных-особенных Посохов Бин.

— Это правда, что все Посохи равны, — кивнул он, — но ты — не Посох.

— Чего это? Глен, что же, передумал?

— Нет…

По одной этой интонации стало понятно, что Глен не отказался от своих слов, несмотря на то, что его активно старались в этом переубедить. И от осознания этого в груди разлилось приятное тепло.

На самом деле, если так задуматься, Глен не сделал ничего особо выдающегося, просто сдержал своё слово. Но на фоне агрессии и презрения, что были направлены на меня столько лет, человеческое отношение, которое по идее должно было быть нормой, волей-неволей воспринималось как нечто невероятное.

Впрочем, то, что я это понимал, не отменяло моих уважения и признательности к Глену. И, как и Мариуса, я собирался ему обязательно отплатить за добро.

— По вашим правилам его приглашение делает меня таким же Посохом. Я ведь это не придумал. Тогда в чём дело?

— В том, что, если мы согласимся тебя принять, то это станет несмываемым пятном на репутации Посохов Бин, — выплюнул Валентайн.

— Ну, это и так понятно, — отмахнулся я. — Я говорю о другом. Если бы вы все так единодушно решили захлопнуть перед моим носом дверь, то никакие правила вас бы не остановили, и Глен бы ни на что не смог повлиять. Вам бы даже обосновывать своё решение не потребовалось, девяносто девять процентов Башни Магии такой выбор бы только одобрили. Однако что мы видим? Полный зал народу, прождавшего меня целых пятнадцать минут! И несмотря на то, что я, как ты заявляешь, не Посох, ты почему-то продолжаешь со мной разговаривать. Небольшая нестыковочка, тебе не кажется?

Догадаться, в чём дело, было несложно. Могла существовать всего одна причина, по которой ради меня могли так расстараться, и дело было вовсе не в победе над Гленом. Хотя он и был очень талантливым магом, среди Посохов наверняка нашлись бы ребята куда сильнее. И я мог бы не ломать комедию с этими закосами под детектива.

Но я слишком долго терпел. Я устал думать о том, что нужно окружающим. Если они что-то хотели от меня — то должны были открыть рот и сказать. Ничего, не сахарные, не растают. Возможно, этим зажравшимся деткам богачей, дворян и магов будет даже полезно спуститься с небес на землю и ощутить себя в шкуре просящего.

— Во время боя с Гленом ты использовал не только огненную магию, но и какой-то подвид телекинеза, — произнёс Валентайн спустя несколько секунд.

Ну, вот оно.

— Было дело, — кивнул я.

— Эту магию ты тоже получил от царя мудрости?

— Возможно. А что такое?

— Почему тогда её нет в Короне Мудрости?

— А почему она должна там быть?

Впервые с начала нашего диалога Валентайн нахмурился.

— Какую ещё магию ты получил благодаря благословению?

— С какой стати мне отвечать на твои вопросы, если ты не хочешь отвечать на мои?

— Посохи Бин — общество, основанное личным учеником царя мудрости! — рявкнул он. — Мы — преемники воли Величайшего из великих, его главные и самые преданные последователи! И его наследие должно принадлежать нам, а не остроухому ублюдку типа тебя!

По рядам прошёлся взбудораженный гул, послышались одобрительные возгласы. Вот только на меня это не работало. Вместо реакции, на которую они скорее всего рассчитывали — оторопь и покорность, я, наоборот, ощутил стремительно разгорающийся в груди гнев. И хотя шёл я сюда вовсе не с целью подогревать конфликт, молча прогладывать это дерьмо я больше не собирался.

— Херовая логика, — прорычал я, сам удивившись тому, насколько грубым и хрипящим стал мой голос. — Ты, что ли, тот ученик? Или кто-то из присутствующих? Хочешь сказать, что царь мудрости обязан передавать все свои знания в ваш дохрена элитный клуб просто потому, что вы — такие все красавцы и красавицы? Я не крал эту силу, и получил её не благодаря кому-то из вас! С какой стати мне отдавать вам что-либо?! К тому же безвозмездно? За Дыхание Саламандры сам архимаг Олдред Тёрнер заплатил мне вознаграждение! А ты хочешь получить заклинание царя мудрости нахаляву? Не слишком ли много ты о себе возомнил?! И вы можете хоть в десять раз больше народу привести! Мне начхать на то, кто вы, кто ваши родители и кто за вами стоит! Хотите получить что-то — как минимум предложите достойную цену!

Теперь его, да и всех остальных Посохов, наконец, пробрало.

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать?!

Вслед за возмущением Валентайна на меня со всех сторон полился поток оскорблений, в воздухе ощутимо запахло магией.

Вот только я сам уже был настолько на взводе, что был готов на полном серьёзе смахнуться со всеми ними сразу.

— ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ! — рявкнул я, усилив звук Телекинезом так, что более слабые маги, не успевшие защититься, похватались за уши. — Это ты меня позвал! — я наставил на Валентайна палец. — Правда хочешь получить магию царя мудрости?! Хорошо, я дам тебе такую возможность. Тебе даже платить ничего не придётся. Более того, если ты так ценишь царя мудрости и его наследие, как заявляешь, то для тебя это будет вообще не сложно. Заинтересован?