Журнал "Наш Современник" #3 (2006) - Журнал Современник

Давноизвестно, что войны начинаются в умах людей. Так в чьей же голове зародиласьэта жестокая и опасная, как эпидемия, война в Ираке? Есть разные мнения, нобольшинство наиболее информированных людей указывает на Дика Чейни -вице-президента США.

Чейниродился в 1940 года, попытался получить диплом престижного Йельскогоуниверситета. Но из-за плохой успеваемости был отчислен. Тем не менее этот“ястреб” из штата Вайоминг уже в возрасте 34 лет занял при президенте Фордепост генерального секретаря Белого дома. Работая в администрации Никсона,чудом избежал наказания в ходе “скандала Уотергейта”. Затем в течение 10 летон был конгрессменом от Республиканской партии. Буш-старший в 1989 годуназначил Чейни министром обороны. Правое крыло республиканцев пыталось сделатьЧейни президентом на выборах 1996 года, но он, просчитав силы, отказался баллотироватьсяи предпочел пост президента скандально известного техасского нефтяного гиганта“Хеллибёртон”. Когда Буш-младший, будучи губернатором Техаса, решил баллотироватьсяв президенты, то выбрал в качестве напарника на пост вице-президента именно его- 60-летнего Дика Чейни.

Буш и Чейнипобедили в 2000 году. Но победа была малоубедительной: Гор и Либерман набралина полмиллиона голосов больше. Исследователи уверяют, что Чейни, “ястреб” похарактеру и убеждениям, очень опасался, что сомнительность победы сделает Бушанерешительным. Для преодоления этого комплекса Чейни уже в ходе избирательнойкампании постоянно подчеркивал нерешительность Клинтона, который избегалкаких-либо крупных рисков. Клинтон якобы только грозил противникам, но никакихмер не принимал. (Явная неправда, если вспомнить десятки интервенций,предпринятых Клинтоном, в том числе в Сомали).

Чейнипервым поднял вопрос о том, что пора наконец добить Саддама и установить вИраке “демократический”, дружественный США режим. В начале января 2001 года, за двенедели до официального вступления в должность вице-президента, Чейни пишетзаписку В. С. Коэну, уходившему в те дни с поста министра обороны. Он предлагалначать “углубленное и серьезное обсуждение Ирака и различных путей” решенияиракской проблемы.

Коэн неразделял озабоченности Чейни. Напротив, он считал, что Буш должен искатьпримирения с Саддамом, как это сделал Рейган. Он понимал, что Саддам ослаблен,изолирован и не претендует более на лидерство среди арабских стран. Коэндальновидно указывал, что в мире ислама набирает силу религиозный экстремизмваххабитского толка. Ваххабизм теснит арабский национализм и остатки баасизма.Коэн считал, что значительно большую опасность представляет ваххабитскоекоролевство Саудовская Аравия, талибы в Афганистане и шиитский Иран,управляемый муллами. Ирак с его мощной, испытанной в боях 400-тысячной армией ипатриотично воспитанным 25-миллионным населением представлял собой оченькрепкий орешек, воевать с которым Клинтон и Коэн не хотели. Не хотели они добиватьСаддама еще и потому, что он объективно сдерживал набирающий силу ваххабизм.

Итак, переднападением на Ирак был некий проект Чейни. Он вызрел еще до того, как в январе2001 года Чейни стал вице-президентом. Несмотря на громкое название, полномочиявице-президента в США весьма ограничены. Вице-президент США подобен запасномуигроку. Но Чейни при Буше удалось превратиться в ключевую фигуру. В те днимногие из политиков, близко знавших Дика Чейни, удивлялись, как этот человек,привыкший быть хозяином, всеми распоряжаться, командовать Пентагоном, человек,которого республиканцы считали лучшим кандидатом в президенты, как онсогласился на второстепенный пост. Но у Чейни и у тех, кто за ним стоит, былрасчет на неопытность Буша, были свои скрытые цели и планы их достижения.

Не обращаяна себя особенного внимания, Чейни вскоре сумел стать влиятельнейшей фигурой вБелом доме. На совещаниях он последовательно подчеркивает лояльность ипочтительность к Бушу, свою незначительность, решая вопросы ссылкой, что “Сам(Буш) хочет этого”, “Сам думает вот так”, “Сам исходит из того” и т. д. Однакосейчас, на шестом году вице-президентства, многим уже вполне ясно, чтоверевочки за кулисами тянет Чейни.

Чейни началнаращивать свои полномочия, обратив внимание Буша, что США совершенно незащищены от терроризма. Сделал он это за девять месяцев до грандиозного теракта11 сентября 2001 года. Вскоре он сумел убедить Буша передать в его ведение всеразведывательные службы страны — ЦРУ, разведку Пентагона (DIA), глобальнуюсистему прослушки (NSA). Используя уникальную информацию, Чейни становитсяэкспертом в составлении самых ужасных сценариев гипотетических ядерных,химических, бактериологических и прочих терактов против народа США,подчеркивая ответственность президента и след в истории, который можетоставить его беспечность. После 11 сентября Буш, который, по собственномупризнанию, недооценивал угрозу терроризма, уверовал в Чейни, дал ему новыеполномочия.

Опираясь нажертвы теракта 11 сентября, администрации Буша удалось убедить мир, чтотерроризм стал самой серьезной угрозой. По общепринятому мнению, катастрофа 11сентября 2001 года и убийство 3000 граждан США выдвинули угрозу терроризма вовсем мире на первый план. Однако незначительное меньшинство, в том числе иавтор этой работы, придерживается иного мнения. Этот ужасный теракт сталнепревзойденным по убедительности поводом для пересмотра Бушем и егоокружением не столько системы внутренней безопасности народа США, сколько дляосуществления давних геостратегических планов. И не только в отношении Ближнегои Среднего Востока, но главным образом в отношении России, Европейского Союза,Китая и НАТО. Так же в 1945 году поступил Трумэн: атомные бомбардировкигражданского населения уже поверженной Японии были предприняты главным образомдля устрашения Сталина и советского руководства. Широко известный французскийисламовед Оливье Рой тоже считает, что “война против терроризма” стала нестолько новой стратегией, сколько пересмотром старых наработок и решений как вотношении Среднего Востока (стремление израильтян свести на нет палестинскуюавтономию, решения США не препятствовать Ариэлю Шарону атаковать Ирак), так ив отношении России и НАТО (не забудем и проблемы внутренней политики в США,стремление усилить контроль за населением США в целях безопасности. Это,однако, особая история)”1.

Но СаддамХусейн не имел отношения к террору, кроме, конечно, террора в отношении внутреннихврагов. Задача состояла в том, чтобы убедить мир, что Саддам причастен ксобытиям 11 сентября, притянуть факты хоть за уши. На помощь пришел английскийпремьер Блэр, который неустанно твердил, что Саддам представляет первостепеннуюугрозу. В самих США в те годы такую же жесткую позицию в отношении Ираказанимал только один более или менее известный политик — Пол Вульфовиц,заместитель министра обороны, “ястреб” даже среди “ястребов”. К его мнениючутко прислушивались его соратники, занимавшие посты советников, помощников,экспертов в Белом доме, в Пентагоне, в разведках, в Конгрессе, Сенате иособенно в мозговых центрах и прессе.

Общественноемнение могло поверить в реальность угрозы Ирака только на основании конкретныхфактов. На помощь снова пришли англичане. Разведка МИ-6 передала в Вашингтонсведения, что один из пакистанских ученых готов продать террористамдокументацию по изготовлению атомной бомбы. В качестве покупателей выступилианглийские агенты. Ученый готов был продать и радиоактивные материалы, вполнепригодные для изготовления “грязной бомбы”. Речь шла о высокорадиоактивныхотходах, которые можно распылить с помощью обычной взрывчатки. “Грязная бомба”могла опустошить целые города, создать панику, обострить у народов чувствобеззащитности. Угроза, исходящая из Пакистана, и по сей день вполне реальна. НоПакистан — союзник американцев, хотя и шаткий. Вашингтон уже многие годыостается глух к призывам мировой общественности любым путем отобрать уПакистана ядерное оружие. Ведь разоружились Южная Африка, Украина, Беларусь!Решено было подменить Пакистан Ираком: раз, мол, угроза распространенияядерного оружия есть в Пакистане, то она тем более исходит от Ирака и тиранаСаддама. Важно было создать прецедент насильственного лишения какой-либо страныоружия массового уничтожения. Потом можно будет грозить аналогичными мерамиКорее, Ирану, Индии, а там — кто знает — и России с Китаем.

Авторомконцепции превентивной войны, в том числе атомной, против обладателей оружиямассового уничтожения (ОМУ) выступил опять же вице-президент Чейни. Концепцияэта вызвала в мире бурю возмущения всех, кто уважает устав ООН и элементарныенормы международного права. Но “ястребы” есть “ястребы”. Они знают, чтозапуганному, впавшему в панику обывателю наплевать и на ООН, и на ее устав.

Считается,что события 11 сентября наконец убедили Буша, что он должен вплотную занятьсяпроблемой терроризма. Его удар по талибам в Афганистане в мире поняли иподдержали. Но почему вторым должен был стать Ирак? Захват иракской нефти, а еезапасы в Ираке — 10% мировых (вдвое больше, чем в бассейне Каспия), конечно,убедительный аргумент, но сам по себе он всё-таки недостаточен для того, чтобырешиться на войну, которая может взорвать весь регион. Должны были бытькакие-то другие веские геополитические доводы. Пол Вульфовиц убеждал, что Ирак- идеальная площадка для демонстрации американской мощи: горы заняты курдами,вьетнамских джунглей нет, местность плоская, как стол, пустыня, идеальная дляброска моторизованных дивизий; иракская авиация разгромлена, число оставшихсяракет незначительное. Вульфовиц недооценил Ирак и его народ, как не разобралисьв обстановке и американские генералы. Генералы 16 месяцев разрабатывали десяткивариантов войны против Ирака, оттачивая сотни тактических маневров, изучаявозможные угрозы и непредвиденные обстоятельства. Забыли только о самом существенном:о дубине народной войны…